№ 8 | август 2012№ 9 | сентябрь 2012

6 | Поп-революционер 64 | Они сражались за Родины

Я знаю, что я ничего не знаю

Если бы в 1812 году царь Александр не сжег Москву, вся российская история могла бы пойти

другим путем.

Валерия Новодворская

Жаль, не пошла Москва моя

Карикатура Ивана Теребенева, вошед-шая в знаменитую «Теребеневскую азбу-ку» под литерами «и-i», 1814 год

В России всегда есть место подвигам. Как правило, бессмыслен-ным и беспощадным. Весь кровавый ужас,

безумие и бессмыслица второй, прозванной «Великой», Отече-ственной войны имели свою пре-дысторию в первой Отечественной войне — 1812 года.

Александр I нарушил все евро-пейские законы ведения войны. Двести лет назад воевали весело, без особого остервенения и по определенным светским правилам. Когда вражеская армия брала

столицу государства, было принято сдаваться, подписывать мир и идти танцевать менуэт в ближайший дворец. И все были довольны, осо-бенно мирное население, потому что оно обычно не интересуется, чья власть в городе, но очень инте-ресуется тем, чтобы его не грабили, не давали город на три дня солда-там, чтобы не насиловали женщин, не убивали стариков и детей и чтобы в булочных был свежий хлеб. А так обычно и происходит после того, как подписан мир.

Наполеон, конечно, занимался безумным и несбыточным делом.

Он пытался в XIX веке создать империю Каролингов, восста-новить то, что происходило еще в начале времен. При этом законы, которые он предлагал побежден-ным государствам, были отнюдь не средневековые. Он предлагал хорошие законы — Наполеонов-ский кодекс — и очень неплохие правовые институты.

Испания от Наполеона получи-ла неоцененный подарок. Наполе-он застал инквизицию, и он, раз-умеется, ее отменил. Но испанцы, и это видно по картинам Гойи, ис-пытывали к нему мало благодар-ности. Они начали партизанскую войну за восстановление своей инквизиции. Это была большая глупость, все эти партизанские штучки-дрючки.

К сожалению, мы оказались та-кими же испанцами, когда очередь дошла до нас.

У Наполеона не было ни малей-шего стремления завоевывать всю Россию. Он достаточно много об-щался с Александром и рассчиты-вал, что имеет дело с европейским государем. И что этот европейский государь после ряда поражений, которые нанесет ему блестящая французская армия, просто-напро-сто подпишет мир, и дальше они что-нибудь станцуют. Разумеется, что-нибудь французское, благо все говорили по-французски — и фран-цузы, и их противники.

Но Наполеон абсолютно не готовился к тому, что его ожидало в России. А ждало его мрачное скифское безумие. Это ведь чисто скифская история — поджигать соб-

36 дилетант №9

Спаленная пожаром

ственную столицу. Скифам нечего было терять. У них, кроме кибиток и лошадей, ничего не было. Они поджигали степь и таким образом побеждали своих врагов. А евро-пейцы так не поступали.

Почему Наполеон попал на остров Эльба после того, как проиграл Лейпцигское сраже-ние? Потому что он знал, что нельзя губить Париж. Он знал, что французские солдаты, разумные солдаты, не будут сражаться на развалинах Парижа. Парижские древности, парижские ценности, парижане — это превыше всего. И он сдал Париж, как полагается сдавать столицы, чтобы они не были разрушены.

А Москву не сдали, ее пре-вратили в пепелище. И одному богу известно, сколько древно-стей и исторических памятников мы потеряли. Но мы потеряли и нечто более драгоценное, чем исторические памятники. Мы по-теряли едва начатую европейскую традицию, потому что включили очень опасный процесс — про-цесс партизанской войны. Все эти Надежды Дуровы, все эти

Денисы Давыдовы с их саблями и партизанкой Василисой — это оказалась очень опасная методи-ка. И по-настоящему она сыграла свою роковую роль уже в 1918 году, когда выяснилось, что народ прекрасно научился жечь усадьбы и убивать.

Вся эта скифская стихия была легитимизирована пер-вой Оте чественной войной 1812 года. За это не судили, за это не карали — за это поощряли, за это вешали медали. А партизан-ская война в рабской стране — это крайне опасная вещь.

У Лескова есть прелестная сце-на, когда едет помещик мимо пру-да и видит: мужики чем-то стран-ным занимаются. «Чем, мужички, там промышляете?» — спрашивает барин. «А мы францюзя топим». Потом, через век, потомки этих же крестьян с большим удоволь-ствием топили своих сограждан. И убивали, и на кол насаживали. Потому что им показали заветную дорогу. Им разрешили убивать.

Нельзя делать тигра людоедом. Попробовав однажды крови, он остановиться уже не может.

И в чем в результате заключа-лась победа над Наполеоном? В том, что крестьяне остались в рабстве, не были освобождены. Поэтому война 1812 года, именно выигранная война, имела самые страшные и фатальные для России последствия.

И здесь мы начинаем задавать себе страшные вопросы. А нужна ли кому-то была победа такой ценой? И нужно ли было умирать более чем миллиону ленинград-цев для того, чтобы Сталин мог козырять, что он не сдал город Ленина? А может быть, город Ленина надо было сдать, и тогда эти люди остались бы живы? Па-риж ведь сдали. И ничего, Париж уцелел. Европейские столицы не превращали себя в развалины, но Сталин вспомнил уроки 1812 года. И Москва не пошла, и Ле-нинград не пошел, и Советский Союз не пошел туда, куда все ходили. А пошел своим особым путем. И пошел прямо в большой террор 48-го года и в борьбу с космополитами. И одному богу известно, куда бы мы зашли, если бы Сталин не откинул коньки.

Дорога побед для России всегда была фатальной и пагуб-ной. России шли на пользу только поражения. И только поражение и освобождение руками евро-пейских союзников могли бы нас спасти во время Второй мировой войны от ужасов сталинизма. И мы не появились бы на свет рабами.

«Французы в 1812 году, пленeнные ополчением». Илларион Прянишников, 1874 год

И в чем в результате заключалась победа над Наполеоном? В том, что крестьяне остались в рабстве, не были освобождены

37сентябрь 2012