Моделирование закрепощения крестьян в Московском...

Вдовин М.С. (ГУ-ВШЭ)

Моделирование закрепощения крестьян в Московском царстве1

Аннотация: Автор предлагает модель, объясняющую стимулы агентов к поддержанию системы крепостного права в условиях повторяющегося взаимо-действия и возможности использовать монопсоническую власть нанимателя. На историческом примере в работе показано, как и при каких условиях могут фор-мироваться институты, впоследствии препятствующие экономическому росту и модернизации.

Ключевые слова: экономическая история, институциональная экономика,

крепостное право, монопсония, социальный контракт Закрепощение крестьян в Московском государстве XVI-XVII вв. – одна

из наиболее разработанных тем в отечественной историографии [Беляев, 1860, Ключевский, 1959, Дьяконов, 1898, Греков, 1954, Корецкий, 1957, Маньков 1962]. Анализ причин возникновения крепостного права представляет высокий интерес и для институционального экономического анализа. Ведь речь идет о проблемах выбора путей развития, когда политическая элита навязывает обще-ству институциональную систему, которая обеспечивает выигрыш в кратко-срочном и среднесрочном периоде, однако порождает огромные издержки упущенных возможностей в долгосрочном периоде. Актуальность этого анали-за связана еще и с тем, что стоящие перед современным российским обществом проблемы в некоторых аспектах схожи с теми, которые существовали четыре столетия назад. Именно поэтому изучение исторической эволюции институтов актуально и для осмысления сегодняшней экономической политики.

Цель данной работы – предложить объяснение утверждению крепостного права на основе модели социального контракта между помещиками и верхов-ным правителем. Автор предлагает модель, объясняющую стимулы агентов к поддержанию системы крепостного права в условиях повторяющегося взаимо-действия и возможности использовать монопсоническую власть нанимателя. На историческом примере в работе показано, как и при каких условиях могут фор-мироваться институты, впоследствии препятствующие экономическому росту и модернизации. Для объяснения генезиса крепостничества автор опирается на обширный пласт научных исследований о том, как политическая элита может устанавливать неэффективные рентоориентированные «правила игры» [Alesina, Rodrik, 1994; Persson, Tabellini, 1994; Sonin, 2003; Acemoglu, 2006; Galor, Moav, Vollrath, 2009].

1 Автор выражает свою признательность организаторам и участникам секции «Экономическая история» в рам-ках XI Международной научной конференции по проблемам развития экономики и общества (Москва, 2010 г.) за комментарии по поводу данной модели, а также всем, принимавшим участие в ее обсуждении, – Авдашевой С.Б., Дзагуровой Н.Б., Калмычковой Е.Н,, Латову Ю.В., Юсуповой Г.Ф.

Create PDF files without this message by purchasing novaPDF printer (http://www.novapdf.com)

http://www.novapdf.com


Возникновение крепостного права: истоки проблемы Традиционный взгляд историков на возникновение крепостного права за-

ключается в том, что для ведения военных действий Московское государство в XVI в. установило тягловый и неправовой характер управления с резко обособ-ленными сословиями [Ключевский, 1995]. Каждое сословие выполняло свою задачу служения государству: помещики – несения военной службы, а кресть-яне – обеспечения помещиков доходом, необходимым для несения службы. Данная система позволила резко расширить территорию Московского государ-ства за счет новых территорий Заволжья и Степи. Важно обратить внимание, что после покорения Казанского и Астраханского царств в Московию не только были включены новые земли, используемые местным населением (татарами, башкирами и др.), но и появилась возможность освоения для земледелия тех земель, которые ранее вообще не использовались в хозяйственных целях.

Именно этот факт – появление свободных и необработанных земель – привел к существенному оттоку населения из старинных центральных районов Московской Руси во второй половине XVI в. Помещики оказались не в состоя-нии предложить крестьянам выгодные условия контракта на старых землях (например, предоставлять ссуды на обработку земли под низкие проценты); в результате крестьяне в массовом порядке стали перемещаться в более плодо-родные и теперь уже безопасные территории. Служилый класс столкнулся с проблемой уменьшения количества рабочих рук, что подрывало не только его благосостояние, но и возможность выполнять свою прямую обязанность – не-сение военной службы. Помещики того времени часто утверждают, что «слу-жить государевы службы с того поместья не мочно, теми оброчными деньгами и на Москве прокормиться нечем» и «с того поместья и с вотчин не токмо слу-жить и сыту быть не с чева» [Сташевский, 1911].

Решением проблемы «утечки рабочих рук» послужило административное вмешательство государства – введение ограничений на заключение контрактов между помещиком и его крестьянами. Вплоть до Соборного Уложения 1649 г. формально не существует документа, который бы официально устанавливал режим крепостного права. Наоборот, крепостная зависимость появляется как результат постепенных, но последовательных действий государства, направ-ленных на поддержание служилого класса [Ключевский, 1995]. Во-первых, ог-раничиваются сроки «выхода» крестьян от помещика (т.е. времени, когда кон-тракт может быть заключен и расторгнут): сначала – только Юрьев день, а за-тем отменяется и он. Во-вторых, вводятся ограничения на «вывоз» крестьян другими помещиками (т.е. ограничивается конкуренция между помещиками за рабочие руки, возрастает переговорная сила отдельного помещика по отноше-нию к его крестьянам). Наконец, акты о «Сыске беглых людей» огранивают возможность крестьян безнаказанно покидать своего помещика. В итоге, к на-чалу XVII в. высокая задолженность крестьян на фоне низкой урожайности традиционного землевладения приводит де-факто к появлению крепостного права. Правда, эта институциональная инновация оказалась не очень прочной – в условиях Смутного времени крепостное право на несколько десятилетий пре-кратило существование. Однако когда новый режим Романовых полностью




восстановил «порядок», то в 1649 г. крепостное право было установлено уже не только де-факто, но и де-юре. Этот институт определял социально-экономическое развитие Московии/России до реформы 1861 г.

В условиях нового времени и становления капиталистических отношений институт крепостного права создавал препятствия экономическому развитию, являясь институциональной ловушкой, и подвергался активной критике2. Но насколько плохим крепостное право было в момент своего появления? Как уже давно показали российские историки, именно крепостное право было экономи-ческой основой служилого войска, а значит, позволяло поддерживать обороно-способность и сильное централизованное государство в условиях очень непро-стой геополитической обстановки того времени. Данный факт позволяет отка-заться от односторонней трактовки крепостного права как полностью неэф-фективного института, по крайней мере, в момент его зарождения.

Генезис крепостного права следует рассматривать в связке с теми целями, которые стояли перед Московским государством в XVI в. (прежде всего, с обеспечением высокой обороноспособности государства), а также в контексте сложного комплекса институтов, сформированных для их реализации:

- с появлением нового принципа формирования армии и обязательной службы с земли для всех помещиков («конно, людно и оружно»);

- с резким ослаблением прав собственности на землю и распространением поместных земель, которые предоставляются владельцу только на время его службы («жаловать своих холопов мы всегда были вольны, вольны были и каз-нить»),

- наконец, с развитием идей о верховном собственнике, его неотчуждае-мой собственности и самодержавной власти («кто противится власти — проти-вится богу; а кто противится богу — тот именуется отступником, а это наихуд-ший из грехов» [Переписка Ивана Грозного, 1969].

Крепостное право как результат «социального контракта» между Царем и помещиками

Какой же перелом происходит в социально-политической жизни Москов-ского государства во второй половине XVI в.? Почему происходит выбор в пользу одной из доступных альтернатив, а именно самодержавной, поместной и крепостнической? Покажем, как может быть рассмотрена данная проблема с точки зрения институционального анализа.

Уменьшение политической конкуренции после окончания феодальной войны первой трети XV в. и утверждение Москвы в качестве абсолютного по-литического гегемона на востоке Европы приводит к усилению социально-политического неравенства. На смену старым порядкам (вечевой строй в Нов-городе и Пскове, высокий уровень самостоятельности боярства в других зем-лях) приходит авторитарно-административное управление. Верховный прави-тель теперь, не имея сильных конкурентов, может устанавливать новые «пра-вила игры», ориентируясь на свои интересы, а не на интересы более широких

2 Недостатки крепостного права с позиции институционального анализа будут показаны ниже.




слоев общества. Присоединив другие русские княжества, московский князь становится Царем3 и начинает устанавливать институты, максимизирующие его ренту и ренту его приближенных – дворян, чье положение в служебной иерар-хии обусловлено не родовитостью или материальным статусом, а лояльностью Царю.

С позиции институционального анализа установление крепостного права и распространение поместной собственности может быть рассмотрено как за-ключение негласного социального контракта между Царем и дворянами. Для этого Царь ограничивает права частной собственности на землю, подрывая си-лу крупных землевладельцев-вотчинников (монастырей, земельной аристокра-тии), и, опираясь на интересы другой группировки – поместных землевладель-цев, обязанных служить взамен получения права распоряжения государствен-ной землей, – становится главным собственником «общественной» земли. Вве-дение крепостного права, выразившееся в ограничении мобильности крестьян и создании монопсонии на «рынке труда», – это необходимый шаг для поддержа-ния помещиков как лояльной власти группы интересов.

Нет сомнений, что основы института крепостного права противоречат со-временному пониманию «хорошего» института.

Во-первых, крепостное право – это неконкурентный «рынок труда», на котором отсутствуют ценовые сигналы4. Помещик выступает локальным моно-полистом, единолично устанавливая цену и присваивая излишек своих крепо-стных крестьян-производителей.

Во-вторых, при крепостном режиме права собственности крестьян слабо защищены, а значит, у них отсутствует мотивация для совершенствования тру-да.

В-третьих, эффективность труда крестьян в поместном хозяйстве страда-ет от агентской проблемы. Слабые возможности стимулирования к производи-тельному труду делают выгодным использование только самых примитивных форм организации труда (барщина). А результативность применения барщин-ной повинности непосредственно зависит от возможностей мониторинга. Од-нако для помещика, находящегося по делам службы, как правило, вдали от по-местья, возможности мониторинга существенно ограничены.

Результатом всего этого служит консервация отсталых приемов агрикуль-туры, низкая эффективность хозяйствования и сельскохозяйственные кризисы5.

Цель последующей модели – продемонстрировать, 1) при каких условиях помещики могут добровольно принимать условия

негласного договора с Царем и поддерживать установление крепостного права,

3 Слово «Царь» пишется с заглавной буквы, т.к. он является участником модели, рассматриваемой ниже. 4 Необходимо сделать оговорку, что рыночная терминология используется в нашем анализе с известной долей условности. Конечно, в Московии XVI в. не могло быть рынка труда в современном смысле слова. В силу от-сутствия исследований о специфике конкурентных отношений в условиях натурально-хозяйственных отноше-ний, автор статьи вынужден пользоваться терминологией теории рыночного хозяйства, осознавая несовершен-ство ее использования для анализа добуржуазных обществ. 5 См. подробнее: Вдовин М.С. Роль спецификации прав собственности в экономических кризисах: пример «за-пустения» 1570-1580-х годов в Центральной и Северо-Западной Руси» // Экономическая политика. 2010. № 3.




2) как на стимулы принятия негласного договора влияет располагаемый набор ресурсов (комбинация доступного объема земли и труда), цены конечной продукции, налагаемые на помещиков обязательства, а также принцип форми-рования армии.

В рамках предлагаемой модели задачей Царя является обеспечение обо-роноспособности государства на необходимом уровне при минимальных затра-тах6. Царь призван обеспечивать безопасность государства, оказывая населе-нию военные услуги M. Для этого использует ресурсы W, которые поставляют-ся децентрализованно (например, поместное войско) и ресурсы K, поставляе-мые централизованно (наемные воины, артиллерия). Производственная функ-ция Царя задана как:

(1). Предположим для простоты, что в «национальной» экономике Московии

производится одно потребительское благо (например, рожь). Производственная функция определена как комбинация площади земли (пашни) S и количества труда L (крестьян):

Q(S,L) = SL - L2 (2). Помещики являются рациональными агентами, задача которых – макси-

мизация прибыли7: (3),

где P – стоимость продукта труда, w – заработная плата крестьянина. Появление крепостного права может быть рассмотрено как установление

монопсонии на «рынке труда» (Рис. 1)8.

6 Православным идеалом правления является «тишина» - отсутствие войн или каких-то других внешних потря-сений. Это формально значит, что Царь не заинтересован в нападении на соседние государства в целях грабежа или присоединения территорий, но для обеспечения безопасности своего государства на определенном уровне обязан содержать армию. Однако следует учитывать, что в понятие «своё государство» московский царь вклю-чал все земли бывшей Киевской Руси, что обрекало его на почти непрерывные войны с Крымским ханством, Великим Княжеством Литовским (позже – Речью Посполитой) и Швецией. В свою очередь, все перечисленные государства-соседи также рассматривали Московию как зону своих «жизненных интересов». 7 С исторической точки зрения, можно сомневаться, насколько рациональны были помещики, жившие в рамках средневекового мировоззрения. Согласно православной хозяйственной этике, приоритетом должны быть «блага небесные», а не земные: мирское богатство ценилось ниже, чем «строение» своей души. Отсюда - щедрые за-вещания землевладельцев в адрес Церкви и монастырей на помин души в ущерб интересам наследников. Одна-ко помещики определенно не были чужды и экономической мотивации: они старались получить лучшие слу-жебные земли (а в случае несправедливости жаловались царю), заполучить деревеньку, попасть в Московской список. Поэтому, с известной долей упрощения, помещиков в рамках нашей модели правомерно рассматривать как рациональных агентов. 8 Крепостное право как монопсония рассматривается в работах Rosa J.-J., 2009, Conning J., 2004.




Рисунок 1. Крепостное право как монопсония. В результате заключения социального контракта между Царем и дворя-

нами происходит закрепощение крестьян: помещик становится единственным покупателем, а рынок труда из конкурентного – монопсоническим. Помещик-монопсонист присваивает себе часть продукта, создаваемого крестьянами. В экономике уменьшается количество используемого труда (с L’до L) и падает стоимость труда (с w’ до w). Одновременно монопсония создаёт безвозвратные потери общества. В целом, для крепостного права будет характерно уменьше-ние общественного благосостояния, меньшее количество крестьян, занятых в экономике9, и меньший уровень заработной платы10.

Определим теперь, при каких условиях помещик заинтересован в возник-новении монопсонии. Помещик может закрепощать фиксированное число кре-стьян по заданной монопсонической цене и извлекать свою ренту. С другой стороны, он может «отклониться» от модели «крестьяне за службу», и нанять их по более высокой цене, разово увеличив выпуск в своем поместье11. Поэтому помещики сравнивают свои выгоды (pay-off’s) в случае поддержания монопсо-нии, учитывая свои межвременные предпочтения (дисконтирующий фактор δ (0 ≤ δ ≥ 1)), и выигрыш, получаемый в случае отклонения от контракта. Меж-временные предпочтения всех помещиков идентичны.

Стимулы помещиков для поддержания социального контракта «крепостничество за военную службу»

Задача помещика-монопсониста – максимизация прибыли: . Оптимальный объем использования труда будет составлять: , и при-быль монопсониста составит:

(4).

9 Автор снова вынужден сделать оговорку, связанную с использованием «рыночного» понятийного аппарата для анализа не-рыночной экономической системы. Конечно, в условиях классического крепостного права, где нет торговли крепостными, помещик вряд ли может по своему желанию увеличивать или уменьшать число своих крестьян. Однако он может менять трудовую нагрузку. Уменьшение количества крестьян, занятых в эко-номике, означает в данном контексте, строго говоря, уменьшение их трудозатрат. Самое главное, стимулы к утверждению крепостного права в Московском царстве возникли в условиях «запустошения» 1570-х гг. и Сму-ты начала XVII в., когда численность населения резко падала ниже оптимального при нормальных условиях. Когда затем наблюдается рост населения, то уровень трудозатрат не восстанавливается полностью, а фиксиру-ется на более низком уровне «крепостного оптимума», который выгоден помещикам. 10 Конечно, в условиях крепостного права крестьянин не получает зарплату в современном смысле слова, а на-оборот, работает на помещика несколько дней в неделю (барщина) либо отдает часть продуктов труда (оброк). В нашей модели фактическую «зарплату» w крестьянина составляет стоимость продуктов, которые ему остав-ляет монопсонист-помещик после того, как крестьянин отработал положенную барщину или отдал оброк. 11 Существование повторяющихся взаимоотношений между крестьянами и помещиком означает, что наличие свободных земель и конкуренция со стороны других помещиков создает возможность «наказания» для земле-владельца, который отклоняется от поддержания социального контракта. При отсутствии институциональных ограничений по мобильности крестьян, они могут перейти к другим нанимателям, предложившим более выгод-ные условия контракта, либо просто убегут от помещика, начав обрабатывать свободную землю. Поэтому наде-ление помещика поместьем при наличии других свободных земель само по себе не дает возможности получать монопсоническую прибыль; необходимо введение институциональных ограничений со стороны государства, способных поддержать формирование монопсонии.




Прибыль монопсониста может быть получена только в том случае, если монопсоническая власть (крепостное право) поддерживается государством. Взамен помещики принимают на себя обязанность государственной службы – военной и гражданской. Поэтому необходимо учитывать фактор F – издержки социального контракта для помещиков.

Если горизонт принятия решений бесконечен, то формирование молчали-вого сговора относительно крепостного права в обмен на несение обязанностей будет равновесием по Нэшу при выполнении условия:

(5) Из формулы 5 можно вывести значение дисконтирующего фактора:

(6). Кооперативное равновесие (поддержание крепостного права) является

равновесием по Нэшу, если значение дисконт-фактора помещика превышает граничное значение дисконт-фактора: (в противном случае, отклонение выгоднее, чем поддержание крепостного права). Поэтому при низком гранич-ном значении δ* возможность поддержания кооперативного равновесия (крепо-стного права) будет являться равновесием с большей вероятностью.

Проводя сравнительную статику, мы сможем оценить влияние различных экзогенных переменных на значение π и значение дисконтирующего множите-ля δ*, а значит выявить их влияние на вероятность установления крепостного права как поддержания равновесия по Нэшу.

Во-первых, при увеличении площади земли S растет прибыль монопсони-ста π (следует из формулы 4), значение граничного дисконтирующего множи-теля падает (из формулы 6). Следовательно, более вероятно, что , а крепо-стное право является равновесием с большей вероятностью. Поэтому с ростом площади земли увеличивается вероятность установления крепостного права. Этот вывод подтверждает гипотезу Домара о влиянии избытка земель на сти-мулы к установлению крепостного права в России в XVI веке [Domar, 1970].

Во-вторых, при росте цены P на продукт труда (например, хлеб), увели-чивается прибыль монопсониста и растет вероятность установления крепостно-го права. Сценарий высоких цен на хлеб и закрепощения крестьян был харак-терен для стран Восточной Европы (Речи Посполитой, Чехии, Пруссии, Поме-рании) [Сказкин, 1958]. В отличие от «московитского» крепостного права, в этих государствах уже получили широкое распространение институты рынка и частной собственности, поэтому «второе издание» крепостничества в этих странах традиционно объясняется ростом спроса на хлеб и укреплением госу-дарственной власти, способной справиться с восстаниями.

В-третьих, с увеличением издержек службы F у помещика оказывается меньше стимулов к поддержанию монопсонии, а значит, вероятность установ-ления крепостного права оказывается ниже. Поэтому для режима крепостниче-ства необходима четкая фиксация обязанностей помещика, иначе помещик либо разорится, либо будет вынужден «изменить» своему правителю. Начиная с «Уложения о службе» Ивана Грозного четко устанавливается принцип фор-мирования войска: помещик обязан выставить одного воина со 150 десятин




земли и являться на смотры «конно, людно и оружно». Специально обратим внимание, что обязанности помещика соотнесены с площадью земли, находя-щейся в его распоряжении. Одновременно подчеркнем, что сама по себе земля не могла рассматриваться как вознаграждение за службу без обеспечения по-мещика руками, которые будут её обрабатывать – то есть без крепостного пра-ва.

В-четвертых, нашу модель можно уточнить, предположив, что издержки несения службы определялись в расчете на площадь земли (что соответству-

ет вышеуказанному примеру): . Отсюда следует, что число помещи-

ков должно быть не просто мало, а быть относительно низким по сравнению с площадью земли, чтобы система крепостного права оказалась им выгодной. Т.е. помещик должен обладать достаточным земельным наделом, чтобы быть заин-тересованным в поддержании контракта. Исследования дореволюционных рос-сийских историков как раз свидетельствуют о том, что большинство служилых людей как раз обладало «средними» земельными наделами, и значительно меньшее число – мелкими и крупными [Сташевский, 1911].

В-пятых, использование более передовых техник обработки земли по сво-ему влиянию на прибыль монопсонии π эквивалентно росту площади земель S, т.к. приводит к более высокому выпуску Q и увеличению A. Переход от пере-лога к трехполью в XVI в., отмечавшийся в Центральных районах в XVI в. [Зи-мин, 1982] может рассматриваться как еще один фактор, повлиявший на увели-чение стимулов к установлению крепостного права.

В-шестых, помимо наличия «экономического» наказания для помещика, решившего отклониться от социального контракта, существовали и другие, «внеэкономические» издержки для абсентистов. Отказ от службы Московско-му царю в XVI в. начинает расцениваться не просто как отказ от заключения контракта между свободным и независимым землевладельцем и Верховным правителем, а как государственная измена. Наличие существенного (P) и высо-ко вероятного (p) наказания за отступничество (отъем собственности, разорение поместья) мог быть весомым стимулом для поддержания социального контрак-та, даже если выгоды помещика от его поддержания (левая часть неравенства) были не столь велики: . Существовали и другие значимые ре-путационные издержки. Так, при переходе на службу к Московскому царю дворянин должен было подтвердить контракт личным крестоцелованием, пору-чительством митрополита и поручительством других служилых людей. Для ос-лушника выход из этого «картеля» теперь мог грозить и религиозной карой, и разрывом взаимоотношений с «коллегами» [Михайлова, 2003]. В качестве при-мера можно вспомнить судьбу Андрея Курбского, который после побега в Речь Посполитую стал в глазах московитов буквально Иудой. Стимулы Царя для поддержания социального контракта




Задача Царя – минимизация расходов (TC) на поддержание необходимого уровня безопасности государства при заданном уровне обороноспособности M*:

, где w – стоимость децентрализованных ресурсов, r – стои-мость централизованных.

Как рациональный агент, Царь выбирает значения W* и K*, исходя из ус-ловия минимизации издержек: (точка E1 на Рис. 2).

Речь идет о выборе между двумя качественно разными принципами ком-плектации армии: либо – феодальное войско (служба за поместье), либо – плат-ная регулярная армия (служба за плату по образцу, например, армий итальян-ских кондотьеров той эпохи). Оба этих принципа могут сочетаться в различных пропорциях, как это было и в Западной Европе XVI-XVII вв.

Царь может отказаться от западной модели найма людских ресурсов по принципу «деньги за службу» и осуществить альтернативный выбор, в рамках которого он может нанять большее войско за меньшие деньги. Для этого Царь должен заключить с помещиками социальный контракт, в рамках которого он вместо зарплаты w* предоставляет им поместную землю и прикрепленных к земле крестьян. Такой механизм оплаты по модели «земля за службу» позволя-ет Царю использовать большее количество ресурсов W, чем в случае модели «оплата за службу», где количество людских ресурсов ограничено W*. Крайним случаем социального контракта является ситуация, когда все помещики несут военную службу (W = Wmax) в обмен на предоставление поместной земли. В точке E2 большее значение W позволяет Царю поддерживать прежний уровень обороноспособности при более низком K.

Рисунок 2. Задача Царя: минимизация издержек на поддержание обороноспо-собности.

При отсутствии свободной земли Царю доступен лишь один выбор – E1.

Возможность использовать децентрализовано предоставляемые ресурсы на уровне Lmax ограничена наличием свободной земли, которая может быть рас-пределена в пользу помещиков. В случае избытка земли, Царь может рассмат-

E1

K

W Wmax W*

K’

K* E2




ривать и второй выбор – E2, в рамках которого он обеспечивает прежний уро-вень обороноспособности новой комбинацией K и L, но при этом снижая свои затраты. Однако использование модели «земля за службу» имеет и оборотную сторону для верховного правителя: он лишается части денежного дохода с роз-данных земель, которая могла бы быть извлечена им в случае выбора Е1 и на-правлена на финансирование войска.

Для простоты предположим, что для финансирования расходов на оборо-ну (TC) Царь использует все собранные налоги (T), не оставляя себе из них ни-чего на личные нужны. Царь использует прямые налоги, облагая ставкой t стоимость произведенного крестьянами урожая: TС = T = tPQ12.

Количество собранных налогов напрямую зависит от институционально-го выбора, сделанного Царем. В случае выбора E2 (условная собственность на землю и крепостное право) количество крестьян L, задействованных в эконо-мике, а значит, и выпуск Q будут ниже, чем в случае выбора E1 (конкурентный «рынок труда»). Это означает, что Царь будет вынужден уменьшить расходы на оборону, что приведет к падению обороноспособности государства ниже уров-ня M* и росту вероятности быть завоеванным внешним врагом. Однако Царь может компенсировать уменьшение налоговой базы меньшими военными за-тратами на найм солдат (K’ < K*) и усиленным использованием «бесплатного» ресурса (Wmax > W*) – децентрализованного поместного войска, при помощи которого он может обеспечить необходимый уровень M*.

Таким образом, существует возможность двух равновесных состояний:

Институциональный выбор E1 (частная собственность на землю, конкурен-ция землевладельцев за крестьян). Экономика функционирует на Парето-оптимальном уровне, обеспечивая занятость L1 = L* и выпуск Q1 = Q*. Соб-ранные налоги Царь расходует на покупку факторов W и K по рыночным ценам, обеспечивая заданный уровень обороноспособности М*: T1 = tPQ1 = TC1 = wW* + rK*

Институциональный выбор E2 (условная собственность на землю, монопсо-ния на «рынке труда»). Поскольку количество крестьян, востребованных монопсонией, оказывается ниже оптимального (L2<L*), то уровень выпуска в «национальной» экономике также находится ниже оптимального (Q2<Q*). Это означает, что Царь cможет собрать меньше налогов (T2 < T1), но и дол-жен потратить меньше (TC2 < TC1) на поддержание обороноспособности M*, т.к. использует меньше централизованных факторов (K’<K*) и больше де-централизованных (Wmax >W*) при цене 0 ≤ w < w*: T2 = tPQ2 = TC2 = rK’.

Определим, при каких условиях выбор крепостного права как способа обеспечить монопсонию на рынке труда в сочетании с принципом обеспечения децентрализованных ресурсов «армия за землю» является равновесием, и как на условия поддержания равновесия влияют экзогенные параметры.

Рассмотрим сначала позицию Царя. 12 На практике для XVI-XVII вв. было характерно посошное обложение, единицей обложения служила соха. Система фиксированных налоговых сборов с единицы измерения, а не с собранного урожая или его стоимости, позволяла снизить издержки сбора информации и была более удобной в административном смысле. В данной модели в целях упрощения мы считаем, что налогами облагался именно собранный урожай.




В условиях наличия свободных земель Царь заинтересован в выборе ва-рианта E2, т.к. в его рамках он может минимизировать затраты на оборону, обеспечивая необходимый уровень обороноспособности и даже достичь более высокого уровня боеспособности. Например, поместная система позволяла Ивану Грозному содержать армию, по некоторым оценкам, до 100 тыс. человек, что вызывало восхищение у иностранцев. Ричард Ченслор, открывший морской путь в Россию, писал в связи с этим, что «если бы русские знали свою силу, ни-кто не мог бы бороться с ними…» [Нефедов, 2001].

Рисунок 3. При выборе альтернативы Е2 Царь может не только снизить из-держки, но и повысить уровень обороноспособности.

Однако установление условной собственности и крепостного права при-

водит к уровню выпуска в экономике ниже оптимального, что снижает налого-вую базу. Количество собранных налогов становится меньше, чем Царь мог бы собрать в случае Е1. Поэтому возможности выбора Е1 уже не существует: уро-вень военных расходов, необходимых на приобретение централизованных фак-торов обороноспособности, не соответствует бюджетному ограничению Царя. В условиях бюджетного дефицита единственно возможным решением для Царя является поддержание институтов E2 и дальнейшее экстенсивное развитие – увеличение площади земель, что позволит увеличить предоставление децентра-лизованных факторов и компенсировать недостаток бюджетных средств. Пере-ход к институтам Е1 в подобной ситуации грозит Царю резким падением обо-роноспособности, что увеличивает возможность завоевания и краха государст-ва. Изначально сделанный выбор в пользу институтов E2 уже не оставляет Ца-рю возможности сделать выбора в пользу другого вектора институционального развития, возникает институциональная ловушка (Рис. 4).

E1

K

W Wmax W*

K’

K* E2




Рисунок 4. Проблема выбора модели условной собственности на земли и крепо-стного права: институциональная ловушка.

Выбор института крепостного права и дальнейшее попадание в ловушку

зависимости может быть объяснено с помощью эволюционной миопии – кон-цепцией, позаимствованной из эволюционной биологии [Schmidt, Spindler, 2000]. Выбор избираемого локального оптимума в процессе эволюции опреде-ляется его близостью к исходному положению системы и может не совпадать с глобальным оптимумом. Данное явление получило название «local hill story»: в случае наводнения животные стремятся к вершине «ближайшего» холма, кото-рый не обязательно является самым высоким и гарантирует спасение в случае сильного наводнения. С течением времени многие опции, доступные ранее, мо-гут оказаться недоступными – система оказывается в ловушке, обусловленной предшествующим развитием. Поэтому приверженность неэффективным инсти-тутам может быть обусловлена эволюционной миопией: казавшийся эффектив-ным институт, в пользу которого был сделан когда-то выбор, в настоящее вре-мя оказывается неэффективным и при этом единственно возможным вариан-том.

Рассмотрим теперь позицию помещиков. Они будут поддерживать социальный контракт только в том случае, если

их компенсирующая вариация (прибыль, которую они могут извлечь из управ-ления поместьем) будет выше или равна доходу, который они могли бы полу-чить, служа Царю как наемники в случае Е1:

(7).

Поэтому крепостное право будет являться равновесием, если объем пре-доставленных помещикам земель будет достаточно велик, а именно:




(8).

На выбор в качестве равновесия институтов Е2 сильно влияет также зна-чение параметра α, определяющего соотношение децентрализованных и цен-трализованных военных ресурсов. При α, близком к единице, вклад децентра-лизованных ресурсов в обороноспособность велик, поэтому дополнительная единица L способна существенно повысить военную мощь. Это значит, что Царь оказывается заинтересован в поддержании социального контракта. На-оборот, при α, близком к нулю, увеличивается вклад централизованных факто-ров (регулярной армии, флота) в обороноспособность, и Царю необходимо привлечь уже намного больше дополнительных единиц L, чтобы обеспечить прежний уровень обороноспособности (Рис. 5). Царь попадает в ситуацию, ко-гда вследствие падения вклада децентрализованных ресурсов, он должен при-влекать все больше и больше единиц L, чтобы как-то скомпенсировать недоста-ток ресурсов на приобретение K. Поэтому по мере развития военных техноло-гий и увеличения вклада централизованных факторов (что соответствует уменьшению α) уменьшается вероятность поддержания социального контракта (и всех институтов E2) со стороны самого Царя.

Рисунок 5. Влияние α на вклад децентрализованных факторов в поддержание обороноспособности.

Сравнительная статика

Теперь можно объединить факторы, влияющие на стимулы помещиков и Царя к заключению и поддержанию социального контракта. Это поможет отве-тить на вопрос, почему в России и других странах Восточной Европы был сде-лан выбор в пользу модели условной собственности и несвободного труда.

При различных сочетаниях α (влияющем на стимулы Царя) и δ (влияю-щем на стимулы помещиков) будет наблюдаться разная вероятность заключе-ния и поддержания социального контракта. Изначально, в условиях децентра-лизованного формирования армии и высокого вклада поместного войска в под-держание обороноспособности (высоком α) социальный контракт будет являть-ся равновесным состоянием при низком значении δ* (рисунок Б). Данная

K

Lmax L*

K’

K*

α=0,8

α=0,2

Lmax L




ситуация характерна для Московского государства конца XVI в., когда увеличение площади доступных земель сделала привлекательным формирование поместного войска, чей вклад в обороноспособность государства был велик.

Рисунок 6. Заключение социального контракта между помещиками и Царем в конце XVI века (рисунок Б). До этого социальный контракт не является равно-весным состоянием (А) из-за высокого δ*.

Начиная с XVII в. государство попадает в институциональную ловушку.

Реформирование (отказ от поддержания социального контракта) означало бы резкое падение уровня обороноспособности, поэтому не могло быть осуществ-лено одномоментно и в короткие сроки. С другой стороны, по мере роста вкла-да централизованных факторов в обороноспособность становятся очевидны не-достатки поместного войска. В 1610 г. в битве при Клушино польские «крыла-тые» гусары наголову разбили поместное войско Дмитрия Шуйского, в четыре раза превосходящее их по численности. В разгроме при Конотопе в 1659 г. по-местное войско понесло настолько существенные потери, что фактически на-всегда утратило свое прежнее значение.

Отказ от модели «военная служба за землю» осуществляется постепенно. Во-первых, в 1630-1670-х гг. создаются «полки нового строя», форми-

руемые из безземельных дворян и «детей дворянских», которые служат за хлебное и денежное жалование. Данные полки вооружены легким огнестрель-ным оружием, обучаются с помощью иностранцев. Новые войска изначально комплектуются «прибором» (добровольным наемом). Однако с течением вре-мени становится ясно, что свободных людей, готовых служить по найму, в Рос-сии недостаточно, поэтому распространение получает старый способ – «вер-стание», принудительный набор со стороны тяглового населения. В этом за-ключается ключевое отличие полков «нового строя» в России по сравнению с Западной Европой, где распространение получило наемничество [Чернов, 1954].

Во-вторых, после указа 1762 г. дворяне освобождаются от обязательной военной службы, однако сохраняют за собой право на владение крепостными. Хотя военная служба носит добровольный характер, она по-прежнему затраги-

δ*

α

1

1 0 1 0

Б)

α

А) δ*

1




вает большинство дворян, т.к. наряду с доходами от крепостных крестьян явля-ется источником средств для существования дворянства.

Наконец, финальная реформа предпринимается лишь после окончатель-ного кризиса системы – поражения в Крымской войне XIX века, вызванного техническим отставанием русской армии. По мере уменьшению α, вероятность поддержания социального контракта со стороны Царя становится ниже, но только проигрыш в Крымской войне становится стимулом для окончательного разрыва социального контракта и отмены крепостного права13.

Рисунок 4. С ростом вклада централизованных факторов в обороноспособ-ность социальный контракт «земля за службу» перестает являться равнове-сием (Б).

Заключение XVI в. – один из самых интересных этапов российской истории, «развил-

ка истории», в которой осуществляется выбор нового институционального пути развития государства. Установление крепостного права не происходит в вакуу-ме, а сопровождается возникновением широкого круга институтов, оказавших ключевое воздействие на последующее экономическое развитие России. Поми-мо выбора института несвободного труда происходит выбор модели неспеци-фицированных прав собственности на землю (условное землевладение), поме-стного характера формирования войска и авторитарной власти (самодержавие). Выбор новых институтов означает слом старых – свободы крестьянских пере-ходов и вотчинного (церковного и боярского) землевладения.

Несмотря на то, что некоторые историки считают «новые» институты ис-конными для России, разработанная модель показывает, что их выбор был оп-ределен внешними факторами, изменившими вероятность равновесия и вектор предыдущего развития. Результат выбора институтов типа Е2 может быть объ-яснен с позиции эволюционной миопии. Крепостное право – это результат вы-

13 Похожее объяснение приводит Д. Асемоглу, рассматривая блокирование внедрения новых технологий. С 1825 по 1855 год в России была построена только одна ветка железной дороги. Лишь после поражения в Крым-ской войне, когда Александром II была предпринята попытка реформировать общество и перейти к индустри-альному пути развития, развернулось активное железнодорожное строительство. Асемоглу утверждает, что в интересах земельной аристократии и Царя было сохранение феодальных институтов, позволявших извлекать большую ренту [Acemoglu, 2006].

δ*

α

1

1 0 1 0

Б) δ*

1

α

А)




бора локального оптимума, который не является глобальным и лишает возмож-ности его выбора в будущем. Несмотря на то, что институты поместного войска и крепостного права в краткосрочной перспективе могли обеспечивать мини-мизацию издержек и максимизацию обороноспособности государства, в долго-срочной перспективе они вели к институциональной ловушке – более низкому выпуску в экономике и отсутствию средств на приобретение централизованных факторов обороноспособности.

Использованная литература Беляев И. Д. Крестьяне на Руси, М., 1860. Греков Б.Д. Крестьяне на Руси с древнейших времен до XVII века. - М.,

кн. 2, 1954. Дьяконов М., Очерки из истории сельского населения в Московском го-

сударстве», СПб., 1898. Зимин А.А. Россия на рубеже XV-XVI столетий: Очерки социально-

политической истории. Москва: Мысль, 1982. Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций трех книгах: В 3

т. М.: «Мысль», 1995. Т.2. Ключевский В. О. Происхождение крепостного права в России, Соч., т. 7,

М., 1959. Корецкий В. И., Из истории закрепощения крестьян в России в конце

XVI – начале XVII в. (К проблеме «заповедных лет» и отмены Юрьева дня), «История СССР», 1957, № 1.Маньков А. Г. Развитие крепостного права в Рос-сии во 2-й пол. XVII в., М.-Л., 1962

Михайлова И.Б. Служилые люди Северо-Восточной Руси в XIV – первой половине XVI века. СПб.: Изд-во С.-Петербургского гос. ун-та, 2003.

Переписка Ивана Грозного с князем Андреем Курбским // Хрестоматия по древнерусской литературе. Под ред. Федорова М.Е., Сумникова Т.А. М., 1969.

Нефедов С.А. Реформы Ивана III и Ивана IV: османское влияние // Во-просы истории. 2002. № 11.

Сказкин С.Д. Основные проблемы так называемого «второго издания крепостничества» в Средней и Восточной Европе // Вопросы истории.. 1958. № 2. С. 96-119.

Сташевский Е.Д. Землевладение Московского дворянства в первой поло-вине XVII в. М., 1911.

Чернов А.В. Вооруженные силы русского государства в XV-XVII вв. М., «Воениздат», 1954.

Alesina A., Rodrik D., Distributive Politics and Economic Growth // The Quar-terly Journal of Economics. 1994. Vol. 109(2). P. 465-90.Acemoglu D., Robinson J. Economic Backwardeness in Political Perspective // American Political Science Re-view. 2006. Vol. 100. P. 115-131.




Conning J. On ‘The Causes of Slavery or Serfdom” and the Roads to Agrarian Capitalism: Domar’s Hypothesis Revisited (http://ideas.repec.org/p/htr/hcecon/401.html, 2004).

Domar E. The Causes of Slavery or Serfdom: A Hypothesis // Economic Histo-ry Review. 1970. Vol. 30. № 1. Р. 18–32.

Galor O., Moav O., Vollrath D. Inequality in Landownership, the Emergence of Human-Capital Promoting Institutions, and the Great Divergence // Review of Economic Studies, Blackwell Publishing. 2009. Vol 76(1). P. 143-179.

Persson T., Tabellini G., Is Inequality Harmful for Growth // American Eco-nomic Review. 1994. Vol. 84. P. 600-621.

Rosa J.-J. Freedom and Serfdom: Domar’s puzzle revisited. 2009 (http://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=1428729).

Sonin K. Why the Rich May Favor Poor Protection of Property Rights // Working Papers w0022, Center for Economic and Financial Research (CEFIR), 2003.Schmidt R., Spindler G. Path Dependence, Corporate Governance and Com-plementarity, working paper, 2000 (http://ideas.repec.org/p/fra/franaf/27.html).




Моделирование закрепощения крестьян в Московском...

Documents