Послания кириллицы

Государственныйкультурныйинститут

Министерстваиностранных дел

РеспубликиБолгарии

Послания кириллицыПроф. д-р Аксиния Джурова


Святой Прохор

Святые Кирилл и Мефодий

Для культурной идентичности Европы, которую неиз-менно ставили выше политики и экономики, вступление в Европейскийсоюз Болгарии с ее кириллическими буквами является актом, сопостави-мым с судьбоносными событиями, происшедшими на континенте болеетысячи лет назад. Появление и утверждение в IX в. в границах молодогоБолгарского царства новой славянской азбуки – кириллицы и созданиенациональной книжности на славянском, соответственно староболгар-ском языке, несет собой разносторонних посланий, в чьей основе лежитсудьбоносная идея о равнопоставленности с другими народами. Эта идеяосмыслила существование самой большой этнической группы, определив-шей на протяжении следующих веков судьбу европейского континента.Славянские народы приобрели право славить Бога на своем собственномязыке, как это уже делали греко- и латиноязычные народы. В ту эпоху реа-лизация этого послания находилась в зависимости от дальновидности бол-гарского государственного деятеля – князя Бориса. От того, кто принялв своей столице Плиски и позднее в Преславе потерпевших краха в ВеликойМоравии учеников Кирилла и Мефодия и таким образом спас от забвения иуничтожения их просветительскую миссию среди славян. Осуществлениюэтого начинания болгарского князя Бориса содействовали сами историче-ские обстоятельства – попытки славян и праболгар, установившихся наБалканах еще в V–VI вв. приспособить греческую азбуку к особенностямславянской речи, а также сходство славянских языков. Сходство, котороепозволит позднее превратить в общий для всех славянских народов фондсозданный в Болгарии корпус книг, переведенных с греческого на старобол-гарский язык.

Но стоит вернуться чуть дальше в тот бурный IХ век, исполнен-ный борьбой за сферы церковного влияния. Корни культуры славянскойЕвропы – Греция и Рим – схожи с теми всего старого континента. Но есливернемся еще дальше, к прародине кочевых племен, содействовавших обра-зованию самой ранней славянской государственности, то к европейскимкорням следовало бы добавить и культуру евразийских степей. Таким обра-зом столкновение, слияние и взаимное проникновение между различнымикультурными традициями являются решающими для культуры славянскойЕвропы.

А к с и н и я Д ж у р о в а (5) Послания кириллицы

Крещение болгар.Хроника Манассии

Большая часть славянских наро-дов вошла в семью европейских хри-стианских народов в эпоху раннегосредневековья, когда традиции двухкультурных центров–Греции и Рима,были представлены с одной стороныВизантией, а с другой – сферой рим-ского влияния, в которой уже появи-лись франки и германы. КультураЦентральной, Южной и ВосточнойЕвропы, как и самой Византии, непредставляла собой монолитное яв-

ление. Но у славян было преимущество – благодаря языковой культуре –обладать литературной базой, в определенной степени приводимой к одно-му общему знаменателю. Это определило славянскую культуру преждевсего как культуру слова.

Именно Болгарии – древнейшему среди славянских государств, соз-данному в 681 г., выпала честь сыграть исключительную роль в периоде обо-собления новой славянской цивилизации Слова в Европе. Она приняла, сох-ранила и передала в следующие века славянские письмена и книжность, а вовремена царя Симеона – сына князя Бориса – оформила первую модель сла-вянского христианского государства, превратив староболгарскую литера-туру, также древнейшую среди славян, в литературу образца и модели длядругих славянских государств. Эта ответственная миссия заставляет насвернуться к историческим обстоятельствам, возможностям и политиче-ским вожакам, принявшим и реализовавшим дарованное им судьбой.

В конце первого тысячелетия европейская христианская общностьподчинялась латино-греческому языковому дуализму, явившемуся естест-венным результатом наследия классической эпохи. В этот период в Европесосуществовали две большие зоны языкового влияния (латинская и грече-ская), сепаратистские моменты в христианской догматике уже былиоформлены и назревала схизма между Восточной и Западной церквями.Упадок Антиохии и Иерусалима, арабские нашествия и восход Констан-тинополя вели к экспансии греческого христианства на Восток.

А как обстояли дела на Западе? Среди остроготов, визиготов и ван-далов постепенно исчезла арианская ересь, утвердилась гегемония римскогохристианства, франки были латинизированы и возникла империя Карла


Князь Борис болгарский

Великого. Включение германских народов в цивилизацию западного мира недопустило – вплоть до XII в. – нарушения баланса между латинской и гре-ческой общности в пользу последней. Германский бунт протестантизмапроизойдет только через пять веков.

В начале второго тысячелетия нашей эры окончательно оформиласьсамая большая этнокультурная общность, объединенная также одним язы-ком, вызвавшая угрозу нарушения двойственной европейской христианскойсистемы. Это славянская общность, названная Slavia Orthodoxa несколькодесятилетий назад итальянским ученым Риккардо Пиккио. В своем истори-ческом развитии она заняла территории от греческих земель до восточныхпределов европейского цивилизованного мира. В этом смысле нельзя забы-вать о создании Церкви с вероисповеданием на славянском языке именно вовремена Первого болгарского царства, а также о процветании в нем лите-ратуры и языка, отличных от греческих и латинских. Это случилось послеприобщения болгарского населения к христианству в 863–64 гг. в царство-вании князя Бориса. Его успешные войны привели к значительному терри-ториальному расширению, в результате чего Болгарское государство зани-мало земли в обоих церковных диоцезах – Константинопольского иРимского. Проявляя свои исключительные дипломатические способности,болгарский князь сумел балансировать между интересами Рима иКонстантинополя, вынудить обоих церковных институций сделать взаим-ные уступки, имевшие впоследствии большое значение для диоцеза и ста-туса новообразованной болгарской архиепископии, оставшейся в лоне Пра-вославия и в близких отношениях с Константинополем. С того момента


Ученики Кирилла и Мефодия


Евангелие Ассемани

болгарское государство пошло по пу-ти восприятия и адаптации визан-тийской модели государственности,политики и культуры. Одним изосновных инструментов этой адап-тации стало греческое унциальноеписьмо, поскольку как славяне, так ипраболгары, при своем появлении наБалканском полуострове, не принеслисобственных письменных культур.Известно, что они использовали при-митивные руни – линии и засечки –чтобы „писать и считать, будучиязычниками“ по словам ЧерноризцаХрабра, староболгарского писателяХ в. Таким образом если до 864–65 гг.греческое унциальное письмо присуст-вовало прежде всего в староболгар-ской эпиграфике, в канцелярии пра-болгарских владетелей и среди грече-ского христианского населения, то с

870 г. оно стало наступать посредством богослужебных рукописей, завози-мых из Византии в Болгарию для церковного употребления.

Сохранившиеся в болгарских землях эпиграфические памятники нагреческом языке свидетельствуют о стабильно установленной письменнойтрадиции византийского унциального письма. Его связывали с христиан-ством и воспринимали как священное письмо, пока на Балканах не началасьновая страница истории созданием славянской азбуки византийскими мис-сионерами – святыми братьями Кириллом и Мефодием. Она явилась попыт-кой овладеть огромными массами славянских племен, заливших мощнойволной не только Балканский полуостров, но и Центральную Европу,достигая на западе до Альп и на юге до Пелопониса и Крита.

После принятия христианства в 863/64 гг. Болгарское государствостолкнулось с новой проблемой – новая религия оставалась непонятной.Ни греческий язык, распространяемый византийскими духовниками, при-шедшими в страну, после того как Борис принял крещение от Констан-


Синайский евхологий


Коптскаянадпись

Зографскоеевангелие

Мариинскоеевангелие –тетр

тинопольского патриарха, ни ла-тинский, на котором вела пропо-ведь небольшая группа прелатов,возглавляемых Формозой Портуен-ским (пребывавшим в Болгарии с866 по 869 г., позднее ставшим па-пой Римо-католической церкви), несмогли объединить разнородноенаселение Первого болгарского цар-ства. Стало ясным, что новокре-щенное государство должно былоискать собственного языка и пись-

менности, которые могли бы реально его приобщить к большой семье хри-стианских народов. К тому времени в Византии уже шел процесс выработ-ки политики культурной и духовной экспансии с целью присоединенияогромных территорий, населенных славянами, предоставляя им возмож-ность совершать богослужение на их родном языке при условии признанияверховенства патриарха и включения в его церковный диоцез. Для такойполиэтнической и разноязычной империи как Византия это не являлосьновшеством. Использование так называемых миссионерских азбук и языковуже было апробировано в армянских и грузинских провинциях. Во второйполовине IV в. среди готов-федератов, разместившихся к этому моментуна территории нынешней северной Болгарии, епископ Вульфила перевелБиблию на готский язык. Все эти эксперименты давали положительныйрезультат с точки зрения экспансионистических устремлений Империи. Вэтой связи в IX в. патриарх Фотий заново мотивировал создание азбуки дляславянских народов с целью их приобщения к диоцезу Константинополя.

Таким образом мы плотно подошли к вопросу о миссионерской азбу-ки Кирилла и Мефодия. Братья, которым выпала честь создать письмен-ность славян, родились в Фессалониках. В IХ в. этот город был одним изважных культурных центров Византии, в нем проживало как грекоязычное,так и славянское население. С самых юных лет они знали не только грече-ский, но и язык местных славян, так называемое фессалоникийское наречие.Высокое образование и склонность к филологии обеспечили младшемубрату Константину блестящую карьеру в византийском дворе. Родствен-ные связи его семьи с логофетом Феоктистом, регентом несовершеннолет-


Битольский триод


Остромирово евангелие

Слепченский апостол

него византийского императора Михаила III, позволили Философу быстропродвинутся по иерархической лестнице и принять участие в двух миссиях– к сарацинам, т. е. арабам и к хазарам в византийском Херсонесе. Такимобразом он не только защищал христианство, но и обогащал собственныепознания в области языков периферии – еврейского, самаританского, сирий-ского, даже успел повидать образцов старой рунической письменностиварягов. Но делом жизни двух братьев осталось создание славянской азбу-ки. Так в середине IX в. на Балканах появилась новая, славянская письменнаятрадиция. Кирилл и Мефодий сначала создали глаголицу и осуществилипервые переводы святых книг на говоримый славянский язык. Их послали вВеликую Моравию к князю этой страны Ростиславу и они заложили осно-вы богослужения на славянском языке. Позднее, после прений с латинскимдуховенством, славянские книги были торжественно освящены с благослов-лением папы в Риме, в церкви Санта Мария Маджоре.

Константину–Кириллу выпала миссия заменить тленность устнойтрадиции среди славян письменами, запечатлевающими истину и такимобразом одолеть одного анахронизма, установленного за несколько веков донего на европейском континенте, обрекающего на стагнацию и консерва-тизм – догмата трехязычия.

На долгом мученическом пути своей апостольской миссии Констан-тин–Кирилл должен был опровергнуть написанное испанским епископомИсидором Севильским (570–636) в его Этимологиях (книга IX) „священных


Мирославлево евангелие

Ватиканский палимпсест

языков три – еврейский, греческий и латинский – и они блестят превышевсего по всей земли. На этих трех языках Пилат приказал сделать надписьна Кресте Господнем“. Другими словами, был должен одолеть навязанноемнение, будто только на этих трех языках можно создавать христианскуюкнижность и совершать богослужение. Сирияне, копты, эфиопы, армяне,грузины уже имели свои письменности до VI в., когда написанное ИсидоромСевильским было неприкосновенным постулатом.

В сущности в этом и состоит самое важное послание дела Кирилла– в равном с другими народами праве славян славить Бога на своем языке.Его слова актуальны и поныне:

И как вам не стыдно признавать только трех языков и дозволять чтобывсе другие народы и племена были слепыми и глухими?

Выигранная битва против трехязычия открыла путь к созданию вIX–X вв. третьего после греческого и латинского и четвертого послееврейского классического языка для Новой Европы. Языка, который будетвыполнять функции наднационального международного языка и основыкнижности (Р. Пиккио).

Таким образом мы снова подходим к превращению Кирилло-Мефо-диевского дела в реальность, ставшего фактом благодаря дальновидностиболгарского князя Бориса. После неуспеха их миссии среди западных славян(в Великой Моравии и в Паннонии), т. е. после смерти Мефодия 6 апреля885 г., ученики двух славянских первоапостолов повернули свой взор к


Лондонское евангелие – тетр

Болгарии и нашли убежище в этомдревнейшем славянском государст-венном объединении. При князиБорисе-Михаиле (852– 889) и цареСимеоне (893–925) ученики нашлиблагоприятную среду и условия дляработы, так как „Болгария им даласпокойствия“ и „...жаждала таких му-жей“, по словам византийского писа-теля Феофилакта Болгарского (Охрид-ского). Таким образом, принимая уче-ников Кирилла и Мефодия, Болгариястала продолжательницей их дела иродиной славянской письменности.Но тогда почему, несмотря на рес-пект учеников Кирилла и Мефодия ких делу – созданию глаголицы, пер-вой славянской азбуки, считавшейсяи поныне одним из величайшихфилологических открытий на кон-тиненте – в Болгарии была создана

вторая славянская азбука – кириллица, которая впоследствии превратит-ся в азбуку славян и в настоящее время станет одной из трех азбукЕвропейской общности? Почему, имея ввиду что глаголическое письмобыло использовано двумя славянскими просветителями и их учениками вовремена миссионерской деятельности в Великой Моравии и в Паннонии,в Хорватии глаголическая азбука осталась в употреблении до серединыXVII в., а в Болгарии ее воспринимали как эзотерическое письмо? Ответсостоит в том, что в тех регионах глаголицу использовали в целях этни-ческой идентификации и ограждения от чужих языковых влияний, а в бол-гарских землях греческое письмо было знакомо далеко за пределами паралле-лей глаголицы с малознакомыми еврейской, коптской, эфиопской и самари-танской азбуками. Таким образом, употребление глаголического письма вболгарских землях сохранилось только до конца XII в. Оно богато докумен-тировано сохранившимися эпиграфическими и рукописными памятника-ми – Зографское евангелие, Евангелие Ассемани, Мариинское евангелие,


Енинский апостол


Енинский апостол

Синайская псалтырь и Синайский евхологий X–XI вв.На границе IX–Х вв. в Болгарии, вероятнее всего в Преславе, появи-

лась новая болгарская азбука – кириллица, через которой осуществилсяконтинуитет распространенного до того на территории Болгарии грече-ского унциального письма, использованного – как уже было упомянуто –для нужд канцелярии праболгарского двора и в рукописях, употребляемыххристианским населением болгарских землей в богослужении. Древнейшиедатированные кириллические памятники в Болгарии относятся к Х в. иявляются эпиграфическими (надписи у деревни Крепчи 921 г. и надгробныенадписи из Преслава 931 г.); среди рукописей – Супраслский сборник вто-рой половины Х в., Ватиканский палимпсест конца Х – начала XI в., Енин-ский апостол XI в., Битольский триод XII в., Кюстендильский палимпсестXII в., Слепченский апостол XII в. Среди более поздних кириллических руко-писей особого интереса представляют Рыльское евангелие XIII в., Псал-тырь Ивана Александра 1337 г., Хроника Манассии 1344–45 гг. ВатиканскойАпостолической библиотеки, Евангелие царя Ивана Александра 1356 г.,Псалтырь Томича (ок. 1360 г.), Евангелие митрополита Иакова Серского,Киевская псалтырь конца XIV в. и др.

Графической основой кириллицы является греческое унциальное пись-мо славянского типа. По существу кириллическая азбука представляетсобой сочетание буквенного инвентаря греческого алфавита со знаками дляспецифических староболгарских фонем, к которым добавляются и глаголи-ческие буквы. В этом смысле можно сравнить фрагменты евангелия Центраславяно-византийских исследований им. Проф. Ивана Дуйчева №№ D 106 и


Рыльское евангелие


Поп-Герасимовский тип письма

D 387 с преславскими керамическими плитками IX–Х в., или Супраслскийсборник с греческим евангелием Х в. (Принстон, № 2).

Таким образом причина быстрой замены глаголицы кириллицей вПреславском книжном центре связана с наличием долговременной традицииупотребления греческого унциального письма для нужд государственнойадминистрации, церкви и культуры в столице Первого болгарского госу-дарства, что засвидетельствовано прежде всего первыми болгарскими над-писями. С Восточной Болгарии в сербские и русские земли проникло –почти без исключений – только кириллическое письмо (смотри напримерОстромирово и Мстиславово евангелия, а также сербское Мирославлевоевангелие XI–XII в.). Все эти данные в своей совокупности определяютПреслав как самый вероятный центр, где была создана и оформлена кирил-лица. Это произошло скорее всего в 893 г., когда на Церковном соборе вПреславе был официально введен славянский язык, а езотерическая глаголи-ца, напоминающая коптский или эфиопский тип письма, была оставлена всторону.

Ряд историков европейской цивилизации – как например проф.Риккардо Пиккио – отмечают в своих исследований, что происхождениесовременной Европы слишком часто ищут в более поздних эпохах илитолько на латино-германском Западе. Таким образом пренебрегают жиз-ненную важность славянского православного мира в эпоху до Реформации,до Контрреформации и со времен создания общерусского государства под


Псалтырь царя Ивана Александра

Евангелие Иакова Серского


Неофит Рыльский. Таблицы взаимоучительной системы

эгидой Москвы. (Мястото на старобългарската литература в културатана Средновековна Европа, Литературна мисъл, 1981, 20).

Проф. Арнольд Тойнби относит создание азбуки и письменности народном языке в Болгарии к „всплескам творческого гения православногообщества“, и определяет Болгарию „вторым центром“ (после Византии)православной цивилизации (A. Toynbee, A Study of History, London 1972, 185).По его мнению, если Кирилл и Мефодий не были рождены в Фессалониках, анапример в Константинополе, то несмотря на их высокую по критериямтой эпохи эрудицию им вряд ли пришла бы идея создать азбуку для много-образного славянского народа (A. Toynbee, Constantin Porphyrogenetus, London1973, 519), т. е. их миссионерская деятельность не была бы такой значимо-сти.

Выдающийся французский историк Альфред Рамбо сравнивает сынакнязя Бориса – болгарского царя Симеона, прославленного своим покрови-тельством книжности, с Карлом Великим: „Для Болгарии Симеон былКарлом Великим (Шарлеманем), более образованным нашего Карла Великогои намного более щастливым его, поскольку положил основы одной нацио-нальной литературы“. (A. Rambaud, L’Empire grec au Xe siècle, Paris 1870, p. 331 –Histoire du développement cutlurel et scientifique de l’humanité, III, Paris 1969,p. 166.)

По мнению А. Тойнби, в IХ в. будущая миссия Болгарии была статьдля славян „мостом“, „транслятором“ и „посредником“ христианской куль-туры. Таким образом в результате культурного посредничества Болгарииоформился и третий центр православной культуры, „последний и вероят-но самый великий творческий акт православной цивилизации – Россия“(A. Toynbee, A Study of History, II, р. 80; V, p. 290).

Являясь следствием спасения Кирилло-Мефодиевского дела и их уче-ников, сохранения славянской письменности и создания высокой литерату-ры славян, Золотого века болгарского царя Симеона можно сравнить стакими явлениями, как Византийский гуманизм, Каролингский ренессанс иМусульманское возрождение, но отличается от них передачей византий-ской цивилизации остальным славянам, осуществленное первоначально вБолгарии путем одной миссионерской деятельности и сильной связи междуучителями и их последователями.

По словам Фр. Дворника, воспользовавшись универсализмом и стрем-лением к всевластию Римской церкви, Борис сумел обеспечить самостоя-тельность болгарской церкви, а принятием учеников Кирилла и Мефодия в


Болгарии – превратить страну в родину, „в колыбель славянской культу-ры“. Таким образом он добился исключительно важного состояния – внут-реннего духовного единства в государстве, основанного на связи языка иверы и отправил послания к единству остальным славянским народам набазе их языковой общности.

Если вернемся к основной теме настоящего доклада о посланияхкириллицы, то следовало бы повторить, что оно состоит в идее равнопо-ставленности всех народов. И это так, потому что с точки зрения уста-новленной тогда доктрины Кирилл и Мефодий относились к своей деятель-ности как к апостольской, как к своему долгу и необходимости. В этомотношении сохранившиеся славянские, греческие и латинские документыопираются на учение апостола Павла: „Бог хочет чтобы все люди получи-ли спасения от духовной и материальной бессловесности, а путь к спасе-нию указан Богом посредством вдохновленной деятельности церкви, импе-раторской власти, а также вмешательством благодати“. Путь к спасениюязычников проходил через церкви и книги. Римское и греческое государства,в своем качестве первых, которым была дана вера откровения, сохранилиза собой и право быть наставниками остальных народов, вновь вступаю-щих в лоно христианства. Так в связи с концепцией “священных государств”развивалась и доктрина „священных языков“, в соответствии с которой клатинскому и греческому был добавлен еврейский в качестве исконногоязыка, осуществляющего связь Ветхого с Новым заветом.

Кирилло-Мефодиевское дело выступило именно против этой интер-претации божественного провидения.

„Когда Философ был в Венеции, епископы, попы и черноризцы набро-сились на него как вороны на сокола и выдвинули трехъязычную ересь, гово-ря: „Скажи нам, кто ты такой, человек, чтобы создавать книги для славяни их поучать? Ведь их не придумал раньше никто другой: ни апостолы, ниримский папа, ни Григорий Богослов, ни Иероним, ни Августин? Мы знаемтолько трех языков, на которых достойно можно славить Бога в книгах:еврейский, греческий и латинский!

Философ им ответил:Разве Бог не посылает дождя всем одинаково? И солнце не светит ли

также для всех? И разве мы все не дышим воздуха одинаково? И как вам нестыдно признавать только трех языков и повелевать всем другим народами племенам быть слепыми и глухими? Разъясните мне, считаете ли вы Богабессильным чтобы думать, что он не мог бы дать все это, или завистли-


вым, чтобы не желал бы? Ведь мы знаем много народов, которые разби-раются в книгах и славят Бога каждый на своем языке. Известны следую-щие: армяне, персы, авазги, иверы, сугди, готы, авары, тирсы, хазари, арабы,египтяне, сирияне, а также много других. Этими словами и еще многимидругими Философ их посрамил, оставил их и ушел“. (Из Пространногожития св. Кирилла, написанного Климентом Охридским в IХ в.).

Религиозная, социальная и политическая среда, в которой обособил-ся кирилло-мефодиевский язык была схожей с той, в которой первые народ-ные („вульгарные“) романские и германские языки были использованы рим-ской церковью для проповеди среди народа. После конца миссии Кирилла иМефодия этот язык – при князи Борисе и при цари Симеоне – превратилсяв официальный язык церкви. В этом состоит решающий вклад и уже соб-ственное послание самих учеников славянских просветителей. Именно онисумели развить дальше отношение к новому языку и превратить его содного „апостольского диалекта“ в литературный язык всего славянства, ав своей первой родине Болгарии он принял ответственную миссию „лите-ратурного образца“– модели.

Но в этом порядке мыслей возникает другой вопрос – употреблениев IХ в. славянского языка в качестве однородной языковой сущности неотражает ли характерные для латинского христианства традиции?Хорошо знаком тот факт, что Римская церковь, как и византийская, под-держивала употребление народных говоров, но не и для таинств литургии,т. е. существовало разграничение в том, какую часть службы можно чи-тать на латинском и какую на народном (или так называемом „вульгар-ном“) языке. Языковая проблема среди латинского христианства приобрелаособого значения в VIII–IX вв. и отношение к ней было продемонстрирова-но в разрешении Константину–Кириллу вести проповедь на славянскомязыке в Риме, данное папой Адрианом. Этот акт не был случайностью. Онявился результатом большой цели Латинской церкви доминировать роман-ских и германских – а также славянских – народов через языка литургии.Уступки касались только проповеднической и миссионерской деятельно-сти, но не распространялись на литургические таинства. До прибытииучеников Кирилла и Мефодия в Болгарию (после смерти Мефодия в 885 г.),на протяжении около двадцати лет своего существования, славянский языкобладал правом существования только в качестве „апостольского диалек-та“, как и был узаконен в латино-германском мире. В Болгарии этот языкуже превратился в официальный литургический и литературный язык.


Смена азбук – необычной глаголицы кириллическим письмом, близким поконфигурации к греческому унциалу – уже свидетельствует об языковойреформе, его удаляющей от дозволенного Римской церковью. В Преславскоми в Охридском книжных (и нормативных) центрах Первого болгарскогогосударства староболгарским книжникам не запрещали употреблять сла-вянского языка в сфере литургических таинств. Они должны были созда-вать и создавали богослужебную и оригинальную литературу высокогокачества, предназначенную как для народа, так и для церковных и госу-дарственных сановников. Таким образом де факто был узаконен в качестве„священного“ четвертый, славянский язык. В IХ в. учениками Кирилла иМефодия – созданием кириллической азбуки в столице Первого болгарскогогосударства – было отправлено важнейшее послание о приобщении к боль-шой семье христианских народов и о занятии равноправного места срединих. Этот факт стал возможным и в результате создания именно вБолгарии основного книжного корпуса, который не только сыграл парадиг-матическую роль для других славянских народов, но и приравнял ее к духов-ным достижениям европейского континента. Поэтому не случайно Бол-гария превращается в родину второй славянской азбуки – кириллицы – иславянской письменности.

В IХ в. пределы распространения славянской письменности определя-ли границ славяно-византийского мира, а сегодня Болгария, вступая вЕвропейский союз со своей кириллической азбукой, вписывается в растянув-шиеся культурные границы Европы в качестве континента с многими госу-дарствами, но с тремя основными азбуками – латинской, греческой и бол-гарской кириллицей.

И если в заключении зададим себе вопрос что представляет для насЕвропа, то ответить на нем можно было бы следующим образом: это тотже старый континент, пересеченный множеством границ, но его специфи-ческое многообразие и манящий образ – который Европа себе создала напротяжении веков – основан на греко-римской античности, на христиан-ской культуре и на трех основных азбуках – латинскую, греческую и кирил-лицу – посредством которых это наследие несло и носит свою память.




Издание первое

Государственный культурный институт

Министерства иностранных делРеспублики Болгарии

2008

Графический дизайн: Кирил ГоговПодготовка к печати:

Ars Millenium MMM

Типографический шрифт Viol© Васил и Ольга Йончевы, 1985

Тираж 500 екз.Типография: Дедракс, Болгария

ISBN: 978 954 91824 -6-0

Аксиния Джурова –профессор Средневековогоискусства в Софийскомуниверситете им. Св. КлиментаОхридского (с 1984 г.) иДиректор Центра славяно-византийских исследований им. Ивана Дуйчева Софийскогоуниверситета (с 1986 г.).

Doctor Honoris Causa Университета Сокка в Токио (2006);Иностранный член Сербской академии наук и искусств (2006).Член: Исполнительного комитета Международной ассоциацииискусствоведов (AICA) в Париже (1984–1996); Исполнительного комитета Интер-университетского центра после-дипломной квалификации в Дубровнике (1987–1996); Вице-президент МАИРСК-а, 1986–1996; Генеральный секретарьМАИРСК-а, ЮНЕСКО (1997–2000); и член бордов: директоровХилендарьской комнаты в Университете Каламбоса, Огайо (1998);Библиографического Института в Вашингтоне (1999); Центра Балканских исследований Университета Ка’Фоскари в Венеции (2005); Редколегий изданий: Харвардского институтаукраинских исследований (1989–2007); Археографски прилози (2004);Scripta. An International Journal of Paleography and CodicologyУниверситета в Бари (2006) ; Byzantinoslavica, Prague (2006);Консультант Исследовательского борда советников Американскогобиографического института, Северная Каролина (2002).Гост-профессор: Ватикана, 1978 – в Школе Палеографии и дипломатики Секретного архива Ватикан; Япония, 1981 – в Токийском университете; США – в Йейльском университете, 1989;Франция – в C.N.R.S., Сорбоне, Париж, 1992; Израиль, 1992 – в Университете Иерусалима; Италия, 1993 – в Университете Неаполя и в Пизе;Венеция 1995, 1997, 2005 – в Университете Ка’Фоскари.

Автор более 30 монографий по средневековому и современному искусству.Il Vangelo Assemani, monumento paleobulgaro glagoliticо del X secolo(studio artistico storico). Introduzione : prof. Ivan Dujčev. I, II, Sofia, 1981 (con V. Ivanova–Mavrodinova).Хиляда години българска ръкописна книга. Орнамент и миниатюра. София, септември, 1981.Томичов псалтир. Библиофилско монографично издание в два тома,Monumenta Slavico-Byzantina et Mediaevalia Europaensia, VII, Sofia, 1990.Въведение в славянската кодикология. Византийският кодекс и рецепциятаму сред славяните. Introduction à la codicologie slave. Le codex byzantin et sa réception chez les Slaves. Sofia, 1997. Studia Slavico-Byzantinaet Mediaevalia Europaensia, vol. VII. Sofia, 1997.Byzantinische Miniaturen. Schätze der Buchmalerei vom 4. bis 19. Jahrhundert.Mit einem Vorwortzur deutschen Übersetzung von Peter Schreiner. Schnell + Stiener, Regensburg, 2002.Украсата на Ватиканския палимпсест Vat. gr. 2502. L’Enluminure du palimpseste cyrillique du Vatican Vat. gr. 2502, Sofia 2002.Répertoire des manuscrits grecs enluminés (IXe–Xe siècles). Centre Ivan Dujčev,Université de Sofia «St. Clément d’Ohrid». Vol. I. Sofia, 2006В света на ръкописите, София 2007.Constantine Manasses, Synopsis Chroniki. Codex Vaticano Slavo 2, 1344–45,Атина, 2007.

Послания кириллицы

Documents