Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

1

äëÿ íåñïåøíîãî ÷òåíèÿ

№2 äåкабрь 2012

2

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

1

Карельский экологический журнал «Зелёный лист» №2 декабрь 2012 Журнал зарегистрирован в Управлении Федеральной службы по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций по Республике Карелия. Свидетельство о регистрации ПИ N№ ТУ10-00159 от 29 апреля 2011 г. Главный редактор: Людмила Морозова Редакционный совет: Литературный редактор Елена Гусева Сектор экологии Владимир Луканин Сектор культуры Владимир Судаков Сектор истории Алексей Савицкий

Дизайн, вёрстка Дмитрий Хрусталёв Набор текста Константин Балдин Учредители: Карельский республиканский Совет Всероссийского общества охраны природы, Ассоциация зелёных Карелии Издатель: Карельский республиканский Совет Всероссийского общества охраны природы Адрес редакции: 185000, г. Петрозаводск, ул. Энгельса, д. 5, офис 33. Тел: 8 (8142) 78 54 91 E-mail: greenleaf@karelia.ru Сайт: www.zellist.narod.ru Тираж 1000 экз.

Отпечатан в ООО Издательский дом «ПИН» Мнение авторов не всегда совпадает с мнением редакции. Распространяется бесплатно. Редакция благодарит за финансовую поддержку Министерство по природопользованию и экологии Республики Карелия. На обложке работы Бориса Смирнова-Русецкого (1905-1993): 1 с. «Узоры ветвей» из цикла «Север». Бумага, пастель. 50х74. 1981-1982 гг. Из коллекции Валаамского церковного музея.

2 с. «Зимнее солнце» из цикла «Снегурочка». Картон, пастель. 50х70. 1984 г. Частная коллекция. г. Москва. 3 с. «Солнечные дали» из цикла «Север». Бумага, пастель. 51х80. 1981-1982 гг. Из коллекции Валаамского церковного музея. 4 с. «Великий камень» из цикла «Север». Картон, пастель. 59,8х79,9. 1983 г. Из коллекции Регионального музея Северного Приладожья. г. Сортавала.

Дорогие читатели!Рада новой встрече с вами.Заканчивается 2012 год, год четвёртого юби-

лейного Саммита ООН «РИО +20», прошедшего 20-22 июня в Рио-де-Жанейро. Именно в этом городе 20 лет назад второй Саммит ООН впервые провоз-гласил «Местную повестку на XXI век» и поставил задачу устойчивого развития экономики как на на-циональном, так и на местном уровнях.

Саммит 2012 года – одно из самых крупномас-штабных событий в истории ООН. Он объединил более 45 тыс. человек со всех континентов Земли. Саммит собрал 12 тысяч официальных делегатов, более 100 глав государств и правительств, около 4 тысяч журналистов для широкого обсуждения «до-рожной карты» перехода на зелёную экономику. В итоговом обращении Саммита ООН ко всем жи-телям планеты «Будущее, которое мы хотим» опреде-лена главенствующая роль зелёной экономики. Вся наша деятельность может быть только дружествен-ной Природе. С текстом на русском языке вы мо-жете ознакомиться на официальном сайте «Рио+20»: www.uncsd2012.org/thefuturewewant.html.

Новый номер Карельского экологического журна-ла «Зелёный лист» посвящён уникальной территории Европы – Северному Приладожью. Удивительно оча-рование природы. Гармоничное сочетание красно-малиновых скальных берегов и россыпей галечных отмелей, переливов нежно-белых, розоватых лепест-ков гвоздики песчаной, контрастность горизонтов глади утренних серебристо-голубых ладожских вод, яростный шум прибоя разгулявшегося моря Ладоги настраивают на размышления, погружают в поэтиче-ский мир северных былин и сказок.

Наша общая задача – сохранить в Северном При-ладожье на перекрестии культур, древних дорог, со-временных трасс тишину тенистых ельников, чёткую графику сияющих на солнце скальных уступов, уни-кальную флору и фауну.

Дорогие читатели, редакция Карельского экологи-ческого журнала «Зелёный лист» сердечно поздрав-ляет вас с Новым 2013 годом! Желаем вам счастья, вдохновения, новых путешествий. Пусть Север при-откроет вам свои тайны.

Пусть 2013 год – национальный Год охраны окру-жающей среды – будет богат успешными природоох-ранными проектами. Будьте активными защитниками тихой красоты Севера.

С уважением,главный редактор Людмила Морозова

Сохраним космос природы… колыбель культуры

2

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

Конец двадцатого и начало двадцать первого веков – это сегодняшнее время, время, когда проявились резкие противоречия между интересами развиваю-щейся цивилизации, потребляющей с каждым годом всё больше ресурсов биосферы, и её возможностями (Материалы форума в Рио-де-Жанейро, 1992). Уже более двадцати лет человечество потребляет больше ресурсов, чем может их произвести живая оболоч-ка планеты за один и тот же отрезок времени. Гово-ря обиходным языком, современное потребление ресурсов человечеством не по «карману» биосфе-ре. Например, в докладе Всемирного фонда дикой

Цивилизация и вопросы

организации заповедных территорий

Создание охраняемых территорий оста¸тся чрезвычайно важной задачей общества.

Благодаря заповедным территориям мы можем сохранить и для себя, и для

потомков то, что находится под угрозой бесследного исчезновения. Как известно, во

многих случаях это уже происходит

Владимир Луканин. Петрозаводский государственный университетФото Игорь Георгиевский

Биосфера и человек 2 Цивилизация и вопросы организации заповедных территорий

Владимир Луканин

4 Региональные особо охраняемые природные территории Республики Карелия

Иван Кипрухин, Анна Волкова

Природное и культурное наследие 6 Ладожские шхеры – уникальный скальный ландшафт Европы

Андрей Громцев

7 Геологическое наследие островов Сортавальского архипелага и старинные выработки

Игорь Борисов

14 Ботаническое Эльдорадо северных берегов Ладоги

Алексей Кравченко

Фотогалерея 17 Приладожье. Мир тишины… Размышления…

Олег Семененко

21 Морские птицы на Ладожском озере

Сергей Сазонов

22 Ладожская кольчатая нерпаНиколай Медведев

23 История Приладожья. Краткий очерк

Алексей Савицкий, Алексей Жуков

25 Владимир Иванович Вернадский в Карелии. Геологическая экскурсия в Рускеала

Людмила Морозова

27 Манифест северной антропологииТим Инголд

Timothy Ingold

Вдохновение 33 Как давно не ступал я на каменный берег Любви…

Владимир Судаков

35 Серебристые дали Бориса Смирного-Русецкого. Неизъяснимое очарование Ладоги

Лариса Печёрина

Биосфера и человек

Содержание

Вид сверху на пролив острова со скалой Айно

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

3

природы (WWF) «Живая планета – 2006» говорится, что человечество уже к 2003 году потребляло ресурсов на 25 % больше, чем производит Зем-ля. Другими словами, мы живём се-годня не на проценты от капитала, то есть продукции биосферы, а проеда-ем основной капитал, производящий эту продукцию. В связи с наблюдаю-щимся сегодня изменением структу-ры биосферы (невосполняющаяся вырубка лесов, уничтожение почвен-ного покрова, снижение биоразно- образия и др.) нарушили её гомеостаз, и в настоящее время трудно указать на какие-либо функции биосферы, которые не были бы изменены чело-вечеством в худшую сторону.

На ранних этапах развития ци-вилизации локальные негативные изменения окружающей природы в результате природопользования были замечены и осознаны. Во мно-

гих странах, в том числе и в русском государстве, законодательно стали вводиться ограничения в сфере при-родопользования. Известно, что уже тысячу лет назад князь Ярослав Му-дрый (1019–1054 гг.) ограничивает промысел диких животных. В 1649 г. царь Алексей Михайлович издает указ «О сбережении заповедного леса в Рязанском уезде». Его последователь, Петр I, подписывает целый ряд таких указов: «О не чистке под пашню ле-сов по рекам по коим леса гонят в Москву, а чистить их в 30 верстах выше»; в 1712 году – указ о сохране-нии почвенного покрова при рубке лесов; в 1714 вводится запрет от-стрела лосей в Санкт-Петербургской губернии; в 1718 году – указы об охране чистоты водоёмов.

В двадцатом столетии многие учё-ные видят решение ряда проблем охраны природы в создании охра-няемых территорий разного уров-ня заповедности. Но ещё в 1872 году в США был создан первый на-циональный парк, Йеллоустоунский, в России в 1882 году – Камчатский заповедник, в Европе первый нацио-

нальный парк создаётся в 1909 году в Швеции. Позднее идея создания охраняемых территорий становится притягательной для всего населения планеты, и особо охраняемые терри-тории создаются по всему миру.

Для большинства учёных эта идея не утратила своего значения и в на-стоящее время, хотя экологическая обстановка на Земле претерпела кар-динальные изменения. Негативные последствия деятельности человека на окружающую среду, имевшие ра-нее локальные и региональные гра-ницы, во второй половине двадцато-го века резко усилились и приобрели глобальный харак-тер. Сегодня мы живём в условиях экологического кризиса, сопрово-ждаемого необра-тимыми изменени-

ями в биосфере. За последнее столетие числен-ность человече-ства выросла с полутора млрд человек до семи

миллиардов, а промышленное про-изводство и, следовательно, потре-бление – в сотни раз. Уже в начале двадцать первого века на каждый квадратный километр пригодной для проживания суши в среднем прихо-дится более 70-ти человек.

В противовес разрушающему воз-действию на природные системы, человечество, особенно экологи, пы-тается замедлить или остановить этот процесс. Многие учёные считают, что одним из эффективных механиз-мов, препятствующих негативному воздействию человека на природные системы, является усиление эффек-тивности создаваемых охраняемых территорий путём доведения их пло-щади почти до 30 % регионального объёма. Думается, что этот полезный во всех отношениях процесс при тех глобальных экономических пробле-мах, бесконечного или экспоненци-ального роста численности и произ-водства промышленной продукции, становится менее эффективным.

Проведение одной лишь полити-ки увеличения площади охраняемых территорий и выведение их из хо-

зяйственного оборота уже в меньшей степени способствует сохранению свойств природы, поскольку давле-ние цивилизации на окружающий мир носит повсеместный или тоталь-ный характер. И мы уже имеем такие примеры. Так, в Южной Америке 84 % коренного населения прожи-вает на заповедных территориях, что является предметом серьёзных кон-фликтов (Модели национальных пар-ков. Бишоп К. и др. 2000). По дан-ным ООН, сегодня более 1,5 млрд человек голодают. Как им объяснить, что для сохранения биоразнообразия или редких видов их земли должны

быть изъяты из хозяйственного обо-рота. Такой вопрос ставится уже во многих случаях в разных странах, где одни имеют всё, другие – ничего.

Решить проблемы сохранения свойств биосферы и удовлетво-рения растущих потребностей человечества в системе рыноч-ных отношений невозможно, ну-жен перевод всех экономических отношений на экологические рельсы. Первоначально для этого необходимо формирование экологи-ческого мировоззрения у населения планеты (Моисеев Н.Н. Судьба циви-лизации. Путь разума. 1998) с после-дующим его переходом к регулируе-мому потреблению. В настоящее же время человечество продолжает всё больше и больше дестабилизировать привычную и так нам необходимую (мы к ней адаптированы) экологиче-скую обстановку на Земле.

В сложившейся ситуации, не-смотря на все высказанные се-рьёзные проблемы сегодняшнего мира, создание охраняемых тер-риторий остаётся чрезвычайно важной задачей общества. Бла-годаря заповедным территориям мы можем сохранить и для себя, и для потомков то, что находится под угрозой бесследного исчез-новения, причём, как известно, во многих случаях это уже про-исходит.

Биосфера и человек

Вид на острове Пеллотсаари

Вид на островке Рериха – территория дачи Г. Винтера

4

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u Биосфера и человек

Региональные особо охраняемые природные территории Республики

КареёёёлияВпечатляющая своей красотой природа, разнообразный животный и растительный мир, множество озёёр и рек

делают Карелию уникальной

Иван Кипрухин

Министерство по природопользованию и экологии Республики Карелия

Анна Волкова

Петрозаводский государственный университет

Фото Игорь Георгиевский

Для сохранения прекрасной север-ной природы республики предпри-нимаются различные меры. Одной из таких мер является создание осо-бо охраняемых природных терри-торий (ООПТ). Такие территории создаются там, где располагаются природные комплексы и объекты, имеющие особое природоохранное, научное, культурное, эстетическое, рекреационное и оздоровительное значение. Эти участки изымаются полностью или частично из хозяй-ственного использования, и для них устанавливается режим особой охра-ны. В зависимости от ведомственной подчинённости различаются особо охраняемые природные террито-рии федерального, регионального и местного значения.

По состоянию на 01.11.2012 года в Республике Карелия природно-заповедный фонд состоит из 142 особо охраняемых природных тер-риторий общей площадью 805,6 тыс. га, что составляет 4,5 % от площади республики. По данным «Государ-ственного доклада о состоянии окру-жающей среды Республики Карелия в 2011 году», ООПТ федерального значения представлены 7 объектами общей площадью 444 тыс. га, 135 объектов общей площадью 361,6 тыс. га, в том числе 1 природный парк, 30 заказников и 104 памятни-ка природы, являются ООПТ регио-нального значения.

На государственном уровне в ре-спублике управление в области организации и функционирования ООПТ регионального значения воз-ложено на Министерство по при-родопользованию и экологии, кото-рое было образовано осенью 2010 года на базе Министерства лесного комплекса Карелии. От республи-канского Министерства сельского, рыбного хозяйства и экологии Ми-нистерству по природопользованию и экологии Республики Карелия были переданы функции в сфере охраны окружающей среды, в том числе полномочия в области особо охраняемых природных территорий

регионального значения.Наряду с Мнистерством по приро-

допользованию и экологии Карелии особо охраняемыми природными территорями регионального значе-ния также занимается созданное в июле 2011 года природоохранное учреждение «Дирекция ООПТ».

Большая часть региональных ООПТ в республике была органи-зована в 70–90 годах прошлого сто-летия. Экологическое законодатель-ство и требования в данной области с тех пор значительно изменились. В XXI веке в результате роста объ-ёмов промышленного производства появились реальные угрозы для су-

ществующих охраняемых террито-рий. Это потребовало проведения инвентаризации ООПТ региональ-ного значения Карелии, целью ко-торой было определить их соответ-ствие природоохранным критериям, оценить их состояние. Итогом таких работ явились вновь утверждённые положения об ООПТ, включающие режимы особой охраны природы. Кроме того, были утверждены охра-няемые режимы для тех территорий в тех случаях, где режим охраны не был установлен вовсе или являлся недостаточным.

Данная работа ведётся постоянно, и 2012 год не является исключением. В июле текущего года утверждено но-вое положение о заказнике «Кузова». Кузовецкий архипелаг расположен в акватории Белого моря к востоку от города Кемь, западнее Соловец-ких островов. Заказник «Кузова» об-разован в 1991 году в целях сохране-ния ценных природных ландшафтов и своеобразия растительного и жи-вотного мира островов Белого моря, поддержания общего экологическо-го баланса, оптимизации режима ис-пользования природных ресурсов, развития туризма и создания усло-вий для активного отдыха населения.

Эта ООПТ является водно-болотным угодьем международного значения, которая учреждена для охраны ме-стообитаний водоплавающих птиц. Кузовецкий архипелаг пользуется значительным интересом у туристов и местных жителей. В связи с этим в положение о «Кузовах» было до-полнительно введены ограничения по тем видам деятельности, которые негативно влияют на окружающую среду островов.

В ходе проведённых обследований установлено, что наиболее посещае-мыми местными жителями и тури-

Район Ляскеля

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

5

стами являются острова Русский Кузов, Немецкий Кузов и Чер-нецкий (Сенной). Скалы, которые составляют большую часть заказ-ника, мало посещаются, неудобны для подхода с воды. Тропиночная сеть имеется только на наиболее посещаемых островах – Русском Кузове и Немецком Кузове. Сей-час рекреационная деятельность круглогодично допустима на трёх островах архипелага (Русский и Немецкий Кузова, Чернецкий), но в специально предусмотренных для этого местах. Функциональное зо-нирование территории архипелага Кузова позволит, таким образом, использовать её для туристических целей и в то же время сохранить уникальный уголок природы на Бе-лом море.

Осенью этого года утверждено новое положение, в соответствии

с которым туризм допускается на территории ландшафтного заказни-ка «Заозерский», который распола-гается недалеко от Петрозаводска. Важно обратить внимание, что при этом необходимо соблюдать огра-ничения, связанные с разведени-ем костров, размещением отходов и другими видами деятельности,

причиняющими вред природным комплексам и компонентам.

Необходимо отметить, что в новых положениях об ООПТ появилась позиция, в соответствии с которой охрану территорий, а также меро-приятия по сохранению биологиче-ского разнообразия и поддержанию в естественном состоянии природ-ных комплексов и объектов на ООПТ осуществляет Дирекция ООПТ Каре-лии. Как уже было обозначено выше, Дирекция была организована в 2011 году на базе существующего приро-доохранного учреждения, в обязан-ности которого входили управление и охрана территории природного парка «Валаамский архипелаг», един-ственного природного парка в Ка-релии. Он создан ещё в 1999 году, расположен на островах Валаамско-го архипелага и включает акваторию Ладожского озера шириной 2 км во-

круг островов. Основная часть при-родного парка приходится на водные пространства. Парк был учреждён для охраны уникальных природных комплексов острова Валаам и при-легающих островов, а также для ор-ганизации туризма. Валаам является объектом природного и культурного наследия мировой величины.

К ООПТ регионального значения также отнесены острова Западного архипелага Ладоги, в состав кото-рого входят острова Рахмансаари, Верккосаари, Воссинойнсаари, Ялансаари, Ситтулуото и 2-кило-метровая полоса водной акватории Ладожского озера вокруг островов. Цели создания заказника «Западный архипелаг» такие же, как и у заказни-ков «Кузова» и «Заозерский».

На материковой части Ладожского озера размещается ряд охраняемых территорий, которые богаты природ-ным разнообразием и очень привле-кательны с рекреационной точки зре-ния. К ним относятся Андрусовский заказник, заказник лекарственных растений толокнянки обыкновенной, Сортавальский заказник, памятник природы интродуцентов у посёлка Куркиёки.

Особенно хотелось бы отметить природное и культурное наследие проектируемой сохраняемой терри-тории «Ладожские шхеры». Северо-Западное Приладожье обладает высокой природоохранной и рекреа-ционной ценностью, характеризуется наличием редких и исчезающих видов, занес¸нных в Красные книги России, Карелии и Восточной Фенноскан-дии, значимых историко-культурных объектов, редких геологических об-нажений. Для сохранения уникаль-ной природы Приладожья, шхерных ландшафтов и островных экосистем Ладожского озера необходимо при-дание данной территории статуса охраняемой территории.

Итак, главная задача региональных ООПТ — это сохранение нетрону-тых уголков живой природы Каре-лии и поддержание экологического баланса. Некоторая часть ООПТ обладает высоким рекреационным потенциалом, и этот потенциал воз-можно использовать в целях вовлече-ния региональных ООПТ в развитие республики. Однако такая деятель-ность должна быть регламентирован-ной и рациональной, с обязательным соблюдением правил поведения на охраняемой территории.

Вид на остров Пеллотсаари (справа)

Район Импилахти

Биосфера и человек

6

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

Природный комплекс обрамляет юго-восточные рубежи Балтийского кристаллического щита, сложенного древними кристаллическими порода-ми (возраст некоторых до 3 миллиар-дов лет). Скальное основание пере-крыто тонким прерывистым слоем четвертичных (рыхлых), отложений. В пределах Карелии Северное При-ладожье отличают наиболее благо-приятные климатические условия.

Шхеры представляют собой побе-режье с многочисленными фьордо-образными заливами озера и остро-вами разного размера, покрытыми сосняками скального типа. Некогда леса покрывали более 90 % терри-тории, то есть являлись основным биотическим компонентом ланд-шафта. Несмотря на многовековое использование и интенсивное аграр-ное освоение территории, они во многом сохранили или восстановили свой естественный облик. От вершин кристаллических гряд до проточных межгрядовых ложбин происходит по-следовательная смена типов лесных сообществ, от сосняков скальных до ельников логовых, в ложбинах стока. Природные комплексы очень разно-образны. В целом это крупные скаль-ные купола, обрывающиеся в озеро, равнинные межгрядовые участки с лугами и участки песчаных пляжей. Отдельные скальные возвышенно-сти достигают отметок 110-130 м,

обычно 80–100 м. С их вер-шин открываются живописные озёрно-лесные пейзажи с ви-дом на Ладогу. Территория характеризуется повышенным уровнем биоразнообразия ви-дов и сообществ, включающе-го большое количество редких и охраняемых видов растений, их реликтовых южных и север-ных форм.

Ландшафт на фоне европейской ча-сти России отличается исключительно высокой рекреационной привлека-тельностью и важной природоохран-ной значимостью. Фрагментация лес-ного покрова небольшими участками сельскохозяйственных угодий лишь увеличивает его мозаичность и, соот-ветственно, рекреационные качества и разнообразие биоты ландшафта.

На данной территории обоснован национальный парк «Ладожские шхе-ры». Составлен проект и завершает-ся процесс его учреждения, в том числе как ключевой части «Зелёного пояса Фенноскандии». Создание на-ционального парка необходимо ещё и потому, что в настоящее время природные комплексы находятся под угрозой деградации в связи с плани-руемыми рубками леса, нерегулируе-мым рекреационным освоением ланд-шафта и дачным строительством.

Учреждение парка позволит:1) сохранить уникальные природ-

ные комплексы – уберечь от рубок лес, ограничить разработку карьеров и изъятие земель для частного строи-тельства;

2) упорядочить регулируемое ре-креационное использование побере-жья, в том числе вызывающее частые пожары;

3) создать новые рабочие места и получить целевое финансирование на содержание парка из федерально-го бюджета;

4) привлечь российские и иностран-ные инвестиции для развития инфра-структуры парка – строительства визит-центра, музея, обустройства территории (пример – национальный парк «Паанаярви» в европейском проекте ТАСИС);

5) направить непосредственные доходы от регулируемого рекреа-ционного использования в местный бюджет;

6) создать имидж территории райо-на как пример устойчивого природо-пользования.

Ладожские шхеры— уникальный скальный

ландшафт ЕвропыПриродно-территориальный комплекс на северном

побережье самого крупного в Европе пресного водоёма. Общая площадь около 55 тыс. га. Подобный тип

географического ландшафта в европейской части таёжной зоны России встречается

только на крайней северо-западной части побережья Белого моря

Андрей Громцев

Институт леса

Карельский научный центр Российской академии наук

Фото Игорь Георгиевский

Природное и культурное наследие

Район Ляскеля

Вороний остров

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

7

Природное и культурное наследие

Ладожские шхеры – это узкая по-лоса скалистых островов и фьор-дообразных заливов, которая про-тянулась вдоль северо-западного и северного берега Ладожского озера от посёлка Хийтола до города Питкяранта на целых 170 км. Красо-та ладожских шхер на протяжении столетий волновала сердца известных художников, композиторов и поэтов. Здесь, на берегу самого живописно-го залива Ладоги, у Дома композито-ров, родилась песня «Карелия», став-шая неофициальным гимном нашей республики.

Ладожские шхеры – это одно из чудес света, куда стремятся люди со всех концов Земли. Образовались шхеры тысячи лет назад, но их рож-дение подготавливалось Творцом и природой сотни миллионов лет. Вначале здесь было великое море, которое со временем уступило место высоким горам с вулканами. Затем горы разрушились, и их вновь побе-дило море. Так было много раз, пока на территории Карелии и Финляндии не сформировался крепкий и мощ-ный кристаллический щит. Движение земной коры и покровные ледники были главными мастерами природы, создавшими ладожские шхеры. Лёд сгладил скалы, засыпал камнями и пе-ском впадины. Когда лед 12 тыс. лет назад растаял, талые воды преврати-лись в озёра, а продавленная земная твердь, освободившись от тяжести ледника, устремилась вверх, сотряса-ясь всей своей поверхностью. Окон-чательно ладожские шхеры вышли из-под воды примерно 2,5 тыс. лет назад, когда переполненная Древняя Ладога излилась Невой в Балтийское море.

В результате длительного геологи-ческого развития территории Прила-дожья, здесь образовалось большое количество месторождений различ-ных полезных ископаемых и сформи-ровался неповторимый природный

ландшафт ладожских шхер, возникли бла-гоприятные условия для проживания че-ловека разумного.

Древние народы, населявшие побере-жье и острова Ладо-ги тысячи лет назад, оставили о себе па-мять в виде облом-ков керамической посуды, каменных орудий и украшений. Около тысячи лет на-зад на берегах вели-кого озера появились племена карел, которые за последующие столетия значительно изменили первозданные ландшафты. Они первыми распахали земли, стали хозяйствовать, строить деревни и города с православны-ми храмами. И в этом им помогали русские. Так создавалась Корельская земля, которая вошла в состав Нов-городской республики, а потом – Мо-сковского княжества. Карелы и рус-ские бок о бок сражались с врагами Отечества, но не всегда им удавалось отстоять родную землю. В XVII веке шведы на целое столетие захвати-ли почти всё Приладожье. Тогда же по велению шведского короля был основан наш город Сортавала. В начале XVIII века, после разгрома шведской армии войсками Петра Ве-ликого, Приладожье вновь вернулось России. В начале XIX века эта земля вошла в состав автономного Велико-го княжества Финляндского, просу-ществовавшего до 1917 года, после чего отошла к независимой респу-блике Финляндия. Последние войны с финнами вновь перекроили карту Приладожья, которое в очередной раз стало частью России. В услови-ях такого сложного исторического взаимодействия разных культур – ка-рельской, шведской, русской, фин-ской, советской, российской – в При-

ладожье, в том числе и в ладожских шхерах, сформировалось уникальное историко-культурное и культурно-ландшафтное наследие, которое ныне требует серьёзной охраны.

На островах Сортавальского ар-хипелага (Риеккалансаари, Тулолан-саари, Ваннисенсаари, Лейрисаари, Пеллотсаари, Калккисаари и др.), большей частью вошедших в состав проектируемого национального пар-ка «Ладожские шхеры», Региональ-ным Музеем Северного Приладожья (РМСП) выявлено и изучено несколь-ко десятков старинных (1770-1930-е годы) горных выработок строитель-ного камня (плагиогранитов, гней-сов, кварцито-песчаников, амфибо-литов, мраморов), кварца и полевого шпата-микроклина. Эти выработки в настоящее время рассматривают-ся как техногенно-природные ком-плексы (ландшафты), объекты горно-индустриального и геологического наследия.

Острова Сортавальского архипе-лага сложены преимущественно ме-таморфизованными терригенными отложениями ладожской серии (ниж-ний протерозой, калевий: 1,95-1,83 млрд лет): кварцито-песчаниками, кварцитами, различными кристал-лическими сланцами, гнейсами и гранито-гнейсами, смятыми в слож-

Геологическое наследие островов Сортавальского архипелага и старинные

выработкиНа островах Сортавальского архипелага, входящих в состав проектируемого национального парка «Ладожские шхеры»,

расположено большое количество уникальных природных и историко-

культурных объектов, которые нуждаются в охране и изучении

и могут использоваться в туристической деятельности

Игорь Борисов

Региональныймузей Северного Приладожья

Фото автора

Берег, где были каменоломни гранитов в Нукутталахти

8

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u Природное и культурное наследие

ные складки. Эти породы либо выхо-дят на поверхность в виде красивых скал, либо перекрыты тонким, пре-рывистым чехлом рыхлых четвертич-ных отложений.

На западном побережье острова Риеккалансаари и на северном бере-гу острова Хавус обнажаются более древние метаморфизованные вулка-ногенные и осадочно-вулканогенные образования сортавальской серии (нижний протерозой, людиковий-ливвий: 2,05-1,95 млрд лет), пред-ставленные амфиболитами, амфи-

боловыми сланцами, мраморами, скарноидами, силицитами.

Среди магматических комплек-сов в данном регионе преобладают пластовые интрузивные тела серых плагиоклазовых гранитов тоналит-плагиогранитной серии (средний протерозой: 1,9-1,8 млрд лет), обра-зующие несколько проявлений и ме-сторождений замечательного строи-тельного камня – сердобольских гранитов. С этими гранитами гене-тически и пространственно связаны многочисленные пегматитовые жилы, служившие в прошлом предметом разработки на кварц и микроклин для производства стекла и фарфора.

В центральной части острова Риек-калансаари расположена уникальная дайка габбро-долеритов рифейско-го возраста (около 1,6 млрд лет), по контакту которой отмечаются линзы гиалобазальтов – сортавалитов.

Старинные выработки островов Сортавальского архипелага были за-брошены 75-150 лет назад, и поэто-му в последующие годы испытывают

посттехногенные изменения: зараста-ют мхом, кустарниками и деревьями, меняют свою конфигурацию в резуль-тате осыпания уступов, заполняют-ся водой. Природа как бы пытается «залечить свои раны», нанесённые ей человеком в процессе добычи полез-ных ископаемых. Почти все горные выработки островов Сортавальско-го архипелага хорошо сохранились до нашего времени, лишь покрылись мхами, заросли кустарниками и дере-вьями. Такие объекты не всегда легко выделяются в природном ландшафте

и внешне напоминают природные уступы скал, отличаясь от послед-них более резкими, техногенными формами, наличием отвалов пород и следов бурения шпуров. Ряд объ-ектов имеет спорное происхождение – природное или техногенное.

Ниже дана краткая характери-стика наиболее примечательных техногенно-природных комплексов островов Сортавальского архипела-га.

Напротив города Сортавала, через залив Ляппяярви и пролив Ворссун-салми, расположен один из самых больших островов Ладожского озе-ра – Риеккалансаари. Его название переводится с карельского и фин-ского языков как «греческий остров»: на нём ещё в новгородские време-на, примерно в XIII веке, была по-строена православная («греческая») церковь во имя Св. Николая Чудот-ворца, ставшая центром обширного Никольско-Сердобольского погоста Корельского уезда. Эта церковь не раз возрождалась после пожаров, и

сейчас на её территории действует подворье Валаамского монастыря.

Люди поселились на острове Ри-еккалансаари, вероятно, ещё в VI веке, о чём свидетельствуют наход-ки древних захоронений. Уже в VIII веке здесь сеяли рожь. В XVI веке на острове насчитывалось 5 деревень, а в XIX веке – 14 (Нукутталахти, Си-ниля, Риеккала, Рантуе, Оявойнен, Ихакселя, Тукианмяки, Парола, Ток-карлахти, Телкиниеми, Похью, Хака-ла, Кекринлахти, Хейккуринсаари). В настоящее время на острове на-

ходится 6 посёлков: Нукутталахти, Заре-чье, Красная Горка, Рантуе, Токкарлахти и Ламберг. К 1939 году на Риеккалансаа-ри проживало 3000 человек, в основном крестьян, рыбаков и ремесленников, в меньшей степени дачников, в настоящее время – около тысячи, преимущественно дач-ников.

Природа острова уникальна. Здесь есть высокие скалы с мрач-ными ущельями, об-ширные равнины с заросшими пашнями и лугами, заболочен-ные ложбины и даже два озерка-ламбушки. Остров сложен древ-ними горными поро-дами, образовавши-мися 1,7–1,8 млрд лет

назад из морских осадков, застывшей магмы и продуктов извержений вул-канов, гнейсами, сланцами, песчани-ками, гранитами. Природными досто-примечательностями Риеккалансаари являются как минимум три примет-ных горы – Риуттавуори, Салокаллио и Ворссунмяки. Гора Риуттавуори (в переводе с финского «гора-риф», «неприступная гора») расположена на восточном берегу острова и пред-ставляет собой высокую гранитную скалу с обрывистым западным скло-ном. С её вершины на все стороны света открываются сказочные карти-ны карельских ландшафтов. Один из таких видов даже был изображён на финской банкноте достоинством 500 марок в 1878 году.

На восточном берегу залива Ток-карлахти, почти насквозь расколов-шего остров Риеккалансаари, рас-положена неприступная гранитная скала Линнавуори («крепостная»), на вершине которой сохранились сле-ды крепостных валов карельского городища-убежища XII-XIII веков. На-

Старинная каменоломня сердобольских гранитов на горе Руотсенкаллио

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

9

Природное и культурное наследие

против этой горы, в заливе, на остро-ве Линнасаари («крепостной») также можно увидеть фрагменты убежища XII века. Эти крепости, а также ещё два укреплённых островка на входе в залив Токкарлахти защищали в сред-ние века жителей острова Риеккалан-саари от врагов – шведов. На неко-торых высоких скалах (Риуттавуори, Петрамяки, Салокаллио, Ворссунмя-ки) в случае опасности карелы разво-дили сигнальные костры.

Старинные горные выработки на острове Риеккалансаари выявлены в нескольких местах: на северо-западном (Нукутталахти, Ворс-сунмяки) и восточном (Парола, Муркинамя-ки, Петрамяки, Васик-касаари) побережье.

В 4 км. к востоку от города Сортавала-Сердоболя, вблизи посёлка Нукутталах-ти («сонный залив»), на берегу пролива Уйттосалми, в под-ножье абрадиро-ванных (размытых водой) скал располо-жено 4 каменоломни-полутраншеи, в кото-рых в 1870-1930-е годы финны добы-вали светло-серые с голубоватым оттен-ком сердобольские граниты (плагиогра-ниты). Каменные бло-ки, выламываемые буроклиновым спосо-бом, отсюда в основном вывозили судами в город Сортавала и другие населённые пункты Приладожской Карелии для строительства и укра-шения различных зданий. Часть кам-ня шла на изготовление надгробных памятников, которые и сейчас ещё можно увидеть на «Старом финском кладбище» в Сортавала. Самые луч-шие монолиты гранита до 1914 г. отправлялись на продажу в Санкт-Петербург. В городе Сортавала из сердобольского гранита острова Риеккалансаари выложены крепкие цоколи, ступени лестниц многих зда-ний, построенных финскими архи-текторами в 1880-1930-е гг., а также подпорные стенки террас, парапет-ные ограждения, опоры Карельского моста через залив. Этим гранитом, обработанном в разных фактурах и формах, облицован фасад бывшего Финляндского банка, построенного в 1915 г. по проекту архитектора У. Улберга.

Историко-культурное наследие острова Риеккалансаари велико

и многогранно. Здесь находится как минимум 3 археологических памятника (могильник и городища-убежища карел). Очень много, более 60, старинных каменоломен строи-тельного камня (гранитов, гнейсов) и кварцевых рудников. Сохранились ещё старые прибалтийско-финские постройки. И всё это наследие нуж-но сохранить для потомков, для того чтобы не стёрлась полностью память о народах, населявших эти места, для того чтобы история не прерывалась. Необходимо сберечь для будущих

поколений и уникальную природу острова, которая уже многие десяти-летия страдает от человека, особен-но в последние 30 лет, когда здесь появились садоводческие хозяйства.

Для сохранения природного и историко-культурного наследия острова Риеккалансаари предлага-лось создать национальный парк «Ла-дожские шхеры». Однако большин-ство жителей и владельцев дачных участков острова Риеккалансаари высказались против этого проекта, опасаясь соседства с национальным парком, который, по их мнению, стал бы ограничивать хозяйственную дея-тельность людей, и даже претендо-вать на их земли. Чтобы не ухудшать и без того сложную ситуацию вокруг «Ладожских шхер» разработчики про-екта в 2011 г. решили вывести за гра-ницы парка практически весь остров Риеккалансаари, насыщенный посе-лениями и дачными участками, кроме его крайней восточной части, за уро-чищем Тукианмяки. Этот небольшой участок острова, состоящий из скал,

покрытых лесом, где никогда не было и нет никаких хозяйств, является уни-кальным с точки зрения геологии и истории горного дела. Здесь рас-положено около 20 старинных гор-ных выработок. В составе нацпарка также осталась и гора Риуттавуори, с вершины которой виден почти весь остров Риеккалансаари с его уди-вительно красивыми культурными и природными ландшафтами.

Жаль, что не весь остров Риек-калансаари войдет в национальный парк. Программа развития парка

предусматривала строительство на острове дорог, гостиниц, гостевых домов, зон отдыха и, главное, устрой-ство постоянного моста через пролив. Теперь этого, вероятно, не будет. В районном и городском бюджете нет денег. Их предлагали федералы – отказались. Теперь своими слабыми силёнками будем пытаться развивать инфраструктуру Риеккалансаари, на что уйд¸т не одно десятилетие. Природные и историко-культурные памятники острова мы тоже своими силами будем «охранять», и можно представить, что будет с этими па-мятниками уже через несколько лет, когда они окажутся с подачи адми-нистрации района в чьём-либо част-ном владении. Тогда-то уж точно ни сортавальцы, ни жители Риекка-лансаари не смогут свободно ходить в лес, опасаясь встретить надменных охранников новых богатых хозяев, приехавших из Москвы или Санкт-Петербурга.

Распродажа земельных участков на Риеккалансаари продолжается, и она

Церковь Св. Николая Чудотворца на острове Риеккалансаари

10

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u Природное и культурное наследие

только будет нарастать, поскольку других источников доходов у района практически нет. В связи с этим воз-никает вопрос: есть ли у администра-ции Сортавальского района и город-ского поселения какой-нибудь план развития территории Риеккалансаа-ри, и если есть, не нес¸т ли он реаль-ной опасности окружающей природе и историко-культурным памятникам этого острова, который мог бы пре-тендовать на статус памятника исто-рии и культуры федерального зна-чения? Но, думаю, на этот вопрос не будет ответа. Тогда остаётся на-деяться только на самих себя и пре-даваться воспоминаниям о славном прошлом нашей многострадальной карельской земли.

В двух километрах к востоку от острова Риеккалансаари располо-жен другой крупный остров Ладоги – Тулолансаари, ставший колыбе-лью приладожских рунопевцев, родиной знаменитых атлантов Санкт -Петербурга и местом творческих подвигов известного художника и мысли-теля Николая Рери-ха. Ещё 80 лет назад здесь находилось 6 деревень с двумя тысячами жителями, а ныне – нет никого, кроме заезжих рыба-ков и туристов.

По одной карель-ской легенде, остров Тулолансаари полу-чил своё название – в переводе с карельско-го «остров пришель-цев, место прибытия» – после такого со-бытия: «Отправились как-то жители Сорта-вала в путешествие на плоту, и ска-зали, что назовут местом Тулола тот берег, куда их пригонит ветер. Ветер пригнал их на великий остров, кото-рый первожители и назвали Тулолан-саари. Пришедшие на остров остано-вились на самом высоком месте, на горе Пеккисенмяки, откуда рассели-лись по всей округе».

По другой карельской легенде, первым жителем Тулолансаари был герой карело-финского эпоса «Ка-левала», рунопевец и богатырь Вяй-немёйнен, который родился на Ла-доге, долго плавал по ней, пока не вышел на безлюдный остров, где со-вершил свои первые подвиги. И эта легенда родилась не на пустом месте. На острове Тулолансаари, в дерев-не Пиени Тулола, в течение 200 лет проживало семь поколений рунопев-

цев Ванниненых. Последним из это-го рода был Андрей (1890-1905 гг.). Последний рунопевец Приладожья – Самппа Уймонен (умер в 1993 г.) тоже родился на острове Тулолан-саари.

На острове Тулолансаари в про-шлые столетия находилось 6 селений: Пиени Тулола, Суури Тулола, Мёнт-сёля, Путсинлахти, Каннас (Расила) и Соуканранта. Именно столько, сколько упоминается в одной из рун эпоса «Калевала»: «Чудный звон летит далеко, мчится через шесть селений».

В конце XIX века число жителей на острове Тулола достигало поч-ти 2000 человек, из них большая часть были лютеране и около 10 % – православные. Большинство право-славных жило в Мёнтсёля, а лютеран – в Суури Тулола и Путсинлахти. На острове, на удивление, царили друж-ба и понимание, чему способство-

вали землячества. Жители острова занимались земледелием, рыболов-ством, ремеслами, а также работали на местных каменоломнях.

Поселения Пиени и Суури Туло-ла, находившиеся в северной части острова, входили в школьный округ Тулола. Достопримечательностью деревни Суури Тулола («большая Ту-лола») до войны был красивый двух-этажный дом с мезонином, принадле-жавший известному русскому купцу Андрею Андреевичу Баринову. По рассказу исследователя из Санкт-Петербурга Владимира Васильевича Вехрова, летом 1918 г., уже после смерти А.А. Баринова, в этом доме жил со своей семьёй известный ху-дожник и мыслитель Николай Кон-стантинович Рерих. А.А. Баринов имел в Санкт-Петербурге свою кам-

нерезную мастерскую, на которой из-готавливали высокохудожественные памятники. В Александро-Невской лавре есть, по крайней мере, две известные работы мастерской Ба-ринова – надгробные памятники на могилах А.И. Куинджи и Ф.М. До-стоевского. В мастерской Баринова также были изготовлены пьедесталы памятников Петру I в Петрозаводске и А.С. Пушкину в Москве. Материа-лом для всех этих монументов послу-жил сердобольский гранит с острова Тулолансаари. Много памятников, изготовленных в мастерской Барино-ва, сохранилось на Смоленском клад-бище в Санкт-Петербурге. Здесь же в 1910 г. похоронен и сам Андрей Андреевич Баринов.

По воспоминаниям младшего сына Николая Константиновича Рериха, Святослава, «… на Тулола дом стоял на возвышении на северо-восточной

стороне острова, недалеко от приста-ни… На северной стороне острова были известные каменоломни, и от-туда везли гранит для памятников Пе-тербурга… Остров был полон дичи. Тетерева, вальдшнепы, трудно пред-ставить себе изобилие всякой птицы. Сам дом был большой, с мезонином, деревянный, с большими комнатами, меня особенно поражали доски по-лов – совсем невиданной ширины».

Чистый воздух, настоянный на хвое и травах, слегка увлажнённый туманами и прогретый северным, лишь на короткое время заходящим солнцем, сказочная красота острова и ладожских заливов, общение с не-многословными, но мудрыми остро-витянами – всё это способствовало выздоровлению художника, страдав-шего хроническим заболеванием лёг-

Вид с горы Риуттавуори

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

11

Природное и культурное наследие

ких. Дом Баринова не сохранился, как и остальные три десятка домов некогда многолюдной деревни Суу-ри Тулола. С палубы корабля теперь можно увидеть только большую поля-ну, где до войны стояла деревня Суу-ри Тулола. Это место, с лёгкой руки профессора Санкт-Петербургского госуниверситета Андрея Глебовича Булаха, теперь зовется «поляной Ре-риха».

Здесь, на острове Тулолансаари, Николаем Рерихом были написаны ставшие известными картины: «Всад-ник заката», «Всадник утра», «Всадник ночи», «Зов», «Колдун», «Могила вели-

кана», «остров Тулолансаари» и дру-гие, а также повесть «Пламя».

В 1926 г. дом купца Баринова был продан землячеству острова «Туло-лан Хови», которое организовало в нём школу рукоделия. На старой финской карте это место обозначено как «Тулоланхови» (усадьба Тулола), но сейчас на месте дома – только гру-да камней и заросли деревьев. Обще-ственная организация «Свет Ладоги», вице-президентом которой является Юрий Александрович Горбачёв, на-мерена при поддержке Региональ-ного музея Северного Приладожья взять под охрану место дома Бари-нова, в будущем установить здесь памятную плиту Николаю Константи-новичу Рериху.

Одна такая мраморная плита уже укреплена на береговом валуне вблизи бывшей пристани Линтание-ми по инициативе Владимира Сер-геевича Головачёва, преподавателя санкт-петербургской Школы искусств N№10, выпускника Полиграфическо-го института. В.С. Головачёв любит Север, часто приезжает в Карелию, пишет картины и организует интерес-

ные выставки, которые, может быть, вскоре будут представлены и в Со-ртавала.

На мысу Линтаниеми находилась единственная пристань острова. Ко-рабль «Яанаслахти» связывал остров с материком. Рядом с пристанью в ма-леньком доме до войны жила Анни с дочерьми. Её дом был всегда полон людей, ожидавших корабль, и поэто-му здесь можно было узнать самые свежие новости.

Другой известной личностью в де-ревне Суури Тулола был Матвей Ива-нович Овечкин. По рассказам бывших жителей Тулолансаари, он родился в

семье крепостного из Ингерманлан-дии. Ещё в детские годы Матвея вы-менял на щенка у русского барина и привёз на Тулолансаари один мест-ный купец, занимавшийся торговлей камнем. Матвей стал его воспитанни-ком и позже, унаследовав дело, тоже занялся торговлей. Он организовал на горе Кангаскаллио добычу камня и вывозил его на парусных судах на продажу в Санкт-Петербург. Мать ранее упомянутого Андрея Барино-ва, в своё время владевшая камнерез-ной мастерской в столице, в 1871 г. вышла замуж за Матвея Овечкина, у которого это тоже был второй брак. В 1883 г. Матвей скончался, и его наследство перешло к Андрею Бари-нову.

В 1836 г. в юго-западной части де-ревни Суури Тулола по проекту Юхо Пулкканена островитяне построи-ли из кирпича и камня двухэтажную школу с водопроводом и канализаци-ей. А до этого времени дети ходили в школу на другую часть острова, за 4-5 километров. Учителем работал Симо Яатинен – выпускник Сорта-вальской учительской семинарии,

который также был секретарем зем-лячества и заведующим финансами, бухгалтером кооперативной кассы, руководителем хора, членом муни-ципального и церковного совета. Во многих домах поселения в 1930-е гг. появилось электричество – благодаря кабелю, проложенному через пролив со стороны острова Риеккалансаари. К сожалению, здание школы «Тулола» было разобрано на кирпич и черепи-цу в 1960-е гг. Тогда же растащили на дрова и остальные постройки де-ревни.

После 1944 г., когда Северное Приладожье вошло в состав Со-

ветского Союза, на остров Тулолансаари приехало несколько десятков переселен-цев из России, ко-торые стали жить в сохранившихся фин-ских домах. На остро-ве был образован кол-хоз им. Ворошилова, а потом его земли вошли в состав совхо-за «Сортавальский». Однако русские и бе-лорусы не прижились на острове. Суровые здесь условия: дорог и электричества прак-тически нет, с про-дуктами – перебои. Летом на острове ра-ботало много людей – заготавливали сено, была даже кое-какая

техника: тракторы, косилки. Осенью собирали богатый урожай яблок и ягод: финские сады еще не погибли. Но зимой жизнь на острове зами-рала. Старые финские постройки с разрешения властей местные жители разбирали на дрова, совершенно не думая о будущем, об исторической ценности этих сооружений. Посте-пенно приходили в упадок и исче-зали сады, зарастали бывшие пашни и луга, оставшиеся без хозяев. Гра-нитные каменоломни заполнились во-дой и заросли деревьями. Жизнь так и не возродилась на Тулолансаари. Она практически оборвалась с ухо-дом в Финляндию карелов и финнов. Хуторская система поселений не по-нравилась новым хозяевам этих мест – советским гражданам, которые уже отучились жить своим хозяйством, своим умом.

В 1960-е гг. в результате укрупне-ния поселений, объединения колхо-зов, с острова Тулолансаари выехали все жители. Они, в основном, посе-лились на острове Риеккалансаари — в Ламберге, Токкарлахти и в других посёлках на материке. Остров Туло-

Поляна Рериха на острове Тулолансаари

12

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u Природное и культурное наследие

лансаари наполнялся людьми только в страду, когда шла заготовка сена.

За прошедшие полвека культурные ландшафты острова Тулола измени-лись до неузнаваемости. Пашни и луга заросли непролазным кустар-ником, а во многих местах – самым настоящим лесом. Тем не менее и сейчас на сохранившихся лугах пред-приниматели заготавливают сено. От домов и хозяйственных построек остались только груды камней. Фрук-товые сады вымерзли. Остров Тулола практически вернулся в свое перво-начальное состояние, когда на нём ещё не было жителей. Но тем не ме-нее, находясь на острове, мы иногда ощущаем присутствие людей, пусть уже ушедших в мир иной. Нас ещё манят мудрые леса на скалах, узкие, исчезающие луга между ними, умира-ющие яблоневые сады, таинственные развалины построек. Можно подолгу бродить по заросшим дорожкам, по которым когда-то ходили друг к другу

в гости островитяне и бегали в школу их дети, внимательно рассматривать развалины домов, где прежде бурли-ла жизнь, как будто надеясь воскре-сить прошлое.

По мнению сотрудников Регио-нального музея Северного Приладо-жья, остров Тулолансаари, на терри-тории которого находится большое количество историко-культурных па-мятников (археологических объектов, исторических каменоломен, памят-ных мест), ещё можно вернуть в об-ласть человеческих интересов. Нет, речь идёт не только о земле, которая

так долго ждёт своего настоящего хо-зяина. Речь идёт и о правильном ис-пользовании природного и историко-культурного наследия этого острова для развития в регионе рекреации (зон отдыха) и туризма.

Согласно концепции создания на-ционального парка «Ладожские шхе-ры», остров Тулолансаари станет сво-его рода центром особо охраняемой природной территории, где будут организованы интересные туристиче-ские маршруты, музеи под открытым небом и места отдыха. При этом по лесу можно будет свободно ходить, собирая грибы и ягоды.

В состав парка не войдут бывшие сельхозугодия острова, которые ещё могут быть использованы в традици-онном хозяйствовании, в том числе и для организации личных подсобных хозяйств. Желающих купить земли на Тулолансаари много, однако спешить с их продажей не следует, чтобы не навредить окружающей природе и

историко-культурным памятникам этого острова. Прежде чем выделять земли под хозяйства, администрации района необходимо тщательно про-считать все возможные последствия. При продаже земельных участков на Тулолансаари важно учитывать их историко-культурное значение, как, скажем, в случае с бывшим до-мом купца Баринова. То же касается и исторических каменоломен сердо-больских гранитов, которые, хотя и имеют с 1998 г. официальный статус памятника истории горного дела, всё же могут оказаться в зоне интересов

горнопромышленников, как это про-исходит, например, в Рускеала.

Сохранить для потомков уникаль-ную природу и историко-культурные ландшафты острова Тулолансаари можно только путём создания на-ционального парка «Ладожские шхеры». При этом не исключается мирное сосуществование в пределах острова подсобных или крестьянских хозяйств и особо охраняемых, но доступных для сбора даров леса и ту-ристических прогулок территорий.

По мнению профессора Санкт-Петербургского университета эко-номики и финансов Владимира Михайловича Разумовского, остров Тулолансаари, по причине находя-щихся на нем уникальных каменоло-мен, в которых добывали мемори-альный, колонный и скульптурный камень, должен стать памятником ЮНЕСКО. Может быть, когда-нибудь так и будет. А пока многие из здраво-мыслящих жителей Сортавальского

района ждут окон-чательного решения российского прави-тельства по поводу создания националь-ного парка «Ладож-ские шхеры», который станет надёжным пре-пятствием для тех, кто растаскивает нацио-нальное достояние Карелии по своим карманам.

Остров Тулолансаа-ри должен стать запо-ведным уголком Се-верного Приладожья, своеобразным музеем под открытым небом, тем самым «храмом науки и искусства», о котором в своё вре-мя мечтал художник и мыслитель Николай Рерих.

На небольшом островке Ювень (Калккисаари), рас-положенном в 15 км

к востоку от города Сортавала, в 3 км от острова Тулолансаари, рядом с посёлком Хийденселька («спина лешего»), есть уникальный памятник истории горного дела 1770-1800-х гг. (официальный статус памятника с 1998 г.) – Ювеньский мраморный карьер. Он занимает почти полови-ну площади островка, вытянут вдоль него на 100 м, ширина — 35-45 м и глубина – от 2,5 м до 12 м. В самой глубокой и старой части карьер за-топлен водой. За всё время работы каменоломни «Ювень-Йоен», с 1770 до 1800-х гг., в ней было добыто бо-

Окрестности Риеккалансаари

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

13

Природное и культурное наследие

лее 10 тыс. м3 кальцит-доломитового мрамора в виде щебня, бута и бло-ков. Ювеньский декоративный чёрно-белый полосчатый с зелёными разводами мрамор использовался для украшения ряда сооружений Санкт-Петербурга: Мраморного дворца, Зимнего дворца, Исаакиевскому со-бору, Михайловского замка, дома графа Апраксина, Казанского со-бора. Есть этот мрамор в Царском Селе и Гатчине. В середине XIX в. мрамор с острова Ювень применял-ся монахами на острове Валаам для украшения часовен и церквей, зда-ния монастырского каре, алтаря Спасо-Преображенского собора, для кладки стен колодцев и т.д. Из ювеньского мра-мора с 1770-х годов до второй половины XIX века на Валааме жгли строительную известь.

Мраморная каме-ноломня «Ювень» практически лишена древесной и кустар-никовой раститель-ности. На террито-рии выработки нет отвалов, поскольку в своё время в дело пошёл даже щебень и окол. На остров мож-но попасть либо с ле-созаводского берега, переплыв на лодке узкий пролив, либо из города Сортавала на катере во время проведения экскурсии по Ладожским шхерам и на остров Тулолансаари. Каменоломня «Ювень» с 1998 г. яв-ляется официальным памятником историко-культурного наследия, в течение многих лет посещается тури-стами.

Интересные для изучения, сохра-нения и музеефикации исторические горные выработки расположены на острове Ваннисенсаари, в 5 км на восток от города Сортавала. На юго-восточном мысу этого острова сохранились следы добычи блоков светло-серых среднезернистых сер-добольских гранитов – полутраншея длиной до 70 м, шириной 15-20 м и глубиной 1,5-2,7 м, объёмом около 2,5 тыс. м3 камня. Камень здесь до-бывали во второй половине XIX в. для строительства и украшения неко-торых зданий Санкт-Петербурга.

Небольшие выработки сердоболь-ских гранитов, использовавшихся для строительных нужд и изготовления надгробных памятников, имеются

на северо-западном (группа мелких полутраншей площадью от 20 до 50 м3 и глубиной 0,5-2,5 м) и на южном (полутраншея длиной 20-25 м и глу-биной 1-2 м) берегах острова.

Техногенно-природные комплексы – следы горных выработок известны также на других островах Сортаваль-ского архипелага. Так, на неболь-шом островке Лейрисаари в проли-ве Хонкасалонселькя выявлено две выработки начала XX в. В одной из них, расположенной в верхней части абрадированной скалы, добывали кварц для производства стекла. Эта

выработка представляет собой тран-шею длиной 20 м, шириной 3-7 м и глубиной 4-7 м, затопленную на 2/3 своего объёма. В другой выработке, пройденной на юге острова, в под-ножье береговой скалы, выламыва-ли блоки сердобольских гранитов. Выработка имеет вид полутраншеи длиной 20 м, шириной до 5 м и глу-биной 2-4 м. В уступе сохранились следы шпуров с вбитыми железными клиньями, которые использовались при добыче блоков.

На вершине этого острова сохра-нились руины оборонительных стен городища-убежища древних карел. Наличие археологического памятни-ка и старинных горных выработок делают остров Лейрисаари весьма привлекательным для туристов.

Старинные каменоломни обнару-жены на островах Лукасаари (сер-добольские граниты), Пеллотсаари (кварц), Кархусаари (мрамор), Хавус (амфиболиты) и др. На базе природ-ных и историко-культурных памят-

ников острова Пеллотсаари с 2007 г. работает туристический маршрут, ежегодно принимающий тысячи ту-ристов.

Практически все перечисленные техногенно-природные комплексы островов Сортавальского архипела-га расположены на территории про-ектируемого национального парка «Ладожские шхеры» и являются не-отъемлемой частью его уникальных природных и культурных ландшаф-тов.

Уточним принципиальный момент: выработки были небольшими по объ-

ёму, технически щадящими, не нано-сили урона природным ландшафтам Северного Приладожья.

Исторические горные выработки XIX-начала XX вв. в настоящее время рассматриваются как потенциальные памятники горно-индустриального наследия и техногенно-природные комплексы. Небольшие размеры и морфология этих выработок свиде-тельствуют о том, что добыча камня и минералов в прошлые века имела здесь значительно меньшие масшта-бы и, в основном, производилась без применения взрывных работ с целью получения монолитного строитель-ного камня для украшения дворцов и храмов Санкт-Петербурга.

Современные технологии добы-чи природного камня ввиду своей масштабности могут уничтожить уникальные природные ландшафты. Создание национального парка «Ла-дожские шхеры» позволит сохранить и передать уникальное природное наследие грядущему поколению.

Один из карьеров гранитов на острове Тулолансаари

14

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u Природное и культурное наследие

В Карелии есть несколько регио-нов, отличающихся повышенным раз-нообразием флоры. Это Северное Приладожье, Заонежье, крайний юго-восток республики (село Усть-Река и окрестности), заповедник «Кивач», Шокшинская гряда, Сегозе-рье, Керетьские шхеры Белого моря, район озера Паанаярви на крайнем северо-западе. Но первым номером среди этих флористически насыщен-ных регионов является территория планируемого национального парка «Ладожские шхеры». Здесь уже обна-ружено свыше 750 видов сосудистых растений, хотя площадь суши в парке не так велика и составляет около 45 тыс. гектаров. Для сравнения – в на-циональном парке «Водлозерский», площадь которого почти полмиллио-на гектаров, произрастает чуть боль-ше 500 видов.

Богатство флоры планируемого парка обусловлено с разными фак-торами, в разной степени благопри-ятными для тех или иных групп рас-тений. В Приладожье самый мягкий климат в Карелии, что во многом связано с влиянием огромных вод-ных масс Ладожского озера. Здесь многочисленны выходы на дневную поверхность коренных пород различ-ного состава – и кислых, и основ-ных, и карбонат-ных. Высокие отвесные скалы разной экспози-ции создают кон-трастные эколо-гические условия – от «холодных» и влажных при се-верной экспози-ции до «тёплых» и сухих при южной экспозиции. Здесь хорошо развитая гидрологическая сеть: кроме круп-нейшего в Европе Ладожского озера на этой террито-

рии много небольших ламб, рек, ручьёв. Представлены бере-га всех возможных типов – от скальных и крупноглыбовых до обширных галеч-никовых и песчаных пляжей.

Можно, конечно, продолжать и дальше выяснять причины аномального богат-ства флоры северно-го Приладожья, при этом важно учиты-вать то, что каждый вид растений обла-дает свойственным только ему набором требований к фак-торам окружающей среды. Впрочем, оче-видно, что именно уникальное разноо-бразие местообитаний и обеспечило то, что такое большое количество ви-дов растений находит здесь пригод-ные для своей жизни условия.

Итак, мягкий климат создал благо-приятные условия для произрастания в Приладожье многих теплолюби-

вых южных видов, более свойствен-ных зоне широколиственных лесов, и даже лесостепи. Это неморальные, бореально-неморальные, южнобо-ровые, лесостепные виды, которых насчитывается свыше 60. В их чис-ле такие древесные растения, как

вязы шершавый и гладкий, липа м е л к о л и с т н а я , клён остролист-ный, хмель, лес-ной орех (лещина). Особенно часто встречается клён, который во мно-гих местах обилен в подлеске, а ино-гда и во втором ярусе древостоя. Некоторые немо-ральные травяни-стые виды высту-пают в качестве доминантов живо-го напочвенного покрова, напри-мер, печёночница,

Ботаническое Эльдорадо северных

берегов ЛадогиТерритория планируемого национального парка «Ладожские

шхеры» отличается повышенным разнообразием флоры. Здесь обнаружено свыше 750 видов сосудистых растений, в том числе 12, внесёённых в Красную книгу

России, и 78 — в Красную книгу Карелии

Алексей Кравченко

Институт леса

Карельский научный центр Российской академии наук

Гроздовник северный – одно из древнейших растений, встречается на валунных берегах. Фото автора

Гвоздику песчаную можно увидеть на прибрежных скалах. Фото: xn--kruterey-1za.com

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

15

Природное и культурное наследие

звездчатка ланцет-ная. Среди южных видов есть даже преимущественно центральноевро-пейские, едва за-ходящие в Россию, например, зубров-ка южная, неза-будка холмовая, прострел весен-ний, камнеломка восходящая, тори-ца Морисона. Эти виды находятся в Приладожье на северо-восточной границе своего распространения.

Особый инте-рес представляют виды северной флоры, которые со-хранились в Приладожье как релик-ты прежних эпох – холодных перио-дов голоцена – и находятся здесь у южных границ распространения, а часто и в сильно удалённых от основ-ной части своих ареалов точках. Все-го таких видов насчитывается около 20, например, ясколка альпийская, камнеломки дернистая и снежная, лапчатка Кранца, осока норвежская, смолка альпийская, крупка серая. Названия некоторых видов растений, как видим, подсказывают, где этим видам пристало жить – в высокого-рьях или в Арктике. Особенно удиви-тельно присутствие на одной из скал в окрестностях посёлка Импилахти мокричника весеннего – небольшого растения, похожего на звездчатку. Ближайший известный пункт про-израстания данного вида находится почти в 2 тысячах км – в полярном Предуралье. Почему и «каким ветром занесло» этот вид так далеко – оста-ётся загадкой. Впрочем, почти на таком же уда-лении от своей основной, рас-положенной в Си-бири, части ареа-ла находится ещё один вид, но уже южный, лесостеп-ной – лапчатка сжатая, встречаю-щаяся на острове Мякисало.

Не вызывает удивления только тот тип местооби-тания, где встреча-ются все северные и многие южные, да и не только южные, виды – открытые скалы.

Скальная растительность является специфической чертой северного Приладожья. Растительность на ска-лах обычно комплексная: чередуются открытые участки, лесные куртины, заросли кустарников. На скалах кон-куренция с другими видами, особенно с «сильными» таёжными, существенно снижена. Кроме того, моховая дер-нина и формирующийся почвенный покров периодически под действи-ем, например, намёрзшего снега, гравитации «сползают» с обкатанных ледником скал, освобождая место для заселения другими видами. Се-верные виды очень нетребовательны к субстрату и довольствуются малым, поселяясь в трещинах, на уступах, карнизах. На отвесных скалах конку-ренция и вовсе отсутствует. Сообще-ства скал отличаются повышенным богатством флористического состава – на 1 м2 иногда произрастает только из числа сосудистых растений 15-20 видов. Самая богатая флора харак-

терна для отвес-ных скал южной и юго-западной экспозиции. Мно-гие виды растений являются облигат-ными петрофита-ми, они обитают только на скалах и не встречаются в других типах со-обществ. Самым удивительным яв-ляется то, что на скалах бок о бок вполне мирно со-существуют и се-верные, и южные виды. Становится ясно, что для рас-тений в таёжной

зоне определяющим фактором в их распространении является не столь-ко климат, сколько наличие место-обитаний со сниженной конкурен-цией со стороны «сильных» таёжных деревьев, и особенно кустарничков и мхов, которые полностью затягивают почву, не оставляя места для «чужа-ков». Скальная растительность осо-бенно богата охраняемыми видами.

Встречаются на территории пла-нируемого парка вблизи западных границ своих ареалов и восточные, «сибирские», виды, но их немного, например, диплязий сибирский и воронец красноплодный, уже упо-минавшиеся мокричник весенний и лапчатка сжатая.

Вс¸ же во флоре Приладожья, конечно, преобладают широко рас-пространённые таёжные виды, кото-рые составляют две трети от общего количества. Среди них и основные лесообразующие породы: сосна, ель, берёзы бородавчатая и пушистая,

осина, и обильные на болотах осоки, пушицы, голубика, клюква, багульник и другие болот-ные кустарнички. На лугах обильны таёжные травы: ежа сборная, щуч-ка дернистая, ти-мофеевка луговая, горошки мышиный и постенный, чина луговая и др., по берегам, в оз¸рах и реках – различ-ные виды осок, злаков, рдестов, ежеголовок и т.д.

Столь разно-образная флора территории пла-нируемого парка

Прострел весенний – украшение зеленомошных сосняков. Фото: picasaweb.google.com

Голокучник Роберта – редчайший обитатель известняковых скал. Фото автора

16

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u Природное и культурное наследие

«Ладожские шхеры» предо-пределила присутствие большого количества видов из федерального и регио-нального списков охраняе-мых видов. Всего здесь про-израстает 12 из 20 видов, внесённых в Красную книгу России, и 78 из 199 видов, внесённых в Красную кни-гу Республики Карелия. Территория планируемого парка с точки зрения охра-ны флоры является наи-более ценной среди всех уже существующих и плани-руемых особо охраняемых природных территорий. Из тех нуждающихся в охране видов, которые в республи-ке пока не представлены ни на одной особо охра-няемой природной терри-тории, при создании парка под охрану будут взяты 12, в том числе виды из Крас-ной книги России: гроздов-ник простой, восковница обыкновенная, прострел весенний. Из охраняемых в России видов нередки полушники озёрный и ко-лючеспоровый и лобелия Дортмана.

Очень важным обстоятельством, которое может обеспечить сохране-ние наиболее редких видов, является то, что они концентрируются в опре-делённых местах. Всего на террито-рии парка таких мест концентрации, метко названных на английском язы-ке botanical hot-spots (ботанические горячие точки), выявлено свыше 30. При функциональном зонировании территории парка, выполненном проектной организацией «Росги-пролесхоз», все эти «горячие точки» включены в особо охраняемую зону, в которой введены ограничения в сборе растений, посещении в период цветения и созревания семян и т.п.

Ботаническим символом планируе-мого национального парка вполне

может служить прострел весенний. Это растение из семейства Люти-ковые встречается в России только на Карельском перешейке – в Ле-нинградской области и в Карелии. Обитает в зеленомошных сосняках на песчаных почвах. В связи с исклю-чительной редкостью и неустойчи-востью к антропогенным нагрузкам и лесным пожарам, прострел нахо-дится в нашей стране на грани ис-чезновения и внесён в Красные кни-ги России, Ленинградской области, Санкт-Петербурга и Карелии. Про-стрел цветет в конце весны – начале лета, и это отражено в его названии. Растение отличается высокой декора-тивностью, что особенно бросается в глаза на общем монотонном зелёном фоне напочвенного покрова сосня-

ков. Растение невысокое – около 20 см, с кожисты-ми, зимующими, собранны-ми в прикорневую розетку листьями. Украшение про-стрела – крупные цветки колокольчатой формы до 5-6 см в диаметре. Листоч-ки околоцветника внутри белые, снаружи светло-фиолетовые, покрыты, как и остальные части растения, длинными золотистыми во-лосками. Приметны также плоды – многочисленные мелкие орешки (вместе со-ставляют многоорешек), каждый с длинным пуши-стым разросшимся пести-ком длиной 4-5 см, который способствует расселению прострела с помощью ве-тра.

Богатая и разнообразная флора создает благоприят-ные предпосылки для раз-вития на территории парка научного туризма. Напом-ним, что в довоенное время Северное Приладожье явля-лось основным полигоном для проведения полевых практик студентов педагоги-

ческого колледжа города Сортавала и сельскохозяйственного училища села Куркиёки, а также очень популярным местом проведения ботанических экс-курсий как для профессиональных ботаников, так и для любителей. Бо-танические экскурсии недавно воз-обновились, и в течение последних двух десятилетий здесь побывали многочисленные группы ботаников и любителей из Финляндии, а также из Швеции и Дании. А в 2004 г. При-ладожье посетила интернациональная группа участников V Конгресса Меж-дународной лихенологической ассо-циации. Несмотря на то, что Конгресс проходил в Эстонии, местом полевой экскурсии было выбрано именно Приладожье в связи с его уникальным флористическим богатством.

Колокольчик широколистный любит сумрак тенистых лесов. Фото: estpak.ee

Костенец зелёный растет на сырых замшелых скалах. Фото автора

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

17

Фотогалерея

Олег Семененко

Фото 2009 г.Приладожье. Мир тишины… Размышления…

18

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

19

Фотогалерея

20

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u Фотогалерея

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

21

Природное и культурное наследие

Для большинства жителей Карелии представления о море и его обита-телях связаны прежде всего с побе-режьем и островами Белого моря: беломорская сельдь, навага, треска, мощные приливы и отливы со штор-мовыми выбросами водорослей по берегам, обилие солоновато водных моллюсков (мидии и балянусы), мно-гочисленные колонии морских птиц – полярной крачки, гагарки, чисти-ка, большой морской чайки, моёвки, а также массовые гнездования самой известной и ценной птицы Белого моря – обыкновенной гаги.

Однако в Карелии имеется и дру-гой важный очаг обитания морских птиц. Расположен он на Ладожском озере и тяготеет к наиболее глу-боководной части водо¸ма. Здесь, в северо-западном Приладожье – ар-хипелаг Валаамский и Западный, Ла-дожский шхерный район, обнаруже-ны 18 видов морской фауны, из них 12 гнездятся или летуют: белощёкая казарка, канадская казарка, обыкно-венная гага, турпан, кулик-сорока, полярная крачка, чеграва и большая морская чайка, большой баклан, мо-рянка, галстучник, камнешарка.

Первые упоминания о встречах морских птиц на Ладоге относят-ся к началу XX века. В начале лета 1901 года финский орнитолог Р. Пальмгрен встретил кулика-сороку и гагу близ побережья острова Мант-синсаари. Летом 1920 года исследо-ватель И. Хильден нашёл гнездовье кулика-сороки и большого баклана на островах Западного архипелага – Воссинойнсаари, Мёкериккё и Кугри, им зарегистрированы также летую-щие морянки (5 особей) и чистики (3 особи). По собранным автором опро-сным сведениям, на острове Ялае летом будто бы встречается гагарка. Названные виды птиц: кулик-сорока, большой баклан, чистик и гагарка – отнесены И. Хильденом к «реликтам Иольдиевого моря», существовавше-го в ранней послеледниковой исто-рии, когда на Ладоге устанавливался морской режим. Впоследствии к та-ким реликтам Иольдиевого времени орнитологом И.А. Нейфельдт при-

числены туник и ладожская кольча-тая нерпа. Согласно новейшим ис-следованиям, гагарка отсутствует на Ладожском озере. Возможно, в 1920 году её спутали с гагой при переводе собранных опросных сведений с рус-ского на финский язык. Кроме того, наличие баклана, кулика-сороки и гаги на Ладоге проще объяснить их современным проникновением с Финского залива и других аквато-рий Балтики, где имеются достаточ-но крупные гнездовые группиров-ки этих видов. Наличие летающих особей чистика на Ладоге в начале XX века можно связать с наследием малого ледникового периода (XVII–XVIII и первая половина XIX века). Поздние регистрации морянки на водоёмах южной Карелии известны и в настоящее время, чаще всего это задержавшиеся на пролёте птицы, и только единичные пары морянок летуют в дальнейшем на Ладоге.

Очередная волна расселения морских птиц в акватории северо-западного Приладожья наблюдается в 1985–2000-х годах. Восстанов-ление позиций холодовыносливых представителей арктической и севе-роатлантической фауны на Ладоге, возможно, связано с тенденциями к усилению степени континентально-сти климата, отмечаемыми на Северо-Западе России климатологами на ру-беже XX–XXI веков и в последующие годы. В 1986 году на острове Голый (Палинсаари) Валаамского архипе-лага нами впервые найдена колония чегравы – самой крупной птицы из семейства крачек. В дальнейшем чис-ленность чеграв увеличивается вдвое (до 40 пар), происходит перераспре-деление гнездового населения: с ар-хипелага многие чегравы перемеща-ются на острова шхерного района, в его Сортавальский и Лахденпохский секторы. В 1986–1990 годах нами на Валааме и в шхерах у острова Путса-ари встречены 5 пар кулика-сороки. В 1993 году на Западном архипела-ге финские орнитологи Р. Пакарай-нен и Х. Сиикавирта обнаружили 5 пар кулика-сороки, ещё одна пара зарегистрирована в Сортавальском

Морские птицы на Ладожском озере

Первые упоминания о встречах морских птиц на Ладоге относятся к началу XX века.

В 1986 году на острове Голый (Палинсаари) Валаамского архипелага нами впервые

найдена колония чегравы – самой крупной птицы из семейства крачек

Сергей Сазонов

Институт леса

Карельский научный центр Российской академии наук

22

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u Природное и культурное наследие

Кольчатая нерпа Ладожского озера – реликтовый пресноводный тюлень, который был определён Свеном Нор-дквистом более ста десяти лет назад. Как и два других подвида – балтийская кольчатая нерпа (Ph. h. botnica Nordq.) и нерпа озера Саймаа (Ph. h. saimensis Nordq.), она ведёт своё происхожде-ние от кольчатой нерпы Арктики (Ph. h. hispida Schreb.). Дифференциация на подвиды началась с момента отсту-пления ледника последнего Валдайско-го оледенения. Ладожское озеро стало

самостоятельным водоёмом 9 тыс. лет назад. За этот период изолированного существования в озере популяции тюле-ней у ладожской нерпы успели сформи-роваться определённые морфологиче-ские отличия от двух других подвидов.

В 1975 году охота на ладожскую нерпу была запрещена, зверь включён в Красную книгу Российской Федерации (1983), Красную книгу СССР (1984), Ка-релии (1985, 1995, 2007), Восточной Фенноскандии (1998) и в список уязви-мых видов животных Всемирного Союза Охраны Природы (IUCN, 1996).

Многолетний, более 35 лет, режим охраны обусловил стабильное существо-вание в Ладожском озере популяции кольчатой нерпы размером в несколько тысяч тюленей. Основными лимитирую-щими факторами для ладожской нерпы на сегодня являются: гибель в оруди-ях рыболовного промысла; отсутствие в некоторые зимы на Ладожском озере ледового покрова, необходимого для размножения тюленей; антропогенное загрязнение озера, фактор беспокой-ства и браконьерство.

секторе шхер. Позднее ладожская группировка кулика-сороки возрастает в численности до 20-30 пар.

В июне 1991 года на острове Голый зоологом Н.В. Медведе-вым, занимающимся изучением ладожской нерпы, обнаружены первые для Ладоги гнёзда гаги с кладками из 3 и 4 яиц; ранее в июле 1989 года здесь наблюдалась самка с тремя птенцами. Во время посещения Западного архипелага в июне 1993 года Р. Пакарайнен и Х. Сиикавирта нашли 10 гнёзд гаги, содер-жащих от 2 до 5 яиц (в среднем 3-5 яйца в кладке). Несколько пар гаги отмечены в шхерном районе. Суммарная численность гаги на Ладоге оценивается в 2000 году в 30 пар: Западный архипелаг – 15, Валаам – 12, шхеры – 3. В 2005-2010 годах численность гаги, очевидно, возросла: на Западном архипела-ге, по данным сотрудников Валаамского природного парка Е.В. Михалёвой, Е.В. Агафоновой, М.В. Соколовской, гнездятся уже 20-25 пар птиц. Кроме того, в Сортавальском секторе шхерно-го района наблюдали сибирскую гагу: 2-3 июня 1993 года не-сколько групп (суммарно 56 особей), в начале июля 1992 года – группу из 8 птиц (Р. Пакарайнен, Х. Сиикавирта). Основу стай составляли, вероятно, неполовозрелые особи-первогодки.

Из интересных находок видов морской фауны следует упо-мянуть регистрацию на гнездовье в 1990 году канадской ка-зарки на острове Голый, гнездо с тремя пуховыми птенцами найдено Н.В. Медведевым. Канадская казарка – арктический северо-американский вид, первоначально интродуцированный в Швеции, затем расселившийся на морском побережье Фин-ляндии. В 1991–1993 и 2008–2009 годах канадская казарка изредка регистрируется летом на Валааме и Западном архипе-лаге. В 2007–2009 годах Е.В. Михалёвой отмечен случай раз-множения на Валаамском архипелаге белощёкой казарки. Бело-щёкая казарка – арктический североевропейский вид, она была интродуцирована на острове Готланд в южной Швеции, откуда началось ее быстрое расселение по островам вдоль побережья Финского залива, вплоть до Ладоги. Из других морских аркти-ческих птиц в северном Приладожье гнездятся турпан, полярная крачка и большая морская чайка (1-2 пары). В качестве летаю-щих птиц встречаются морянка (10 пар), камещарка (1-3 пары), галстучник (1-3 пары), большой баклан (5-10 особей). По разме-рам гнездовых группировок выделяются гага (30-40 пар), кулик-сорока (20-40 пар), чеграва (40 пар), турпан (30 пар), полярная крачка (200 пар). Большая часть их сосредоточена на островах Валаамского и Западного архипелагов, но немалое количество пар приурочено к шхерному району Ладоги.

Среди 18 видов морских птиц, отмеченных в гнездовое время на Ладоге, 7 включены в Красные книги Карелии и Восточной Фенноскандии: гага (ладожская популяция), сибирская гага, турпан, большой баклан, кулик-сорока (материковый подвид), галстучник, че-грава. Особенно угро-жаемым представляется состояние ладожских популяций гаги и кулика-сороки. И гага и кулик-сорока, гнез-дящиеся на островах и побережье Ладоги, под-вергаются большому воздействию фактора беспокойства и попа-дают под выстрел гораздо чаще, по сравнению с их сородичами, обитающими на малопосещаемых архипелагах Белого моря. В северо-западном Приладожье в настоящее время действует при-родный парк «Валаамский архипелаг» и ландшафтный заказник «Западный архипелаг». Необходимо усиление охраны морских птиц и других особо уязвимых видов орнитофауны в регионе. Наиболее важным шагом в данном направлении должно стать скорейшее учреждение национального парка «Ладожские шхе-ры» в секторах Сортавала, Лахденпохья, Куркиёки.

Ладожская кольчатая

нерпаПопуляция ладожской нерпы

обособилась от популяции кольчатой нерпы Белого моря

9 тыс. лет назад

Николай Медведев Эколого-биологический факультет

Петрозаводский государственный университет

Кулик-сорока. Фото: ibc.lynxeds.com

Фото: ibc.lynxeds.com

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

23

Природное и культурное наследие

Заселение территории Карелии началось в послеледниковое время, около 9 тыс. лет тому назад, в эпоху мезолита. Первые охотники прони-кали сюда из северного Приуралья, вслед за стадами диких оленей. По-том, в неолите, в Карелию приш-ли предки нынешних финно-угров с верховьев Волги, Волго-Окского междуречья, Прикамья, Прибалтики и других мест. В эпоху раннего же-леза, в I тысячелетии до н.э., юг Фин-ляндии и Приладожскую Карелию, в основном, населяли предки совре-менных финнов и карел, а севернее и восточнее от них жили предки со-временных саамов.

Примерно к середине I тысяче-летия н.э. здесь сформировались принадлежавшие к прибалтийско-финской языковой группе родствен-ные племенные общности: на юге Финляндии – сумь (суоми) и емь (хяме), на Карельском перешейке и в северо-западном Приладожье – карьяла, на территории южнее Ла-дожского и Онежского озера весь (вепся), которая, продвигаясь на Олонецкий перешеек, ассимилирова-ла или вытесняла на север саамов.

Эти племена ещё долгое время продолжали жить первобытнообщин-ным строем. Они занимались охотой, рыболовством, скотоводством и зем-леделием, зародившимися благодаря переходу от каменных орудий труда к железным, поддерживали хозяй-ственные и культурные контакты с соседями, в том числе с восточными славянами.

С возникновением в IX в. Древне-русского государства Карелия и При-ладожье вошли в сферу его влияния. В ХII в. Приладожье под названием Корельская земля стала одной из ча-стей Новгородской феодальной ре-спублики. По Ореховецкому мирному договору 1323 г. Приладожская Ка-релия, за исключением трех западных карельских погостов, отошедших к Швеции, осталась в составе Великого Новгорода. Новая русско-шведская граница, прошедшая от Финского залива к Сайменскому озеру и да-

лее в северо-западном на-правлении до Ботническо го залива, просуще-ствовала до кон-ца ХVI в.

В 1478 г. Великий Нов-город утратил независимость и переш¸л в под-чинение Москве. Вместе с его вла-дениями в состав Российского цен-трализованного государства во-шли и все карель-ские территории: Приладожская Карелия, или К о р е л ь с к и й уезд; Лопские и Заонежские погосты; Карель-ское Поморье. Это создало до-вольно благопри-ятные условия для дальнейшего раз-вития края. Произошли изменения в формах землевладения и феодаль-ной эксплуатации крестьянства Каре-лии. Все вотчины новгородских бояр были конфискованы и переданы го-сударству, а жившие в них крестьяне стали черносошными (государствен-ными). За условное владение земель-ными участками они платили оброк (преимущественно деньгами) и несли повинности в пользу государства. Хотя эта перемена и не избавила крестьян от феодального угнетения, она давала больше свободы для их хозяйственной деятельности. Ожив-лению экономической жизни региона способствовало и то, что на русско-шведских рубежах длительное время сохранялась относительно спокой-ная, мирная обстановка.

С конца 70-х годов ХVI в. мирная жизнь края была прервана шведской интервенцией. Осенью 1580 г. швед-ские войска вторглись на террито-

рию Корельского уезда и захватили его административный центр город Корелу (ныне город Приозерск Ле-нинградской обл.). В конце XVI в. шведы, под ударами русских войск, возвратили Корельский уезд России.

Предпринятое в 1610 г. шведское вторжение в пределы Корельского уезда вновь встретило упорное сопро-тивление немногочисленных русских войск и местного населения. Яркой страницей борьбы за Западное При-ладожье явилась героическая оборо-на воинами гарнизона и ополченцами города Корелы, надолго задержавшая распространение шведской интер-венции на русские земли. Осаждён-ные не только мужественно защища-лись, но и неоднократно устраивали смелые вылазки в лагерь противника. Осада города приняла затяжной ха-рактер. Лишь после пяти месяцев не-прерывных боев, когда из 2 тысяч за-щитников крепости в живых осталось около сотни, руководители обороны

История Приладожья. Краткий очерк

Веками в Приладожье люди жили в гармонии с природой и испытывали к ней благодарность

Алексей Савицкий

Алексей Жуков

Институт языка, литературы и историиКарельского научного центра Российской академии наук

Карта административного деления Карелии в XIII-XV веках. Источник: www.oldprints.ru

24

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u Природное и культурное наследие

во главе с воеводой И.М. Пушкиным согласились на переговоры со швед-ским командованием об условиях сдачи города. В результате перего-воров воины гарнизона и ополченцы получили право свободного выхода на русскую сторону. 2 марта 1611 г. город Корела капитулировал.

Русское государство, в это время отражавшее польскую интервенцию, не могло вести активной борьбы против шведских захватчиков. По Столбовскому миру, заключённо-му в 1617 г., Россия утратила вы-ход к Балтийскому морю. К Швеции перешли захваченные ею Ижорская земля и Корельский уезд с городом Корелой.

В состав России они вернулись только в 1710 г., в разгар Северной войны (1700-1721). Из отвоёванных у шведов земель Карельского перешей-ка и Приладожья образовалась Вы-боргская губерния. Но всё это время восточное Приладожье оставалось в составе России. Более того, в 1649 г. здесь появился новый город-крепость Олонец и земли Заонежских и Лоп-ских погостов образовали Олонецкий уезд. В 1784 г. Олонецкий уезд был преобразован в Олонецкую губернию с административным центром в горо-де Петрозаводск.

По итогам русско-шведской войны 1808-1809 гг. Финляндия отошла к России. Выборгскую губернию подчинили вновь образованному Великому княжеству Финляндскому. Поэтому, когда в конце 1917 г. поя-вилась независимая Финляндская ре-спублика, в её состав вошло и Запад-ное и Северо-Западное Приладожье, с городами Сортавала и Суоярви.

Крушение Российской империи в 1917 г. и образование Советского государства привели ещё к одному важному для Карелии последствию. На земли Олонецкой Карелии стала претендовать и Финляндия. Отразив в ходе Гражданской войны натиск финских войск на Олонец, в 1920 г. советское правительство приняло ре-шение об образовании Карельской Трудовой Коммуны. В 1923 г. она была преобразована в Автономную Карельскую ССР.

30 ноября 1939 г. началась до сих пор малоизученная «незнаменитая» советско-финляндская война, кото-рая имела отношение к дальнейшей судьбе Карелии. Основные военные действия велись на Карельском пере-шейке, с территории Карелии нано-сились вспомогательные удары. По-граничные районы республики стали прифронтовым тылом. После более

чем двухмесячных ожесточенных боев 12 марта 1940 г. между СССР и Финляндией был подписан мирный договор. В соответствии с данным до-кументом, древние земли западного Карельского Приладожья вернулись Российскому государству, существо-вавшему тогда в форме СССР. Тогда же их объединили с Карельской ав-тономией в Карело-Финскую ССР, просуществовавшую до 1956 г.

В годы Великой Отечественной во-йны Приладожье подверглось окку-пации. Ценой жестоких потерь и ли-шений Приладожье в 1944 г. удалось освободить от финских захватчиков. По мирному Парижскому договору СССР и Финляндской республики 1946 г., Карелия с Приладожьем признавалась неотъемлемой частью СССР.

С тех пор и по сей день карельское Приладожье является частью респу-блики Карелии, по праву считаясь одним из наиболее красивых и уни-кальных в природном отношении ре-гионов Русского Севера.

Люди, жившие в Приладожье, ве-ками существовали благодаря дарам Природы. Сегодня чрезвычайно важ-но бережно относиться к природным богатствам и сохранить природу При-ладожья в её первозданном виде.

Северная война. Описание морского сражения. Фото: www.oldprints.ru

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

25

Природное и культурное наследие

В 1986 году мне посчастливилось познакомиться с рукописями вели-кого русского естествоиспытателя, академика Владимира Ивановича Вернадского (1863-1945), подарив-шего миру учение о закономерном переходе биосферы в ноосферу – сферу разума.

Моя командировка в Москву, в Ар-хив Академии наук СССР была не случайной. Читая опубликованные письма Владимира Ивановича,1 об-ратила внимание на то, что письма написаны из Финляндии, и не про-сто из Финляндии, а из Рускеала. Сейчас это посёлок в Карелии! Ре-шила найти ответ на вопрос: почему Владимир Иванович посетил Руске-ала? Поехала в Москву знакомиться с персональным архивом.

Работаю с документами крупней-шего научного архива Владимира Ивановича, нахожу то, что искала — две рукописи по описи фонда 518. С волнением заказываю едини-цы хранения архива рукописи о гео-логической экскурсии в Рускеала в 1886 году.

Первая рукопись Владимира Ива-новича «Предварительный отчет о поездке в Рускеала летом 1886».

«Этим летом я имел честь быть по-сланным Петербургским Обществом Естествоиспытателей в Выборгскую губернию для исследования встреча-ющихся … известняков Лаврентьев-ской системы. Главную цель моей поездки представляло изучение Ру-скеальского месторождения мрамо-ров … Месторождение мраморов в Рускеала стало известно в середине прошлого столетия. По одним ука-заниям оно было открыто пастором Алопеусом2, а по другим учителем города Сердоболь Ренерусом. Вре-мя открытия мраморов было очень удачное. Екатерина II занималась в то время украшением Петербурга, а потому открытие… мрамора вбли-зи от столицы, недалеко от удобного водного с ней сообщения сразу об-ратило на себя внимание правитель-ства…» (Архив АН СССР. Ф. 518.

Оп. 1. Д. 327. С. 1).«С 1766-1788 г.г.

работало на ломках более 100 человек. Однако ломки скоро были заброшены. Уже в 1804 году академик Севергин не нашел там и 6 человек ра-бочих, в 1813 году в следствии построй-ки Казанского собора в Санкт-Петербурге работы возобнови-лись с новой силой» (Там же. С. 2).

«1804 г. академик Севергин дал первое научное описание ло-мок на русском языке (Севергин В. «Обозре-ние Российской Фин-ляндии … во время путешествия в 1804» Спб, 1805. С. 41-42)» (Там же. С. 4).

С трепетом ожидаю дневник гео-логической экскурсии Владимира Ивановича Вернадского в Рускеа-ла. Передо мною лежит «Записная книжка с записями по экскурсии по Финляндии на место расположения мрамора и выписки по мрамору. 1886 г.» (Архив АН СССР. Ф. 518. Оп. 1. Д. 239). В записной книжке 36 страниц: полевой дневник, спи-ски литературы по многим направ-лениям науки, краткие конспекты, наброски по истории Финляндии.

Очень мелкий, аккуратный, ме-лодичный почерк. Читаю рукописи Владимира Ивановича Вернадско-го. Удивляет, поражает огромней-шая работоспособность, накал жиз-ни. Как кипела мысль! Чувствуется меткость слова, широта образов, глубина мысли. Владимир Иванович Вернадский был честным, серьёзным человеком и учёным. Поражает его бескорыстие, истинный глубокий интерес к природе. Иначе он не мог. Владимир Иванович в дневнике 1882 г. записал: «Какое наслажде-

ние «вопрошать приороду!»3

Отрывки из дневника геологиче-ской экскурсии Владимира Ивано-вича Вернадского1886 года:

«Первый общий осмотр всех Ру-скеальских месторождений мрамора ничего не дал мне … Мысли были за-няты не тем … Если в понедельник, т.е. завтра, не получу от Н.Е.4 пись-ма, совсем не знаю, что буду делать, как быть. Никогда не мог я себе представить подобного состояния и положения, особенно у меня, на-долго казалось, застрахованного от

Владимир Иванович Вернадский в Карелии.

Геологическая экскурсия в Рускеала

Рускеальское месторождение мраморов — красивейший геологический памятник Карелии старинным отношениям

природы и человека

Людмила Морозова

Карельский республиканский совет Всероссийского общества охраны природы

Владимир Иванович Вернадский. Рисунок дочери Нины Вернадской

1 Страницы автобиографии В.И. Вернадского. М.: Наука, 1981. С. 10, 11, 19. 2 Пастор Сердоболя Самуил Алопеус (1720-1794), как принято считать, первым открыл мраморные каменоломни в Рускеала. 3 Страницы автобиографии В.И. Вернадского. М.: Наука, 1981. С. 34. 4 Наталья Егоровна Старицкая — невеста В.И. Вернадского. Осенью 1886 г. они поженились и прожили в творческом союзе 56 лет «душа в душу, мысль в мысль».5 Н. Озерецковский (1750-1827) — русский естествоиспытатель.

26

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u Природное и культурное наследие

всяких захватывающих всего чувств и впечатлений … Надо …, надо за-ставить себя, хоть несколько вду-маться, попытаться решить, следы какого явления видишь перед собой» (Архив АН СССР. Ф. 518. Оп. 1. Д. 239. С. 1).

«Я осмотрел Зеленую Гору – ин-тересно по своей запутанности, ясным следам контактных явлений …, осмотрел главную и маленькую ломку …, откуда в последний раз мрамор брался лет 7-8 назад Петер-бургским скульптором … Все зарос-ло, все сильно однообразно, одна только Зеленая Гора представляет интерес по своей запутанности и по тем ясным следам контактных явле-ний … главное внимание обращу на те изменения, какие происходят в известняках и окружающих их по-родах» (Там же. С. 2).

«Зеленая Гора оказалась гораздо более сложной для исследования, чем мне это сперва казалось!» (Там же. С. 5).

«Вчера окончил осмотр … ломок … Большая ломка, откуда брали мрамор для Исаакиевского собора, … давно запущена и давно оттуда не берут мрамор. Они уже заросли де-ревьями, много обломков, больших и малых, щебень и мусор заполни-ли значительную часть ее» (Там же. С. 12).

Владимир Иванович обращает внимание на то, что Рускеальское месторождение описывалось много раз, но тем не менее мы мало имеем о нём сведений. В списках литерату-ры он приводит все известные на тот период источники, где упоминается (хоть вскользь) о мраморах Рускеала. Выборка из 29 работ с 1787 года, только 9 книг на русском языке.

Приводит несколько списков авто-ров. Один из списков – Н. Озерец-ковский5 1792; В. Севергин6 1805, 1809; А. Ферсман7 1828; А. Ино-странцев8 1872, дал первое микро-скопическое исследование и дру-гие.

Владимир Иванович пишет в от-чёте о геологической экскурсии, что с 1877 г. ему неизвестно ни одной работы, касающейся Рускеальских ломок: русские геологи не часто посещают эти места, финляндские геологи заняты детальной геологи-ческой съёмкой преимущественно юго-западной Финляндии.

В отчёте он обращает внимание на то, что «Мраморы были открыты почти одновременно и в Выборгской губернии, в уезде Сердобольском, и в губернии Олонецкой. Около Сердоболя 2-3 на островах Ладож-ского озера давно был известен мрамор, и местные жители … давно жгли из него известку … главное же значение по количеству и качеству получила Рускеала. Небольшой при-ход Сердобольского уезда, недалеко от Шведской границы, слабо насе-ленный, редко посещаемый людьми, мало-мальски знающих горное дело. Местность эта окончательно засе-лилась только в 1721 году, когда Рускеала была выделена в особый приход, однако, еще в 1785 году во всем приходе не было и 450 душ обоего пола, это был самый слабо населенный приход Сердобольского уезда.

Выходящие наружу толщи из-вестняков были покрыты лесом и теперь скрывающие значитель-ную их часть… скрывали яркую по-верхность этих мраморов. Узнать их, а тем более определить пред-

ставлялось далеко нелегким делом, особенно в заброшенном, забытом участке Финляндии более 100 лет тому назад. Алопеус был человеком наиболее потрудившимся для откры-тия мраморов, … он указал о них правительству…» (Архив АН СССР. Ф. 518. Оп. 1. Д. 327. С. 5).

Знакомлюсь с описью N№1 «Науч-ные труды» (Ф. 518), составленной мл. н. с. Кувановой Л.Н., посту-пления 1945 г. В описи собраны рукописи научных работ Владими-ра Ивановича Вернадского, только в одной описи 341 материал, сотни страниц по 18 разделам различных научных направлений: биогеохимия и геохимия, живое вещество, земная кора, геологические оболочки Зем-ли, природные воды, минералогия, кристаллография, метеоритика, фи-лософские работы, история науки, работы общественно-исторического характера и др.

Верю, что изучение энциклопеди-ческого научного наследия Владими-ра Ивановича Вернадского позволит найти пути гармонизации отноше-ний Природы и Человека, убедит нас в том, что развитие цивилизации по пути злёной экономики отвечает законам развития организованности биосферы Земли.

6 В. Севергин (1765-1826) — русский химик, минералог, академик Петербургской Академии наук, один из основателей Минералогического общества в Петербурге (1817). 7 А. Ферсман (1883-1945) — русский гео-химик, минералог, Вице-президент Академии наук CCCP (1926-1929), «поэт камня» (Алексей Толстой). 8 А. Иностранцев (1843-1919) — русский минералог.

Современный вид рускеальских мраморов. Фото: Сергей Башкиров

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

27

Природное и культурное наследие

Почти 30 лет назад, будучи недав-но зачисленным в штат Факультета социальной антропологии Манче-стерского университета, я подавал в университет заявку на получение финансирования для участия в кон-ференции, посвящённой непредви-денным последствиям экономических изменений в Приполярном Севере, которая проводилась в Амстердаме и была организована, в числе про-чих, Людгером Мюллер-Виллем1. Руководство университета выделило мне деньги, но с некоторой неохо-той. Утверждается, что один из глав-ных профессоров в комитете, от-ветственном за рассмотрение таких заявлений, поинтересовался, поче-му социолога должна интересовать Арктика, «на территории которой никто не живет, кроме «пингвинов». Несколько лет спустя, в 1980-м году, когда на северо-востоке Финляндии я проводил полевые исследования в среде тех, кто занимался земледели-ем, лесным хозяйством и разведением северных оленей, я получил письмо от декана моего факультета в Ман-честерском университете, в котором сообщалось: руководство ожидает, что по возвращении я буду препода-вать курс этнографии Центральной Африки. Я ответил, что едва ли могу хоть что-нибудь рассказать о Цен-тральной Африке и поинтересовался, не мог бы я вместо этого подготовить и преподавать курс по антропологии Приполярного Севера. Над моей просьбой посмеялись и отклонили её. Как я вообще могу преподавать такой курс, когда нет практически ни одной достойной этнографической публикации по северным народам, которую я мог бы порекомендовать к прочтению своим студентам?

Когда я оглядываю этот зал и вижу теперешний уровень заинтересован-ности в изучении сообществ При-полярного Севера – не только в ан-тропологии, но и во многих других

дисциплинах – среди учёных из столь многих стран, глубина произошед-ших перемен прямо-таки ошеломля-ет. Разумеется, существуют несколько очевидных причин такого интереса, не последняя из которых – оконча-ние Холодной войны. Изменения, произошедшие за последние 10-15 лет среди самих северных народов, также изумляют. Не все из этих изме-нений были к лучшему, и я более чем осведомлен о дилемме, в которой то, что, на первый взгляд, кажется про-грессом, с точки зрения социологии Арктики, сопровождается значи-тельным ухудшением условий жизни изучаемых народов. Мне бы очень не хотелось думать, что одно могло бы быть причиной или следствием дру-гого: и социологические исследова-ния послужили причиной ухудшения состояния своих объектов изучения, и почвой для них служит испытывае-мый объектами дискомфорт.

Конечно, наша работа состоит в том, чтобы попытаться понять усло-вия человеческой жизни, какими бы ни были возможные материальные последствия. Тем не менее, дей-ствительно, создается впечатление, что народы Приполярного Севера живут среди обломков «грандиозно-го» видения науки и истории, доми-нировавшего в ХХ веке — видения, движимого идеалами развития, мо-дернизации, а также социального и технологического контроля над природой. Очевидно, что этот под-ход не оправдал себя. В таком слу-чае, нужно ли нам искать ему на за-мену какую-то альтернативную идею понимания человеческой истории? Однозначно, нет. В действитель-ности, самое трагичное, что может произойти с северными народами, это то, что их жизнь и история по-дойдут к концу, будут прекращены неизбежными решениями тех, кто на-делен властью навязывать свою волю остальной части планеты. Я считаю,

что наша миссия заключается в том, чтобы не дать этому случиться. И для того, чтобы осуществить это предна-значение, нам необходимо разрабо-тать альтернативный путь осмысле-ния жизни – с открытым финалом, в котором фокус внимания сосре-доточен не на конечном результате, а на всём, что происходит в процессе его достижения, со всеми изгибами, поворотами, тупиками и объездами. Иными словами, мы должны быть в большей степени обеспокоены тем, чтобы жизнь продолжалась, нежели проектированием будущего. Это, на мой взгляд, важнейшая задача север-ной антропологии.

Конечно, я могу говорить только как антрополог, и я понимаю, что на этом Конгрессе присутствуют пред-ставители многих дисциплин. Поэ-тому мне следует сказать несколько слов о том, как я рассматриваю ан-тропологию и какое место она зани-мает среди множества общественных наук.

С моей точки зрения, антропо-логия стоит на перекрестье двух острых противоречий, являющихся основополагающими для всего ака-демического знания. Первое – между онтологически противоположными сущностями человека и природы, на котором строится научное разделение труда между гуманитарными и есте-ственными науками. Второе – между тем, какими люди и общество могли бы быть, и прошлым опытом жизни отдельно взятых людей в конкретном месте в определенный исторический период. Желание всесторонне по-стичь сущность человека, совместить культурный и биологический аспекты его существования – вот то, что сбли-жает антропологию с философией. Тем не менее антропология заходит дальше философии, превращая это критическое осмысление того, что означает быть человеком, в ответ-ственное занятие с мудростью, вы-

Манифест северной антропологии

Manifesto for the antropology of the North'

Тим ИнголдTimothy Ingold

Университет АбердиинUniversity of Aberdeen

ВеликобританияUnited Kingdom of Great Britain and Northern Ireland

1 Исследователь в области культурной антропологии, географии и топонимии финск их и скандинавских саамов, а также коренно-го населения Квебека в Канаде, профессор факультета географии Университета Макгилла по культурной географии и Северным исследованиям с 1977 по 2008 гг. Конференция проводилась как часть 34-й ежегодной встречи членов общества прикладной антропологии, Амстердам, март 21-22, 1975. Доклады были опубликованы в сборнике «Последствия экономических изменений на Приполярном Севере». Людгер-Мюллер Вилль, Пертти Пелто, Линна Мюллер-Вилль и Регна Дарнелл, изданном Арктическим университетом северных исследований, Университет Альберты, Эдмонтон, Альберта.

28

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u Природное и культурное наследие

кованной в горниле повседневной человеческой жизни. Это творческое напряжение между теорией и прак-тикой – движущая сила антрополо-гии. Поэтому я предпочитаю опреде-лять антропологию как философию, изучающую людей.

Тем не менее я не рассматриваю антропологию как, в первую оче-редь, общественную науку. Разуме-ется, она тесно связана с такими предметами, как социология, полити-ческие науки, международные отно-шения. Но так же тесно она связана и с историей, географией, философи-ей, лингвистикой, археологией, даже психологией и биологией. Я должен признаться, что на самом деле до-вольно скептично отношусь ко всему спектру дисциплин, связанных поня-тием «общественные науки», посколь-ку оно объединяет «под один зонтик» разнородный круг дисциплин, кото-рые зачастую имеют друг с другом меньше общего, нежели с науками из других областей знания, таких как естественные и гуманитарные науки. Разделение на гуманитарные и есте-ственные науки, в общей сложности, создает проблем больше, чем решает. Несмотря на большое количество правильных заявлений о том, что не-обходимо интегрировать обществен-ные и естественные науки для того, чтобы, например, решать проблемы в области охраны природы, устойчи-вого развития и изменений климата, прогрессивное движение в этом на-правлении недостаточно. По моему мнению, причина в том, что понятия «общественные науки» и «естествен-ные науки» полностью искусственные так же, как и граница между при-родой и обществом, на которой это разделение основано. Рассматривать их как две отдельные сущности, ко-торые необходимо интегрировать, – это означает создать «главный водо-раздел», которому нечего разделять. В реальности сфера науки – это бес-конечно расширяющаяся и постоян-но разворачивающаяся сеть. Ученые, работающие в отдельно взятой сфе-ре, могут объединяться в один, не-четко очерченный, участок сети, но каждый из них имеет свои отдельные связи – в зависимости от интересов – с учеными из других участков. Ин-теграция окажется гораздо более по-лезной, если позволит этим связям процветать, независимо от того, куда они направлены, нежели если будет ограничивать их, направляя по маги-стральному каналу глобальной связи между общественными и естественны-ми науками. Итак, наша цель должна состоять не в том, чтобы «скрепить» естественные и общественные нау-ки, а в том, чтобы убрать разделение

между ними и позволить междисци-плинарным связям беспрепятственно развиваться.

Именно это я вижу здесь, на этом Конгрессе. Как собрание, предполо-жим, «социологов», этот съезд труд-но назвать типичным. На одной из секций, которую я вчера посетил, я увидел несколько антропологов, ху-дожника, историка, археолога, бо-таника, эколога, лингвиста, геогра-фа, политолога и даже специалиста из сферы лесоводства! Где еще вы могли бы встретить такое количество разных людей, которым, тем не ме-нее, легко найти взаимопонимание? Без сомнения, проблемы, с которыми сталкивается наука при изучении Се-вера, ускорили этот диалог. Да прод-лится он как можно дольше! Однако, мне кажется, нам необходимо чётко определить направление, в котором мы двигаемся, поскольку оно в точ-ности противоположно тому, что предполагает современная бюрокра-тизация научной жизни. Бюрократы любят классифицировать и хотели бы подразделить дисциплинарные общности на более широкие группы. Но сеть ученых укрепляет и усили-вает дисциплинарные общности по-средством многочисленных взаимо-действий друг с другом. В сущности, они ведут себя так же, как и объект, который они изучают, поступая так, как северные народы поступали всег-да. Как ученые, мы должны сопро-тивляться бюрократическому раз-делению на части соответствующих нам сфер деятельности, так же и се-верным народам сегодня приходится сопротивляться раздроблению их знания. Научные общности так же, как и общности северных народов, являются сходными, а не противопо-ложными, созданными посредством диалога с другими, а не посредством противопоставления себя им.

Теперь позвольте мне вернуться к северной антропологии. Для тех из нас, кто работает в этом регио-не, дать определение понятия «Се-вер» – согласитесь, не проблема. Мы разделяем не выраженное четко по-нимание того, что оно собой пред-ставляет, и нет пользы в том, чтобы определять его точнее, не говоря уже о том, чтобы устанавливать критерии включенности и не включенности, поскольку очевидно, что оно может нести различный смысл в зависимо-сти от контекста. Я вспоминаю одно-го многообещающего претендента на должность лектора по антропологии в Университете Абердина. Он изучал сообщества австралийских абори-генов. В дальнейшем в переписке мы упомянули, что разрабатываем программу в сфере антропологии

Севера. «Я провожу полевые иссле-дования на северной оконечности Квинсленда, на полуострове Кейп Йорк, – написал претендент. – Счи-тается ли это Севером, по Вашим меркам?»

Можно назвать множество критери-ев определения понятия «Приполяр-ный Север»: климатические условия; распространенность преимуществен-но арктической или субарктической растительности, или северного оле-ня; или даже географическая широ-та. В определенном контексте эти показатели могли бы быть примени-мы, но в качестве основного крите-рия, который может быть применим в любом контексте, ни один из них не подходит. С моей точки зрения, Север лучше всего определять как разговор. Как все беседы, он течёт, и пока на его пути нет препятствий, темы меняются и он продолжает своё существование. Если быть более реа-листичным, то мне кажется, что это даже не один разговор, а множество, которые по-разному сливаются, рас-ходятся или закручиваются вокруг друг друга. Общение между людьми не имеет чётких границ, люди могут присоединяться к беседе или прекра-щать разговор на любом этапе. Но эффективное участие в коммуника-ции по-настоящему зависит от уров-ня совместного опыта – и чем больше опыта ты приобретаешь совместно с другими, тем эффективнее твое участие. Это утверждение справед-ливо не только для общения в среде учёных, но и для коммуникации меж-ду жителями северных территорий. Тем не менее это общение стало за-путанным больше, чем когда-либо, в той же степени, в какой оно стало неразделимым. Нельзя так же свести это просто к взаимодействию людей, будь то учёные или местные жители. Возможно, наиболее удивительным свойством того разговора, что мы на-зываем «Север», является то, что он включает в себя не только людей, но также животных, растения и землю. Таким образом, это разговор, ко-торый онтологически опровергает столь фундаментальное для карка-са Западного общества разделение между человеком и природой.

Единственное добавление, которое я хотел бы сделать в этом контексте, связано со сложным вопросом о ста-тусе коренных народов. Мне бы не хотелось касаться проблемы, кого следует причислять к коренным наро-дам, а кого – нет. Моя точка зрения заключается в том, что установление чётких отличительных признаков не только противоречит принципу чело-веческого знания, сущности и чувству принадлежности, взращенным зем-

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

29

Природное и культурное наследие

лёй, но и приведут к разветвлению и без того тонких разделительных линий дискриминации, что приведет к негативным последствиям для всех заинтересованных сторон. Вывод, который я хочу сделать сейчас, за-ключается в том, что границы и раз-личия являются следствием разгово-ра, они не являются его причинами. Таким образом, было бы абсолютно неправильно ограничивать антропо-логию Севера коренными народами вне зависимости от того, как мы их определяем. Это не означает, что я с неуважением отношусь к людям, чьи предки в нескольких поколениях на-селяли эту землю, поскольку они сами будут в числе первых, кто согласится с утверждением, что разговор зави-сит от взаимоуважения, и уважение должно быть шире географических границ.

Я начал свое выступление с расска-за о том, что в 1970-х, когда я на-чинал свою научную карьеру, Север едва ли рассматривался как регион, подходящий для серьезных антро-пологических исследований. Конеч-но, такое отношение к Северу было в Британии, но ситуация в Северной Америке мало чем отличалась, а Рос-сия в то время оставалась полностью закрытой для западных исследовате-лей. В России в то время проводи-лись серьёзные научные изыскания, хотя мы на Западе практически ниче-го об этом не знали. Британская со-циальная антропология считала, что все наиболее важные исследования

и дебаты проходят в области этно-графии стран Африки, расположен-ных к югу от Сахары. Во второй по-ловине 1960-х, в студенческие годы, мне пришлось прочитать огромное множество книг по Африке и немно-го о Южной и Юго-восточной Азии, Меланезии и Австралии. Казалось, будто весь остальной мир вообще не существовал.

Этот период современной истории социальной антропологии был рас-цветом теории родства. Антрополо-ги были увлечены системами браков и родственных связей, поскольку, по большому счету, это составляло осно-ву жизни народов Африки, в среде которых они работали в то время. Однако с недавнего времени другие регионы оказались в центре внима-ния. К началу 1990-х оказалось, что Африку затмила Меланезия2, и серия теперь уже ставших классическими исследований заставила нас перео-смыслить наши наиболее фундамен-тальные идеи относительно того, что собой представляет социальность и что на самом деле означает быть человеком. Примерно в это же вре-мя произошло возрождение антро-пологических исследований Европы, которые до недавнего времени в большей или меньшей степени огра-ничивались бассейном Средиземно-го моря. И эти исследования – что довольно естественно, принимая во внимание политический курс того времени – вывели проблемы этниче-ского самоопределения и национа-

лизма на передний край науки. Приполярный Север, разумеется,

задолго до этого, в ранний период истории антропологии, находился в центре одной из ключевых дискус-сий, а именно – в центре дебатов между сторонниками эволюционизма и диффузионизма3. Предметом дис-куссии служило разведение северных оленей. Появилось ли оно изначаль-но в одном месте в определенный пе-риод времени, а затем распространи-лось посредством заимствования по территории Европы и Сибири? Или оно возникло независимо от внешне-го влияния в разных странах в разное время, и это связано с тем, что люди перешли от охоты и собирательства к деятельности, характерной для более высокой ступени развития общества? И если так, то почему это явление никогда не существовало в Северной Америке?

К тому времени, когда я начал свои полевые исследования в 1970-х гг. среди жителей северо-восточной Финляндии, говорящих на колтта-саамском языке4, эти споры уже определенно покинули повестку дня и сам предмет спора считал-ся непознаваемым и устаревшим. Антропологии, которой нравилось притворяться, что систематические исследования незападных народов на-чались с работ Б. Малиновски5, было удобно списать со счетов монумен-тальные работы таких великих перво-проходцев северной этнографии, как Ф. Боас6, В. Богораз7, В. Йохельсон8

2 К Меланезии относятся следующие группы островов: Новая Каледония, Новая Гвинея, Соломоновы острова, Вануату, Фиджи, архипелаг Бисмарка, острова Санта-Крус и Лоялти. (Прим. ред.) 3 Направление сложилось как реакция на эволюционизм. В отличие от последнего, в поле зрения диффузионистов находились, в первую очередь, такие способы распространения культуры, как завоевание, торговля, колонизация, и лишь во вторую очередь рас-сматривались внутрисистемные факторы развития. Главный акцент диффузионизм ставил на изучение ранней истории человече-ства. (Прим. ред.) 4 Колтта-саамский язык – один из саамских языков. На колтта-саамском языке говорит около 400 граждан Финляндии, в основном в Севеттиярви, и примерно 20-30 носителей нотозерского диалекта, живущих в России, в районе села Ловозеро. На колтта-саами раньше говорили в районе Нейден в Норвегии, однако сейчас носителей языка там не осталось. (Прим. ред.) 5 Бронислав Малиновский (польск. Bronislaw Kasper Malinowski, 7 апреля 1884, Краков – 16 мая 1942, Нью-Хейвен, штат Коннек-тикут) – британский антрополог польского происхождения, основатель функционализма в антропологии и социологии. Противо-стоял эволюционистским и диффузионистским теориям культуры, выступал против рассмотрения отдельных черт, аспектов, элементов культуры в отрыве от культурного контекста. Он понимал культуру как целостную, интегрированную, согласованную систему, все части которой тесно связаны друг с другом. (Прим. ред.) 6 Франц Боас (нем. Franz Boas, 9 июля 1858, Минден – 21 декабря 1942, Нью-Йорк) – американский антрополог, лингвист и есте-ствоиспытатель, один из основателей современной антропологии («отец американской антропологии»). Боас предложил создавать этнологию заново, «на пустом месте», провозгласив, что все прежние этнологические школы имели ложные посылы и приводили к ложным выводам. Его идея состояла в том, чтобы заново накапливать этнографические данные (причем к качеству и доказатель-ности материалов полевых исследований Боас предъявлял требования, значительного превышавшие те, что были приняты до него), а затем заново делать обобщения, постепенно вырабатывая новые методы и новые концепции. С именем Боаса связан расцвет исследований материальной и духовной культуры, а также фольклора и языков американских индейцев; его учениками являются многие выдающиеся американские лингвисты и антропологи XX века, в том числе Альфред Крёбер, Эдвард Сепир, Джозеф Грин-берг, Рут Бенедикт. Взгляды Боаса оказали влияние также на Р. Якобсона и К. Леви-Стросса. В частности, Якобсон связывал с работами Боаса свою концепцию грамматического значения. См.: Якобсон Р. Взгляды Боаса на грамматическое значение. – В кн.: Якобсон Р. Избранные работы. М., 1995; Алпатов В.М. История лингвистических учений. М., 1998. (Прим. ред.) 7 Владимир Германович Богораз (псевдонимы Н. А. Тан, В. Г. Тан; известен также как Тан-Богораз, при публикациях в США: англ. Waldemar Bogoras; рожд. Натан Менделевич Богораз; 15 (27) апреля 1865, Овруч Волынской губернии – 10 мая 1936, Ро-стовская область) – писатель, выдающийся этнограф (этнокультуролог) и лингвист (специалист по чукчам и другим палеоазиатским народам), северовед. (Прим. ред.) 8 Владимир Ильич Йохельсон (1855, Вильно – 2 ноября 1937, Нью-Йорк) – российский этнограф, основоположник юкагироведе-ния, один из ведущих исследователей Севера. (Прим. ред.)

30

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u Природное и культурное наследие

и С. Широкогоров9. Запоздалое открытие этих работ в библиоте-ке Шотландского института по-лярных исследований стало для меня откровением.

Я считаю, что сейчас наступил момент, когда антропология Севе-ра может еще раз заявить о себе. У нее есть шанс усовершенство-вать теоретическую повестку дня так же, как это было с антрополо-гией территорий Африки, находя-щихся к югу от Сахары, в 1960-х и антропологией Меланезии в 1990-х. И это не потому, что мы готовы «выкатить новую тележку, в которую все захотят запрыгнуть». Нас не ослепляют такие умные слова, как глобализация, транс-национализм и постколониализм. Наоборот, значимость северной антропологии заключается имен-но в том, что она возвращает нас к тем самым вечным вопросам, ко-торые были центральной частью антропологических исследований с самого начала и на самом деле никуда не исчезали всё это вре-мя. Хотя притворяться, что я могу привести вам их исчерпывающий список, будет самонадеянно, я хо-тел бы привести лишь несколько из них. В любом случае, я хочу по-казать, что вопросы сами по себе имеют сравнительную важность далеко за пределами северных ис-следований и что ответы, которые мы даём – информирующие, по-скольку даются нашей этнографи-ей, – обладают потенциалом фун-даментально изменить теорию.

1. В районе Приполярного Се-вера жизнь народов как имеющих выход к морю, так и не имеющих его неразрывно связана с живот-ными. Следовательно, пробле-

матика отношений человека и животного является центральной в северной антропологии. Есть определенная доля иронии в том, что расцвет изучения культуры охотников и собирателей, произо-шедший после конференции, по-священной охоте, в 1966-м году, привел к тому, что эта тема ото-шла на второй план. В ходе нее был сделан вывод, что в целом для людей, за исключением жителей арктических и субарктических тер-риторий, собирательство гораздо более важный источник пропита-ния и, как следствие, оно более значимо для общей экологической адаптации, чем охота10. Таким образом, охота как форма отно-шений человек-животное, будучи исключительным случаем, отошла на второй план. Однако северная антропология доказала, что охота является чем-то большим, нежели добыча пропитания, поскольку она затрагивает такие централь-ные мировоззренческие вопросы, как жизнь и смерть, преднамерен-ность и осознанность, гендерные отношения и желание обладать, а также строение человеческо-го тела. Если суть человечности в большей степени проявляется в таких общих качествах, как спо-собность чувствовать и ощущать, как возможность проявить свои навыки на практике, как память о местах, которые человек посе-тил и тропах, которые он опре-деленно делит с другими видами животных, нежели в обладании разумом и знаменательным ин-теллектом, за которые Западная цивилизация и превозносила че-ловека над природой, тогда нет никаких причин для того, чтобы

масштаб межличностных отноше-ний ограничивался лишь рамка-ми только нашего вида. На самом деле, изучение феномена охоты привело к тому, что многие из нас подвергли сомнению или даже отказались от убеждения, что со-циальные отношения свойственны лишь человеку.

2. Анимизм – один из старей-ших вопросов на повестке дня северной антропологии. Эдвард Тайлор11 считал, что это одна из самых ранних и примитивных форм религии. Антропологи года-ми избегали этой темы, опасаясь, что назвать человека анимистом равносильно тому, что окрестить его примитивным и суеверным. Но снова северная этнография, давшая стимул к развитию, зано-во открыв классические работы А. Халлоуэлла12, посвященные оджибве13, изменила ситуацию14. Теперь мы понимаем, что анимизм – вовсе не система ошибочных верований, он открывает слож-ную онтологию, основанную на относительной структуре бытия. Он ведет к переосмыслению само-го смысла жизни: он должен рас-сматриваться не как внутренний потенциал уже существующих ве-щей, раскрывающийся в процессе их познания, а как динамический потенциал всей системы взаимо-отношений, внутри которой вещи не прекращают существовать и хранятся в определенном месте. Как объяснил Колину Скотту один охотник из поселения Веминджи Кри (Wemindji Cree) на севере Ка-нады в одной из самых глубоких и богатых фраз, которые я когда-либо слышал: жизнь – это «непре-рывное рождение»15. Это, скорее,

9 Сергей Михайлович Широкогоров (19 июня (1 июля) 1887, Суздаль – 19 октября 1939, Пекин) – русский антрополог, этнограф, лингвист и педагог первой половины 20 века. С.М. Широкогоров одним из первых дал определение понятию «этнос» и определил место этнографии среди других наук. Сферой профессионального интереса ученого были народы восточной Сибири и Дальнего востока. (Прим. ред.) 10 См. Ричард Б. Ли и Ирвин Девор, Человек-охотник, Алдайн, Чикаго, 1968 г., С.4. 11 Эдуард Бернетт Тайлор (в старой транскрипции Тэйлор; англ. Edward Burnett Tylor; 2 октября 1832, район Лондона Кэм-бервилл – 2 января 1917) – выдающийся английский этнограф, культуролог, исследователь религиозных обрядов и церемоний. Один из основателей этнографии и антропологии. Считается отцом эволюционной теории развития культуры. Основоположник анимистической теории происхождения религии. Рассматривал культуру (синоним цивилизации) как сознательно созданное рацио-нальное устройство для целей улучшения жизни людей в обществе. Каждое следующее поколение людей в любом обществе живет в иных, более продвинутых культурных условиях, чем предыдущее. Чем больше воспитанных и культурных людей в обществе, тем более оно развито. (Прим. ред.) 12 Альфред Ирвинг Халлоуэлл (1892 – 1974 гг.) – антрополог, один из основателей американской антропологии, изучал индейцев, проживающих на севере Канады и США. (Прим. ред.) 13 Оджибве - индейцы на Севере Мехико. (Прим. ред.) 14 См. А.И. Халлоуэлл, Культура и история: сборник эссе, посвященных Полу Радану, под ред. С. Даймонда, «Онтология, поведе-ние и мировоззрение оджибве», 1960 г., Колумбийский университет, С. 19-52. 15 См. Колин Скотт, Структура знания охотников кри: метафоры и буквальное понимание, Журнал американского общества 75: С.195.

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

31

Природное и культурное наследие

не вопрос жизни в окружающем мире, а возможности чувствовать, что ты в нём жив, что ты можешь наблюдать посредством своего восприятия и своих действий его бесконечное развертывание. Эта относительность понимания жиз-ни не вписывается в современную теорию эволюции. Она бросает серьезный теоретический и фило-софский вызов всей современной биологической науке.

3. Чувствовать, что живешь в мире, означает не только суще-ствовать, но и познавать. На про-тяжении долго времени антропо-логия рассматривала знание как предмет традиций, поскольку его передают из поколения в поколе-ние посредством рассказываемых людьми историй. Таким образом, истории рассматриваются как хранилище классифицированной информации наряду с образцами поведения. Тем не менее иссле-дования Севера равным образом показали, что люди не получают знания в готовом виде, а скорее, дорастают до них. Истории не пе-редаются в зашифрованном виде, слушателю недостаточно их просто расшифровать. Скорее, приобща-ющийся к знаниям сам должен от-крыть их смысл для себя, соотнося их с событиями, происходящими в его жизни, и жизненным опытом. В этом смысле истории похожи на путешествия: они – путь по-знания, а не готовая совокупность знаний. Как и путешествия, они обладают некоей незавершенно-стью, вливаются в жизнь в ходе активного процесса воспомина-ний, а не отставляются в сторону как пассивные предметы памяти. Но знание, которое приобретает-ся в ходе этого пути, не передаёт-ся. Мы больше не можем считать правильной концепцию, согласно которой идея культуры рассма-тривается как интеллектуальная собственность, которую индивид приобретает в пользование как наследство от предков. Имен-но из-за её внедрения в понятие «культура» концепция коренного и традиционного знания вносила столько смятения в жизни жите-лей северных территорий и ан-тропологических исследователей, которые с ними работали.

4. Необходимо извлечь уроки из нашего понимания собственности как в материальном аспекте, так и в интеллектуальном. Главное – это то, что она имеет отношение к взаимосвязи между человеком и землей, на которой он обита-

ет. Достаточно ли рассматривать землю как неживую субстанцию, на которой проживает человек? Действительно ли работа и забота о земле, осуществляемые в ходе жизнедеятельности, превращает её в собственность? Мне кажется, что нет. Для населения севера – не для тех, кто пришел колони-зировать территории и использо-вать ресурсы – земля не является объектом собственности. Это ис-точник жизни, благодаря которо-му жизнь продолжается. Жизнь обитателей, как людей, так и жи-вотных, тесно связана с землей, а не просто проходит на ней. Зани-маясь своими делами, они остав-ляют след, по которому остальные могут последовать за ними. Дей-ствительно, в определенном смыс-ле, они – это след, который они оставили. Таким образом, земля для них оказывается не просто тёмной поверхностью, а скорее, сложной сетью следов, которая продолжает запутываться в одном месте, а распутывается в другом, за счёт них она движется вперёд вдоль линии их взаимоотноше-ний. Сплетённая из жизней своих обитателей, словно гобелен, она складывается в рисунок прошлой деятельности. Как показали нам северные люди, передвижение по земле – это практика не толь-ко познания, но и запоминания. Именно посредством движения по памяти обитатели понимают, что эта земля принадлежит им, как и они принадлежат ей. При-нимая участие в этом движении, обитатели не столько изменяют поверхность планеты, сколько играют свою роль в самой транс-формации мира.

5. И последнее, что мне хоте-лось бы сказать. Одним из ключе-вых вызовов для северной антро-пологии сегодня является поиск ответа на вопрос: как примирить идеи человечности и человече-ской личности, бытия и станов-ления, знания, основанного на рассказанных историях, чувства принадлежности к определенной территории с доминирующим се-годня дискурсом, имеющим место как в национальной, так и между-народной повестках дня по пра-вам и обязанностям граждан, пра-вительства, прав собственности на землю и экологического менед-жмента. Эти вопросы настолько сложны, что я не могу начать об-суждать их здесь и сейчас. Доста-точно будет сказать, что дебаты вокруг этих вопросов, возможно,

продолжатся, скорее, среди се-верных народов и наций, а также среди тех, кто их изучает, неже-ли где-то еще в мире. Итоги этих дебатов будут иметь последствия не только для северных народов, но и для коренного населения по всему миру, они должны перевер-нуть современное понимание на-циональной принадлежности, са-моопределения и прав человека.

Итак, самое замечательное и указывающее на большой потен-циал в возможности формирова-ния повестки дня в антропологии – это то, что, планируя современ-ные события, она уводит нас об-ратно в начало цикла, которым занимались отцы-основатели этой дисциплины: люди и животные, анимизм, знание, собственность, права – и при этом показывает их в новом свете. В то же время ан-тропология ищет новые способы взаимодействия с жителями ре-гиона (будь то коренные жители или переселенцы), наукой, адми-нистрацией, бизнесом, правитель-ственными и неправительственны-ми организациями и, конечно же, другими традиционными научны-ми дисциплинами.

Я должен сделать в заключение еще три вывода. Первое – я гово-рил об антропологии Севера как о разговоре. Это не ново. Люди на Приполярном Севере путеше-ствовали на большие расстояния и общались друг с другом с начала времен. Эти разговоры участи-лись в последний период. Но это не равносильно глобализации. Северные люди всегда воспри-нимали и обживали свою среду обитания посредством передви-жения, а не остановки на одном месте. Они никогда не жили ло-кально. И по тем же причинам, никогда не «стали глобальными». Они просто вплели больше нитей в свои разговоры, происхождение которых может быть очень силь-но удалено от региона их про-живания. Второе, вытекающее из первого, – нам нужно отойти от метафор производства знания, которые создают иерархическую модель отношений целое-частное. Население не познает явление «от центра к вершине», так же, как и ученые, бюрократы, политики не учатся «сверху вниз». Северные люди всегда понимали — и север-ная антропология может это под-твердить — знание интегрируется не посредством движения вверх, а путем продвижения вдоль, в ходе разговора людей, передви-

32

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u Природное и культурное наследие

гающихся от места к месту и в истории от темы к теме. Третье – полный временной диапазон, в течение которого происходит разговор, и тропинки, которые он прокладывает как в виде из-менения ландшафта или устных свидетельств, способствуют по-ниманию идеи, согласно которой социальные и культурные процес-сы, в сущности, коротки по срав-нению с длительными циклами, по которым живет естественная окружающая среда. Изменение климата – не новый феномен на Севере. Только рассматривая со-временные исследования и опыт в контексте длительного цикла, мы сможем оценить истинное значе-ние изменений, как социальных, так и экологических, действия которых так сильно сказываются на нас сегодня. Именно поэтому северная антропология должна выделить столько же простран-ства доисторическому периоду, сколько и истории и культуре со-временных людей.

——————————————

Статья из книги «Взаимосвязи: локальные и глобальные аспекты социальных систем в Арктике».

19-23 мая 2005 г. V Международный Конгресс

Арктических общественных наук. Аляска.

Университет Аляски Фаирбанкс, США, 2005

Редактор Анне СадкампС. 61-71

Connections: Local and Global Aspects of Arctic Social Systems.

Topics in Arctic Social Sciences 5, USA, 2005.

Edited by Anne SudkampP. 61-71ISBN 0-9730259-1-3

——————————————

Опубликовано с разрешения ав-тора и Международной Ассоциа-ции Арктических общественных наук (IASSA).

Книгу получили по почте от се-кретариата IASSA из Исландии.

Редакция благодарит автора и IASSA за предоставленнную воз-можность первой публикации на русском языке.

Перевод Екатерины Королёвой. Факультет Политических и соци-альных наук. Петрозаводский го-сударственный университет.

Анонс книги Тима Инголда «Созидание. Антропология,

археология, искусство и архи-тектура» (Making. Anthropology, Archaeology, Art and Architecture), подготовленная к изданию в марте 2013 г.

При помощи созидания мы полу-чаем знания, создаём окружающий мир и изменяем наши жизни. Ан-тропология, археология, искусство и архитектура — все они представ-ляют собой формы созидательной активности, и все они посвящены изучению условий и возможно-стей человеческой жизни. В своей увлекательной книге Тим Инголд связывает эти четыре дисциплины абсолютно по-новому. Используя отличный от традиционно приме-няемого в науке подход, при кото-ром искусство и архитектура рас-сматриваются как совокупность объектов антропологического и археологического анализа, Инголд предлагает рассматривать антро-пологию и археологию не как из-учающие искусство и архитектуру, а совместно с искусством и архи-тектурой. Он является сторонни-ком подхода к восприятию как к созиданию, при котором созда-тель, способный к восприятию, и используемый материал постоянно взаимодействуют или соотносятся друг с другом, создавая форму.

«Созидание» представляет собой серию глубоких размышлений на тему того, что собой представляет создание вещей, что такое материя и форма, значение дизайна, вос-приятие пейзажа, живой жизни, человеческого знания и физиче-ской работы. Приведённые в кни-ге примеры и опыт варьируются от доисторических инструментов из камня до средневековых собо-ров, от насыпных курганов до па-мятников, от воздушных змеев до натягивания струн, от рисования до писательства. Книга будет по-лезна как студентам, так и прак-тикующим специалистам в области социальной и культурной антропо-логии, археологии, архитектуры, искусства и дизайна, визуальных исследований и материальной культуры.

Тим Инголд – экологический антрополог, профессор Инсти-тута социальной антропологии в Университете Абердина в Велико-британии. Издательство Routlege также опубликовала его книги «Восприятие и среда» (Lines, The Perception of the Environment), «Быть живым» (Being Alive).

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

33

Вдохновение

Как давно не ступал я на каменный

берег Любви...

Владимир Судаков

Письмо? Нет, в дырочках почтового ящика – снег…

* * *Мокрый комочек синички на ветке перед окном возник – не стало слякоти,забытых половиков у сарая,прохожий улыбнулся чему-то…

Зыбкие сферы и птица, маленький дом и планета…Скрипнул я половицей,и снова на улице – дождь, идущий третьи сутки подряд.

А ветки качаньестихает…

* * *Девочка рвёт одуванчик,медлит, держа в кулачке,Тянется снова. Но раньше – первый растаял в руке.

* * *«Когда началась переправа (260-го стрелкового полка 168-й стрелковой

дивизии с побережья Ладоги южнее города Сортавала на острове Путсаари, а далее на острове Валаам в августе 1941 года. – В.С.) и более 200 лошадей вошли в озеро и поплыли по направлению к Путсаари, единственный в полку маленький жеребёнок остался на берегу, побоявшись войти в воду. Лошади уже проплыли половину пути и были близки к цели. В это время жеребёнок неожиданно заржал. Его мать кобылица, плывшая впереди, вытянула шею, моментально откликнулась на зов и повернула назад… А за ней, как по ко-манде, поплыли все лошади. Многие из них погибли под огнём…»

С.Н. Борщёв. От Невы до Эльбы. Л.: Лениздат, 1973.

На Путсаари – зелёная сплошь тишина, птичья речь, колокольный размеренный звон.И какая тут может быть, Боже, война: средь такой благодати – уродище войн?Но в недвижности воздуха, скал и небес, в гуще яростно-скорых и медленных дней проступает виденье: укрытие-лесотпускает на волю пленённых коней.И вступает в залив, обдавая меня, и становится строками будущих рун, и плывёт, выгребая в зарю из огня, и – назад поворачивает табун.

34

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

«Военные» цветы

В окрестностях города Иломантси (Финляндия), до которых в 1944 году дошли советские войска, финские ботаники обнаружили около пятидесяти разновидностей растений вплоть до деревьев, никогда здесь ранее не встречавшихся. Их назвали – «военные» цветы.

Тыщи тысяч могил у обочини бессчётно костей по кустам.Укрывают их белые ночи,обелисками – звёздная сталь.Зла патронная ржа под ногами,но кореньям привычен обман,незакатно ветвистое знамя: «Где лежишь ты, мой дядька Иван?»

Проползли, прошагали солдаты,щит Балтийский опять изломав,начертали колесами датына свинцовой воде переправ.А ещё в вещмешках и пилотках,в сапогах – принесли семена,и из почвы, удобренной плотью,возросла неотступно страна.

Что поделать – незваные гости,хоть и гаснет их лёгкая тень,а забытые русские костиобрыдает –родная сирень!

Отрывок

Внучке Кристине Дроняевой

…Как давно не ступал я на каменный берег Любви1,громких песен не пел в Тихой бухте, не спал на Путсаари, где тростник – по колено в воде, лёгкой пеной обвит…Красоту не изречь даже в этом сердечном ударе.И коль слева направо неспешно идут облака, то пологие волны, напротив, те – справа налево, ну, а воздух недвижен. И кажется, так – на векаон крепит воедино – скалу и орлана, и древо.

Здесь бездонны, как первая мысль, и близки небеса. Как прекрасны они,будто стены незримого храма,где залив городской, это… Это же слепок Ступни – в зыбь воды Опустевшего вечную твердь Валаама…

Неужель эти камни бывают роднее людей,а размеренный приплеск –понятнее книг и речений?…Поцелуй их, незримо для иных,и влаги испей,поцелуй и запомниих долгие-долгие тени.

* * * А.М. Демехиной

Проснулась бездна в алых перьях рассветных облаков. Под ней на скалах и в застывших скверах ажурно кружево ветвей, подсвеченное синькой лёгкой, облившей сверху каждый дом.В снежистом воздухе, высоко блескучий серпик над плечом.И жёлтые квадраты окон свисают с острия его объёмно. Мир – прекрасный кокон,из шёлка пряжи зоревой.

Залива трещина глухая.На льду – близки и далеки – в морозных бородах дыханья сидят вопросом рыбаки.Из Тункулы, из-за парома вагонники и слесаря сошлись – меж островов укромно.

…Размашиста вокруг заря: пляс красок яростен в молчанье, слоисты дали. А вот туткварталы зыбко-нереальны, уходят вглубь, в простор текут.Нем городок в литой остуде…

Навстречу мне из-за угла уже спешат машины, люди –как будто сходишь внутрь картины или картина ожила.

1 Остров Любви, Тихая бухта – местные русские названия острова и залива недалеко от города Сортавала.

Вдохновение

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

35

Вдохновение

Серебристые дали Бориса Смирнова-

Русецкого. Неизъяснимое

очарование ЛадогиТворчество Бориса Смирнова-Русецкого пронизано

восторженным, трепетным отношением к природе. Всёёё, что было охвачено вниманием художника, приобрело в

его картинах глубочайший философский смысл, значение символа красоты. Он был убеждён:

«Болезнь планеты должны лечить человеческая красота и добро…».

Циклы его произведений: «Прозрачность», «Север», «Осенние

раздумья» — это гимн земной красоте и гармонии, величию

первозданной природы

Лариса Печёрина

Валаамский церковный музей

Всё больше и больше становится поклонников, по-читателей искусства Бориса Алексеевича Смирнова-Русецкого (1905-1993). Публикации последних лет показывают, сколь обширно его творческое наследие и как много предстоит сделать, чтобы изучить его жизнь и выделить главные направления его поисков. Огром-ная работа по систематизации собранного материала уже проделана: вышла в свет книга З.П. Грибовой «Путь длиною в век» (2003), опубликованы дневники и письма художника, музейные каталоги. Вместе с тем не очень отчётливо обозначена в хоре различных публикаций ва-лаамская линия его творчества. В списки персональных выставок, как правило, забывают включить его выставку 1984 года на Валааме. Сам же мастер в своих дневни-ковых записях посвятил Валааму поэтические строки и отразил характер своих взаимоотношений с острови-тянами.

Сотрудникам музея на Валааме не иначе как посчаст-ливилось в течение целого десятилетия получать наслаж-дение от общения с Борисом Алексеевичем, великолеп-ным художником, необычайно обаятельным человеком, высокоинтеллектуальной, духовно наполненной лично-стью. Знакомство с ним состоялось в конце июня 1981 года. Отдыхая в очередной раз в окрестностях города Сортавала, в Доме творчества Союза композиторов, художник наш¸л время и силы, чтобы посетить остров по приглашению искусствоведов музея. Он приехал со своими друзьями — художником Дмитрием Москиным и философом, поэтом Юрием Линником, коллекционе-ром картин членов группы «Амаравелла», в том числе и произведений Бориса Алексеевича. Первое свидание с островом имело, конечно, характер ознакомления художника с валаамской природой, памятниками, зна-комства с сотрудниками музея, которые мечтали увидеть Валаам, запечатлённый рукой мастера. В дальнейшем Борис Алексеевич почти ежегодно приезжал на Ладогу, иногда на один-два дня, иногда на неделю, несколько раз с женой Верой Леонидовной Яснопольской. Бес-конечные вариации ландшафтных мотивов на Валаа-ме каждый раз давали новые импульсы творческому

вдохновению ему — автору известных, изумительных живописных циклов «Север», «Прозрачность» и многих других. Он успевал накапливать в каждой поездке тот необходимый этюдный материал, который потом по-зволял ему в Москве плодотворно работать, постепенно обогащая обширную серию картин «Север» новой темой «Валаам». Музейщики в дни каждого приезда художника на остров с восторгом и ликованием закупали его новые произведения в фонды.

Параллельно шла подготовка к персональной выстав-ке Бориса Алексеевича. Отбор будущих экспонатов производился дома, в Москве. Выставка, включавшая 74 работы, принесла несравненную радость жителям и гостям Валаама и творческое удовлетворение самому

ВЦМ-2030. Фотография (подлинник). Б.А. Смирнов-Русецкий, 1985, Москва. Фотобумага, фотопечать, 23х16,2 см. Валаамский церковный музей Акт пр. N№ 61 от 18 июня 1987 г. От Смирнова-Русецкого Б.А. Собиратель — Печ¸рина Л.Н.

36

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u Вдохновение

художнику. В музее сохранилась рукопись каталога этой выставки. Выездные выставки Валаамского церковного музея обязательно включали произведения мастера, на крупные вернисажи в Петрозаводске (1987) и в Ленин-граде (1988) он приезжал сам.

Любовь к природе, восхищение её красотой — один из главных лейтмотивов творчества Б.А. Смирнова-Русецкого. Это заметно и по его дневниковым записям: они пестрят описаниями природы. В экологическом журнале «Зелёный лист» опубликовано четыре прекрас-ных произведения. Три из них были приобретены Ва-

лаамским музеем у самого автора. В них слились в гар-монии и виртуозное владение техникой, и поэтическое осмысление выбранного сюжета, и безукоризненный эстетический вкус.

Картина «Узоры ветвей» наполнена восторженным восприятием красоты пейзажного мотива. Свет, про-низывающий все элементы ландшафта, почти лишает его тяжёлой материальности. Это наш Север. В интер-претации мастера он тёплый, приветливый, лучезарный и очень хрупкий. Тишина его звенит нежной, прозрач-ной музыкой красок.

Создавая другую картину — «Солнечные дали», ху-дожник использует почти ту же палитру. Та же степень обобщения, столь же ослепительно светит солнце, но пейзаж с бесчисленными островами ладожских шхер приобретает совсем иной смысл. В нём звучат эпические ноты. Возникает желание устремиться в эти бескрайние просторы, чтобы соприкоснуться с чем-то незнакомым, неизведанным.

Картина «Великий камень» выполнена в другом эмо-циональном ключе. Художник снова предстает большим мастером композиции, виртуозом пастельной техники. Почти весь первый план занимает огромный валун, зам-шелый, с глубокими трещинами. Он кажется особенно тяжёлым, незыблемым и древним на фоне молодых, с прозрачными кронами деревьев на дальнем плане. Рассеянный, серебристый свет объединяет все детали ландшафта. Этот камень видел много в своей жизни, и увидит ещё немало...

Картина «Зимнее солнце» — это путешествие в рус-ский сказочный лес, опоэтизированный дарованием ма-стера. Столь же велика роль света в создании образа се-верной природы. Солнечный свет заливает заснеженные деревья, кустарники, волнистые сугробы. Всё застыло в тишине, словно в ожидании. Никаких второстепенных деталей. В стилистической манере особенно явствен-но прослеживаются реминисценции творчества Нико-лая Рериха, поклонником и учеником которого Борис Алексеевич всегда был, а также угадываются отголоски влияния художественного почерка всегда почитавшего-ся им гиганта русского пейзажного искусства Архипа Куинджи.

—————————————Текст автографа Б.А. Смирнова-Русецкого.

«Север издавна хранит изумительные произведения архитектуры и живописи. И в этой сокровищнице осо-бое место принадлежит Валаамскому монастырю.

Сочетание природы, облагороженной человеческими трудами, памятников архитектуры и безбрежных про-сторов Ладоги придают этому месту неизъяснимое оча-рование.

В прошлом Валаам был школой для многих художни-ков. И в настоящем, и в будущем притягательная сила этих мест будет расти — пусть трудятся здесь художники, насыщаясь красотой и духом творческого созидания.

Подпись (художник Б.А. Смирнов-Русецкий).20 июня 1985».

—————————————При комплектовании фондовых коллекций музея на

Валааме с самого начала значительное место уделялось автографам. Известно, что книга имеет большее коллек-ционное значение, если содержит оригинальную под-пись автора. У сотрудников музея было большое жела-ние собрать, пусть даже не многостраничный, альбом автографов художников, приезжавших на Валаам в те, 1980-е, годы.

Первая страница альбома была заполнена рукой Бо-риса Алексеевича. Он с удовольствием выполнил прось-бу музейщиков оставить автограф. Посещение Валаама в этом, 1985 году, было для него плодотворным. Он на-писал много этюдов, пребывая на острове. Общение с музеем было также результативным. Текст автографа со всей очевидностью выражает настроение художни-ка. Видимо, этот настрой души не был мимолётным, так как и в дневниковых записях Бориса Алексеевича впечатления от посещения Валаама проникнуты такими же мыслями и чувствами: «1985 г. 27/V. Как всегда на Валааме радует какое-то особенное состояние очелове-ченной и очень духовной природы, которое создавалось веками. И все безобразия последующих десятилетий не могли уничтожить этот заряд духовности. Отрадное впе-чатление оставила небольшая выставка - «Валаам в изо-бразительном искусстве», организованная в Желтом Ските (на ней 7 моих работ). Показ накоплений, сде-ланных за последние пять лет, будет в дальнейшем рас-ширяться» (Смирнов-Русецкий Б.А. Дневники. Одесса: АстроПринт, 2000. С. 83).

ВЦМ-4165/1 Рукопись (лист из альбома): Сборник: Автографы художников, побывавших на Валааме в середине 1980-х гг. Б.А.Смирнова-Русецкого 20 июня 1985. Бумага, рукопись (шариковая ручка). 29,7Х21 см. Акт приема N№ 16 от 20 ноября 2004 г. от Печёриной Л.Н. Собиратель — Печ¸рина Л.Н.

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u

3

4

Кар

ельс

кий э

коло

гиче

ский ж

урнал

«Зел

ёны

й л

ист

»№

2 д

екаб

рь

2012 w

ww

.zel

list

.nar

od.r

u