Олег Егоров

Подбитые ветром

Олег Егоров

Подбитые ветром

Содержание:Глава 1 14

Глава 2 29

Глава 3 40

Глава 4 51

Глава 5 68

Глава 6 72

11

О том, как мышонок Серафим летучим стал

Хотите знать, почему мыши не летают как птицы? Я имею ввиду самых обыкновенных по-левых мышей. Например, мышонка Серафима, живущего на дне лесного оврага в  маленьком, но вполне уютном доме. Ну так хотите знать, по-чему они не летают? А я вам объясню: у них нет крыльев.

Чего нельзя сказать про страуса Лёву, кото-рый тоже не летает. Но совсем по иной причине. У него очень короткие крылья. И, наоборот, очень длинные ноги. С такими ногами Лёва мог бы ста-вить мировые рекорды по прыжкам. Но прыжки его не интересовали. Разве, что — с парашютом.

С  самого детства Лёва мечтал стать имен-но лётчиком. Он страстно хотел пикировать, вхо-дить в  «штопор» и  делать «бочку». Словом, ис-полнять фигуры высшего пилотажа. Все другие известные ему птицы, даже грач по прозвищу Сажа, летали , совершенно не задумываясь над тем, какими большими возможностями они об-

Глава 1

1213

ладают. Лёве же с  его бесполезными крыльями оставалось шататься по окрестностям и каждому встречному рассказывать о своих воображаемых ночных вылетах, воздушных боях и  вынужден-ных посадках. В конце концов все, включая само-го Лёву, поверили в эти истории и действительно стали считать его бывалым пилотом. Даже сова Сплюшка, разбуди её среди бела дня, могла поч-ти без запинки поведать о том, как у страуса од-нажды заело шасси и ему пришлось садиться на брюхо.

Но однажды Лёва понял, что на одних вос-поминаниях далеко не улетишь. И начал строить аэроплан. Из его гаража с утра до вечера слышал-ся стук молотка и свист ножовки.

— Не к добру это, — говорил Афрозаяц, косо поглядывая на гараж.

— Изведут меня. Точно изведут.

1213 13

Этот заяц был очень подозрительным. Ему повсюду мерещился заговор с  целью извести его, зайца, полностью и окончательно.

— И какая муха его укусила? — спрашивали друг у друга знакомые.

На самом деле зайца укусила оса.— Покусание,  — сказал доктор Валерьян,

приложив к  месту укуса лист подорожника.  — и ничего более. Просто осиновое покусание.

— Покушение?!  — в  испуге переспросил заяц.

— Покусание , — подтвердил доктор.И с тех пор зайца как будто подменили. Он

даже взял другое имя. Прежде его звали Русаком. А русаков на свете было много. Русакам счёт не вёлся. И  тогда заяц решил стать Африканским. Или, сокращенно, Афрозайцем. Чтоб занесли его, как последнего Афрозайца, в «Красную кни-гу» для исчезающих зверей.

— Я исчезаю, — говорил Афрозаяц. — Меня уже практически не осталось. Практически я уже исчез.

Он так надоел окружающим со своей уни-кальностью, что его почти перестали замечать.

Ну так вот. Для безопасности Афрозаяц установил за гаражом постоянное наблюдение. и  стал единственным очевидцем возвращения Лёвы в большую авиацию. Когда он увидел выхо-дящего из гаража страуса, то для страховки при-сел в траве.

Лёва был оснащён по первому слову техни-ки. То есть  — «этажеркой». Так назывались все первые аэропланы. За сходство с этим предме-том обстановки. На голове его красовался ко-жаный шлем с  наушниками. Глаза прикрыва-ли очки-консервы. А ноги, для скорости разбега, были обуты в ботинки с роликами.

1415

Перед страусом вплоть до самого лесно-го оврага простиралась поляна. И заканчивалась песчаным обрывом.

— Земля! Я первый! Как слышно?! — сказал Лёва в наушник. — Проверка связи!

— Слышно, слышно, — пробормотал заяц. — Охота была с ненормальными связываться.

В следующее мгновение страус вихрем промчался мимо Афрозайца и  пропал за кром-кой обрыва.

— Кажется, пронесло! — вздохнул заяц с об-легчением.

Но тут из оврага донёсся подозрительный шум. И заяц для страховки залёг.

Надо сознаться, что после падения техника пострадала только слегка. Куда чувствительнее пострадал сам Лёва. При иных обстоятельствах это падение можно было назвать мягкой посад-кой. Поскольку дно оврага было песчаным. Но не

1415 15

1617

в  данном случае. В  данном случае Лёва почув-ствовал, как вдребезги разбились его последние надежды.

Когда он зарылся головой в песок, то даже решил, что лучше ему так и остаться. в таком вот положении. Навсегда.

— Зря стараешься! — раздался снаружи на-смешливый голос.  — Я тут всё перекопал. И  в другом тоже месте копал. Нету червей.

Грач Сажа описал над оврагом круг и, по-звякивая ведёрком, полетел в сторону леса. Судя по тому, как Сажа крепко держал в обеих лапах это ведёрко и как оно тянуло его к земле, мож-но было догадаться, что он определённо лука-вил. Видимо, в другом месте черви всё-таки на-шлись.

Страус вытащил голову из песка, но грача он уже не обнаружил. Грач уже скрылся за вер-хушками деревьев. Зато Лёва обнаружил, что авария приключилась рядом с  домиком Се-рафима. И тут страуса посетила счастливая мысль. Лёва решил, что если ему не суж-дено вернуться в  небо, то он хотя бы должен подготовить себе достой-ную замену. Он подхватил «эта-жерку» и  заковылял на роли-ках к домику мышонка.

А Серафим и не до-гадывался о своей бу-дущей участи ави-атора. Потому что именно в  этот мо-мент он гото-

1617 17

вился в  моряки. Хотя плавать он стремил-

ся не больше, чем летать. Если честно, то Серафим

вообще боялся воды. Но ещё больше он боялся огорчить

Морскую свинку.А Морская свинка была

в  действительности самой обык-новенной свинкой. Морской её про-

звали из-за тёмной полоски, пролегав-шей между глаз вплоть до самого пятач-

ка. Что несколько напоминало тельняш-ку. Свинка с детства привыкла к своему про-

звищу и  давно считала себя бывалым моря-

1819

1819 19

ком. Многие верили. Даже известный своей по-дозрительностью Афрозаяц, который вообще мало кому верил, и тот мог с закрытыми глазами рассказать, как Морская свинка получила пробо-ину во время ужасного шторма в Северном Ядо-витом океане и чудом спаслась вплавь.

Вот потому-то мышонок Серафим и прохо-дил курсы юного моряка, битый час раскачивая Морскую свинку в собственной качалке посреди собственной комнаты собственного дома.

— Давай Серафим! — азартно кричала Мор-ская свинка. — Жми!

Мышонок старался изо всех сил.— Вот это качка!  — радовалась Морская

свинка.Громкий стук в  дверь заставил Серафима

бросить качалку. Вернее, дал ему возможность для небольшой передышки.

Морская свинка, между тем, продолжала раскачиваться по инерции. Она была очень груз-ная. А в подобных случаях вообще не известно, что тяжелее: раскачать кресло или же остановить его.

Так вот. Серафим выглянул в окно и увидел страуса.

— Эй! — окликнул он Лёву. — Ты полегче! Полегче!

— Я полегче?!  — удивился страус.  — Это ты — полегче!

— Я полегче?! — Серафим растерянно огля-нулся назад. Туда, где Морская свинка плыла на кресле по волнам своей памяти.

— Ты!  — подтвердил Лёва, переминаясь с  ноги на ногу.  —«Этажерка», понимаешь, мой вес не держит. А ты, вроде, полегче.

— Не могу! — шёпотом ответил Серафим. — у меня свинка!