COBAВыпуск 15, Сентябрь

О г л а в л е н и е

2

Главный редакторАлександр Александрович Спиридонов

Зам. гл. редактораОлег Филиппов

Выпускающий редакторАлександра Арамян

Редакционная коллегияЛолита ТхапаЮлия Филимонова

КорректорЯков Марков

Оформление обложкиДарья Иукканен

Подписано в печать31 августа 2014 г.Печать офсетная

Тираж125 экземпляров

Почтаsova.news.ph@gmail.com

Особая благодарность:Ивану НиколаевуВладимиру МараевуАлександре Арамян

Олег Калинин3 Оставь надежду всяк сюда входящий

Константин Белюков, Леонид Ромащенко6 Спортивный путеводитель

Александра Арамян, Александр Старков8 Типичный представитель нетипичного преподавателя

Сияна Щепановская12 Эссе «Щупание святого. Чутье истинного»

Александра Ичетовкина14 О цикличности времени

Александр Гальченко16 История одного семейства

Ольга Передельская20 Начало кинематографа — закат культуры?

Никита Загвоздкин24 Возрождение

Сова XV, сентябрь

© Санкт-Петербургский государственный университет© Авторы журнала «Сова»

Точка зрения редакции всегда не совпадает с мнением авторов

ИздательствоИздательский отдел Института философии СПбГУ

СоучредителиАлександр СпиридоновОлег Филиппов

Адрес редакции199034, С.-Петербург,Менделеевская лин., д.5, ауд. 12

Отпечатано в Институте философии СПбГУ.199034, С.-Петербург, Менделеевская лин., д.5, ауд. 12

Тема номера: «Начало»

3

Дорогие поступившие!

Покончим с официозом на этой фразе и перей-дем к делу. Моя статья — это обращение к сме-лым людям, которые, выбирая между приклад-ной специальностью и непонятной философи-ей, странным образом выбрали второе.

«А чем занимаются философы? а кем работать потом будешь? а можешь сказать что-нибудь умное?» — готовьтесь, именно на эти вопросы многим из Вас придется отвечать, когда дру-зья и родственники узнают, что Вы учитесь на нашем факультете (ныне Институт фило-софии). Но не стоит раздражаться, ведь в об-ществе давно сложилось мнение, что в  вуз идут за получением специальности. И тем не менее, мы учимся в Университете, задача ко-торого — дать нам высшее образование, а не профессию. Выбрав философию, мы ступили на порог самого фундаментального гумани-тарного знания.

Философия — это что-то в каждом из нас, что-то живое, ищущее… Философией нельзя зани-маться, пользуясь клише и штампами. Она есть великая ценность для нас. Эта тяга к знанию, эта «любовь к мудрости» определяет челове-ка. Без нее гнетущая пустота внутри с каждым годом все глубже и  глубже будет погружать тебя в атмосферу хаоса, одиночества, жалости к себе и депрессии. Или нет.

Можно жить и не задавать вопросы о миро-устройстве, Боге, знании как таковом… Но есть ли смысл в такой жизни? На нашем фа-культете начинаешь понимать ценность зна-ния, а довольно обтекаемое понятие «истина» уже не воспринимается через призму обыва-тельского взгляда — истина становится безус-ловной целью.

Я надеюсь, что большинство нынешних пер-вокурсников пришло к нам не потому, что ко-му-то не хватило баллов на юрфак, или «роди-тели заставили», или «у меня тут друг учится». Я убежден, что у вновь прибывших все же есть этот азарт в сердцах, эта синдереза, освещаю-

Часть один: СупОлег Калинин

Ос

тав

ь надежду всяк сюда входящий

Б ы т и е ф а к у л ь т е т а

4

Час

ть д

ва: Г

оряч

ее

Закрываем лирическое вступление и переходим к главному. Вот несколько советов, которые помогут Вам не отчаяться в первые дни:1. Запомните: бытие есть, а небытия нет.2. Не вздумайте терять студенческие, читательские и прочие билеты (и особенно такую ры-

жую бумажку с логином и паролем) — их сложно и долго восстанавливать, поэтому смотри-те в оба!

3. С распределением по видам спорта на физкультуре тоже лучше не затягивать. По вопросам насчет всего, что связано со спортом, обращаться к Косте Белюкову и Владу Белому.

4. У нас на факультете есть много чего интересного: театральный кружок (режиссер-постанов-щик Дарья Олеговна), спортивные команды, фестиваль английского языка «Faces» (с вопро-сами к преподавателям по английскому языку), турнир «Что? Где? Когда?», набирающее свои обороты Студенческое Научное Общество (обращаться к Александре Арамян) и многое дру-гое. Так что талантливым и активным ребятам всегда есть, где себя проявить.

5. Расписание висит на третьем этаже круглосуточно, семь дней в неделю.6. Если вдруг возникнут вопросы организационного или любого другого плана, смело обращай-

тесь к старшекурсникам (ко мне в частности) или в дружелюбный студсовет, кабинет кото-рого находится в конце маленького коридора под лестницей (№12).

7. И самое главное: все едино.

щая дорогу к знанию. А иначе зачем? Только Ваше осоз-нанное желание должно являться причиной, по кото-рой Вы выбрали именно этот вуз и эту специальность. И действительно, стоит быть честным перед собой и по-нимать, что учиться нужно для саморазвития. Как мне кажется, на нашем факультете нельзя не развиваться, ведь нам преподают такие мэтры науки, что, глядя на них, точно понимаешь: нам есть, куда стремиться.

Конечно, философия в целом неоднозначна. Если Вас интересует конкретный вопрос о  мироустройстве, скорее всего, ответ на него будет многогранным, по-лисемантичным и вообще не таким, как на ЕГЭ. Но это не значит, что философия не дает ответов! Просто на один вопрос люди находят разные ответы, и фило-

софия это принимает. Но очень важно задавать эти вопросы, не оставаться безучастным, иметь мнение, ошибаться и снова решительно отстаивать свое.

Совсем недавно креативная группа ребят с нашего факультета (Никитина Софья, Кравченко Ксения, Львова Ксения, Черноскутова Ольга, Потанин Денис) проводила опрос на улицах Петербурга (видео можно найти «ВКонтакте»). Эти студенты задавали прохо-жим вопросы о месте философа в современном мире, о будущем философии и прочем. Как оказалось, по-давляющее большинство опрошенных совершенно не знает, чем могут заниматься студенты философских факультетов, и что их ждет... Хочется верить, что по-ступившие ребята знают, что делают.

Часть три: Десерт

На сладкое у нас припасены преимущества философского факультета, о  которых нигде не упоминается:

Платонпостмодернизм

рок-н-роллС уважением, уже второкурсник, Олег Калинин

5

Напутствие вновь прибывшим Оставь надежду, всяк сюда входящий,Сними пальто и шляпу брось на стол.Сегодня, в этот миг, Ты настоящий.Удобней сядь, твой разум — твой престол.

Не за деньгами к нам идут учиться,Не за красивой жизнью и семьей.Мы расширяем знания границы,Но жертвуем немыслимым порой.

Здесь нет резных колонн и пышных арок,Не устлан вензелями главный вход,Но есть зато для каждого в подарокБилет на философский пароход.

Здесь правду чуешь каждой клеткой кожи,И радует размах крылатых фраз.«Платон мне друг, но истина дороже» —Таков наш принцип был и есть сейчас.

А что же будет после факультета?Ведутся споры, не найти ответ.Вон кто-то говорит про яркость света —Другой твердит, что дальше жизни нет.

Я верю в то, что все для нас возможно,И ты, мой новый друг, не унывай.Путь к правде — он, конечно, очень сложный,Но будет у тебя и свой Синай.

Пускай страшит неведомый экзамен,Грызи гранит науки, что есть сил!Кусай смелее философский камень,И радуйся, когда не завалил.

Часть четыре: КомпотА следующее стихотворение — для любителей рифм по типу «стол-престол».

Б ы т и е ф а к у л ь т е т а

6

Если вы читаете этот материал, то, за редким ис-ключением, вы учитесь в  институте философии. В этот раз спортивная страничка будет неким пу-теводителем для первокурсников, которые хоте-ли бы узнать как можно больше о развитии физи-ческой культуры и спорта на философском факуль-тете СПбГУ. Данная статья может стать помощни-ком для тех студентов, которые что-то не знали или просто боялись спросить.

Начнем с соревнований под эгидой Кубка Первокурс-ника и Спартакиады СПбГУ.

Кубок Первокурсника — турнир, в котором, как вид-но из названия, могут принимать участие исключи-тельно первокурсники. Соревнования проводятся по следующим видам спорта: аэробика, бадминтон, во-лейбол (мужской и женский), гиревой спорт, легко-атлетический кросс, мини-футбол (мужской и жен-ский), настольный теннис, плавание, стритбол (муж-ской и женский), шашки, шахматы. За участие в лю-бом из соревнований студент получает 10 баллов. Команды будут формировать Константин Белюков и  Владислав Белый. Следите за объявлениями на спортивном стенде.

В позапрошлом и прошлом годах сформировалась приятная традиция принимать участие во всех ви-дах соревнований. Надеюсь, что в этом году тради-ция продолжится. Как правило, в данном турнире важнее не спортивные навыки, а желание принимать участие в мероприятиях!

Спартакиада СПбГУ  — турнир, рассчитанный на всех студентов СПбГУ, в том числе на аспирантов. Соревнования проводятся по следующим видам

спорта: армспорт, аэробика, бадминтон, баскетбол (мужской и женский), бокс, борьба самбо, волейбол (мужской и женский), гиревой спорт, лыжные гон-ки, мини-футбол (мужской и женский), настольный теннис, пауэрлифтинг, плавание, регби, скалолаза-ние, спортивное ориентирование, шахматы, шашки. За участие в каждом из соревнований студент полу-чает 10 баллов.

Помимо этого, у нас на факультете два года назад, впервые за время его автономного существования, была создана футбольная команда «Гарпастум», ко-торая принимает участие в Студенческой футболь-ной лиге.

«Гарпастум». Лето — начало побед.

Когда основной поток студентов нашего факульте-та сдавал сессию, а  затем отдыхал после ее сдачи, футбольная сборная философов билась в кубке Сту-денческой футбольной лиги по пляжному футболу. «Гарпастум» с самого начала турнира был аутсайде-ром. Шутка ли, в одну группу с философами попали три команды из Премьер-лиги, в том числе чемпион одного из кубков Студлиги — команда из СПбГЭУ «Крыповник». Возможно, такое распределение сил сыграло на руку нашей команде. Но, в любом слу-чае, «Гарпастум» начал турнир с непростой победы над командой из Политеха «Iostream» со счетом 6:4, причем уступая по ходу встречи 0:3! Далее предстоя-ло сыграть с «Союзом». Команда из Горного универ-ситета усилилась перед кубком, собрав в своем со-ставе лучших игроков из всей Студлиги, так что про-тивостоять им было непросто. Нашей команде вновь пришлось отыгрываться, но в итоге основное вре-мя матча закончилось со счетом 5:5. В дополнитель-

Спортивный путеводитель

Константин Белюков, Леонид Ромащенко

«Гарпастум» — бронзовые призеры летнего кубка по пляжному футболу

7

ной трехминутке удача улыбнулась противникам, но важное очко за ничью в основное время было добы-то, и именно оно позволило команде СПбГУ выйти из группы. В третьем матче, в связи с неоднозначны-ми решениями арбитра и прекрасной игрой сопер-ника, «Гарпастум» уступил «Крыповнику» со счетом 1:5. В четвертьфинале нашей команде противостоя-ла очередная команда из высшего эшелона студен-ческого футбола Санкт-Петербурга — «Альянс», ко-торая перед кубком усилилась лучшим бомбарди-ром Премьер-лиги. Без сомнения, этот матч стал од-ним из лучших за всю историю «Гарпастума». На каждом участке поля наши ребята были на голову сильнее маститого соперника. Как итог — счет 5:2, и  «Гарпастум» сенсационно выходит в полуфинал. Здесь и  начались самые серьезные проблемы. Из-за неотложных дел пришлось уехать лидеру коман-ды Дмитрию Каунову, а в самом начале первого тай-ма тяжелейшую травму, несовместимую с дальней-шим продолжением карьеры, получил капитан «Гар-пастума» Константин Белюков. Команда не сдалась, но в полуфинале уступила чемпионам прошлого се-зона — команде «Телеги» из СПбГАСУ.

К матчу за третье место Дмитрий Каунов вернулся, к тому же он примерил капитанскую повязку, пере-шедшую от травмированного капитана. Но потери все равно имелись, Михаил Ковалишин тоже был вы-нужден уехать, и в матче против двукратных чемпи-онов Студлиги «USB» он помочь не смог. Маститый соперник, имевший в своем составе сразу четырех профессиональных игроков пляжного футбола, по-казал свое превосходство почти сразу, забив два мяча в нашу сетку. После этого произошло то, чего ожи-дать никто не мог. «Гарпастум» проявил свои воле-вые качества, отыгрался, а затем вышел вперед. Ито-

говый счет — 4:3, и медали Студенческой футболь-ной лиги Санкт-Петербурга впервые были завоеваны командой из СПбГУ. Вдвойне приятно, что это сдела-ли студенты философского факультета!

С конца сентября начнется новый сезон, нашей коман-де нужны новые силы как в игре, так и в поддержке. Будем ждать на наших матчах, скучно у нас не бывает!

В «Гарпастум» попадут не все, но каждый без ис-ключения может попробовать свои силы в проекте «Философский футбол».

Еженедельно на разных полях Петербурга прово-дит свои тренировки организация под кодовым на-званием «Философский футбол». Туда приходят лю-бители футбола, так или иначе связанные с филосо-фией и философским факультетом (преподаватели, выпускники, студенты философского факультета СПбГУ). «Философский футбол» — хороший способ поиграть в лучшую игру с мячом и познакомиться с преподавателями и студентами факультета в не-формальной обстановке.

Также есть хорошие новости для любителей футбо-ла и болельщиков петербургского «Зенита». В СПбГУ существует фан-клуб сине-бело-голубых. Философы принимают участие в самых важных мероприяти-ях, проводимых фан-клубом, а затем, как награду за помощь, получают бесплатные билеты на матчи ФК «Зенит». Вступайте в группу «ВКонтакте» (vk.com/spbuzenit) и следите за новостями!

Надеюсь, эта информация стала полезной для вас. Любите спорт, занимайтесь спортом и помните слова Пьера де Кубертена: «О, спорт, ты — мир!»

Окончание сезона 2013/2014. «Гарпастум» с фанатами Философский футбол. Преподаватели, выпускники, студенты

и н т е р в ь ю

8

— Начинается учебный год, в университет пришли новобранцы, готовые получать об-разование. Все мы наслышаны о том, что у вас таковых не одно и не два. Так все-таки сколько их и какие?

— Из любимых — я реставратор, причем с большим опытом. Двадцать лет жиз-ни я посвятил реставрации, причем основательно. Теперь даже на истфаке препо-даю это дело — атрибуцию и консервацию по дереву. Это такой значительный этап жизни. В науку нырнул случайным образом. Я занимаюсь музыкальными инстру-ментами, какие они есть, традиционными. Все надеялся, что есть книжки, кото-рые по этому поводу написаны, чтобы взять, прочесть и более-менее разобраться. Разобраться не удалось. Сплошной бред написан, пришлось самому разбирать-ся. Пока разбирался и оказался по самые уши в науке. Российский институт исто-рии искусств, Университет, соответственно. Антропология — это следствие. Тут деваться некуда.

— Это уже было после двух психологических образований?— Да. Психология — это… это я слабость просто проявил. Надо было более фун-даментальное образование получить. Не скажу, что это очень интересно. Во вся-ком случае, практика совсем неинтересная. Философские аспекты пересекаются часто, ведь психология начинается с Платона и Аристотеля.

— У вас ведь есть еще экономическое образование?— Нет, экономического нет. Я учился на экономическом, но не закончил. Ки-бернетика мне перестала быть интересна уже на первом курсе. Теория безын-тересна. Практика еще ничего. Время было другое. И ушел я не в другой вуз, а на завод, работать слесарем-сборщиком пятого разряда. Телевизоры цвет-ные собирали, «Радуга». Завод — это любопытно. Просто оставлять нужно в  правильном возрасте.

— А как вы пришли на философский?Я пришел заменять своего товарища, который уехал в Британию. Он не вернул-ся, и меня взяли в штат. История простая. У нас ведь немало тех, кто не учился на факультете, но преподает.

Типичный представитель нетипичного преподавателя

Интервью: Александра Арамян, Александр СтарковФото: Софья Асбахи, Всеволод Гурин, Александр Спиридонов

По факультету с огромными от удивления глазами бегают толпы первокурсников. Они еще не совсем поняли, куда попали, кто их окружает и что, собственно, происходит. Лиха беда начало. Если ничего не понятно, то все идет по плану. Все вопросы разрешатся. Со временем Университет станет понятен. Ну а пока редакция «Совы» постарается помочь ново-испеченным студентам и ответить на один из сложнейших вопросов для каждого первокурсника — кто такие препода-ватели и, какие они, собственно, бывают. Жертвой мы выбрали первого, кто попался нам в коридоре. Итак, встречайте: Владимир Николаевич Мараев, преподаватель кафедры философской антропологии.

Раньше такими как я детишек пугали, мол, вот будешь себя так же вести, пойдешь работать дворником. Отличная работа. Сторожем — еще круче. Дворником не удалось устроиться, а сторожем удалось.

9

— Но все же для этого нужно какое-то подспорье? к этому нужно быть готовым.— По-моему, каждый человек готов к науке и искусству. Просто некоторые трусят. Высшего проявления человека все равно быть не может: или наука, или искусство.

— Но ведь вы долгими и тернистыми путями шли к философскому факультету. В 1982 вы окончили школу, а преподавать на факультете начали в 2000. А вот что по-местилось между двумя этими рубежами? Что вы успели сделать?

— Я успел разочароваться в инженерных школах. Успел понять, что мне не очень интересна кибернетика. Хотя если понадобиться — я освою, это не так сложно. А специально гробить на это пять лет в университете мне не очень хотелось. Успел на заводе поработать. Успел выучиться на реставратора. На мой взгляд, больших успехов добился в этом деле. Тот редкий случай, когда мне еще нет тридцати, а на меня уже охотились два музея. Переманивали друг у друга.

— А вот в какой момент вы поняли, что философия — это ваша дорога? Когда Владимир Мараев начался как философ?

— Меня еще ничего не привело к философии. Я надеюсь, что меня по смерти фило-софом не назовут. Я изучаю антропологию. Люди — это вообще интересно. Более забавных существ все равно нет.

— Помимо того, что вы преподаете на философском факультете, где вас называ-ют Владимиром Николаевичем, вы еще являетесь и профессором в школе чародей-ства и волшебства, где ваше имя — Август-Вильгем. Что это за место и как вы туда попали?

— Это давняя история. Дети, которые начинали у нас учиться, уже закончили выс-шие учебные заведения, некоторые в аспирантуре. Мы ведь уже тринадцатый се-зон работаем. Это дополнительное образование, которого в школе не хватает, а не-которым детям это нужно. Поначалу была мода на Гарри Поттера, оттого все развивалось в этом ключе. Мода стихла, а школа осталась. В такой оболочке можно много хорошего дать детям из необходимых навыков. Во всяком случае, можно на-учить учиться, научить получать удовольствия от знания. Мой курс — это история магии. У нас ведь даже историю науки нормально не преподают. История магии, по факту, — это история науки и история философии, в какой-то мере история искусства. Дети ведь этого не знают, поэтому и представляют разви-тие истории как равномерное прямолинейное движение откуда-то куда-то. И они не знают, что то, что сейчас называется «высокими технологиями», было давно предсказано алхимиками. Даже эксперименты проводились. Это не достижения последних лет. А так — приятно видеть выпускников школы чародейства и волшебства, скажем, у нас на факультете. Кстати, я не один преподаю с нашего факультета. Карпов (Глеб Викторович), на-пример. Ведет практическую магию. На самом деле, преподает он логику и в вос-торге от того, что дети решают задачки легче, чем студенты. Просто они не знают, что это сложно.

—  В вашей жизни большое место занимают музыка и музыкальные инструменты. А на чем вы сами умеете играть?

— На всех инструментах плохо. На духовых плоховато, на струнных туда-сюда. Ги-тару начинаю осваивать. Фортепиано — нет. Это пыточный девайс для школьни-ков, чтобы отвратить человека от музыки.

По-моему, каждый человек готов к науке и искусству. Просто некоторые трусят. Высшего проявления человека все равно быть не может: или наука, или искусство.

— Не правда ли, похожи?— Это не специально. Это

Хью Джекман меня косплеит.

и н т е р в ь ю

10

— А вот волынка. Для XXI века достаточно необычный инструмент. Как вы начали играть на ней?

— Первый раз мне шлепнуло в голову, что было бы неплохо завести волынку году в 1988. Я помню даже место. Самый конец Наличной улицы, там высоченный до-мина стоял. И мысль была — залезть туда и играть на волынке. Там море видно. Ландшафт есть. Изначально на ней в ансамбле играли, но потом она оказалась там не к месту, и я взял ее себе.

— А помимо этого всего, чем вы еще занимаетесь? Чему посвящаете свободное время?— У меня нет свободного времени. Бездеятельность — это же тоска зеленая. Из ин-тересностей — у меня огромная коллекция трубок. В районе она самая представи-тельная. В городе — одна из самых. Хотя ее нигде не выставляют.

— Вы знаете статистику. Значит, вы состоите в обществе любителей трубок?— Нет. Их как раз я не люблю. Вот вы представляете общество любителей женщин? Я бы туда и близко не подошел. В том-то и дело, что я не хочу смотреть на любите-лей женщин. Так и общество любителей трубок. Куришь трубку — и кури. Это так же, как мотоциклисты, доезжают в будни от офиса до квартиры. А в выходные до-езжают до ростральных колонн, тусуются там немного и уезжают домой. Ездишь на мотоцикле — езди. Зачем все это-то?

— Вы же сейчас не случайно затронули тему мотоциклистов и байкеров — весь ваш внешний вид говорит о том, что вас что- то связывает с этой культурой. Откуда у вас такой необычный образ?

— Это все во мне появилось давно. Растут волосы и растут, когда они дорастают до такой длинны, что это начинает злить обывателей — это еще веселее. Уже сразу и стричься не хочется. Я как-то лет в пятнадцать понял, что это классно — обрасти волосищами.

— То есть вы сейчас выглядите так же как и в пятнадцать лет?— Тогда трудно было достать такие шмотки. Но как только появилась возмож-ность — да. Раньше такими как я детишек пугали, мол, вот будешь себя так же ве-сти, пойдешь работать дворником. Отличная работа. Сторожем — еще круче. Дворником не удалось устроиться, а сторожем удалось. Те самые места, где было очень удобно работать. Приезжаешь туда со своими книжками, и не мешает никто. А кто мешает — нарушитель. Человек пришел мешать, звонишь, приезжает группа захвата. И он уже не мешает.

— Вот вы сказали, что в юности определились, что рок-н-ролл — это круто. Но ведь многие уходят от этого…

— Значит они всю жизнь врали. Сначала так врали, потом будут врать по-дру-гому. Если человек слушал рок-н-ролл, потому что это модно — ну и черт бы с ним. Если человеку нравится какая-то музыка, то она нравится всегда. А когда это следование моде, мол, у меня возраст такой… тогда человек и будет слушать все, соответственно возрасту. Русский шансон, там. Некоторые умудряются со-стариться в двадцать пять лет. Смотришь — старичок такой. Это он стал взрос-лым. В смысле — скучным. Ведь то, что общество называет «повзрослеть» — это стать скучным, противным, когда все действия сугубо утилитарны, или нет вооб-ще никакого действия. «Мы будем это делать, потому что это приносит выгоду» — а просто делать, в удовольствие? Масса музыкантов потеряла мое уважение, пото-му что они играли музыку ровно до момента, пока деньги платили. Они неплохи как профессионалы. Но, значит, человек никогда не любил эту музыку. «Занимать-

Я надеюсь, что меня по смерти философом не назовут.

11

Прекрасно помню, что из консерватории люди приходили на философский факультет послушать лекции — им не хватало этого. А у нас это что-то единое. И это не какие-то там заезженные VIP-лекции. Нет, здешние.

ся искусством стоит тогда, когда есть государственные заказы — тогда можно ри-совать вождей, и вот тебе искусство» — а по-моему, нет. «Заниматься наукой, ког-да дают гранты» — а без этого — нет? Кто кому врет? Если не врать самому себе, то уже хорошо.

— А что насчет ваших музыкальных предпочтений? Ваши любимые музыкальные коллективы?

— Их много. То, что нравится долгое время и не вызывает разочарования — это Pink Floyd. Это то, что можно слушать-слушать-слушать. Deep Purple серьезная ко-манда. Очень классные ребята. Вообще, полезно переслушивать старую музыку. Скажем, у Beatles есть совершенно неоцененные вещи. Там эксперимента много, и это интересно.

— А из отечественного?— Аквариум до 90-ых годов. Вполне себе симпатичные. Тоже потому что эксперимента много.

— То есть вы всегда за спонтанность и эксперименты?— Не за спонтанность и не за эксперименты. За честность. Прет — делай. Не прет — не делай, даже если хорошо платят. Всегда ведь можно найти в жизни что-то по-настоящему интересное. Всегда найдутся те, с кем можно занимать-ся идиотизмом, искусством, театром. Сработанный коллектив — это не где чет-ко исполняют, ведь это не армия, — это когда все радостно разделили функции и с удовольствием работают. Так можно в одной компании десятилетия провести. Я до сих пор играю музыку, которую не знаю даже, стали бы слушать или нет. При-митивная народная музыка. Но играть очень интересно.

— А вот что можете сказать для нынешних первокурсников? Перед ними открылась новая жизнь, студенческая жизнь, как им ее начать и что, собственно, делать?

— Ребята, не начинайте! Ни в коем случае не идите моим путем. Будет плохо. Лю-бой путь, но свой. Чтобы за каждый шаг была своя ответственность. Попытаться это повторить — не рекомендую. Поступить в высшее учебное заведение так, что-бы в тот же год отменили бронь от службы в армию, улететь в армию после перво-го курса, потом поступить в другое учебное заведение, потому что возможностей больше. А потом, когда ты уже на пьедестале — мол, учишься в вузе и все хорошо… Но с пьедестала неудобно пить пиво и целоваться с девушками. Так что к черту этот пьедестал — лучше своим путем. Если будут заниматься тем, чем неинтерес-но — жизнь превратиться в кошмар. Если будут заниматься тем, что интересно — будет хорошо и им, и окружающим, ведь со счастливым человеком всегда хорошо.

— И, напоследок, философский вопрос про философский факультет: что такое философский факультет?

— Это прошлое название нашего института философии, во-первых. Во-вторых, в Университете дробление на факультеты — это условность. Университет — это место, где учатся на ученых. Вот и все. Это такой мусей. Не сад Платона, не ака-демия. Но где-то близко. Ведь ни в одном вузе нет такой коммуникации меж-ду факультетами, и никогда не было. Даже в медицинских вузах — это жест-ко сегрегированные поляны. А у нас — это одна когорта. Я в первый раз зашел в Университет в 1982 году, когда одноклассница поступала. За компанию зашел. И все. Университет затягивает.

Не за спонтанность и не за эксперименты. За честность. Прет — делай. Не прет — не делай, даже если хорошо платят.

ф и л О с О ф с к и е з а м е т к и

12

Сияна Щепановская

Эссе «Щупание святого. Чутье истинного»

«Красота — воплощение истинного»Сергей Булгаков

Красота и истина имеют за собой разные смыслы, раз-ные цвета: истина воплощает собой чисто духовное на-чало, оно мужественно, идейно, холодно, далеко — по-этому предстает как синева, прекрасная в своей чистой идеальности, трезвящая холодом и ослепительностью чистого кристалла — своего света.

Главное же в красоте — то, что она есть воплощение, она есть то, что реализованное идеальное, она есть само воплощение идеального. Красота великолепна, потому что в ней уже присутствует соединение. (Гармония — красота связи.)

Идеальное уже утверждено в культуре, красота же еще ждет своего вхождения в нее, своего воплощения через мир в целом (как часть мира красота уже присутству-ет). Идеальное уже утверждено в массах, но еще в гру-бой, абстрактной форме. Абстракция — грубая мысль, лишенная под собой достаточного внутреннего основа-ния. Идеальное стремится утончиться, то есть прибли-зиться к материи, воплотить софийность* (С. Булгаков). Это суть развития культуры, культурности. Культуры мысли и культурности тела, утончения осознанности в обращении с материей мысли и собственно телесно-сти, нашей самой близкой материи, нашего единствен-ного содержания — чувства. Чувство — то, что обраща-

ет на себя наше внимание, то, что дает нашему внима-нию содержание, разнообразное. Разнообразие — осно-ва возможности функционирования сознания, которое иначе не могло бы существовать (рожденное через кон-кретное). Содержание — основа возможности разных форм. Материя — возможность закрепления духа, рас-сыпающегося без связи, или единства, когда он начина-ет свое соприкосновение с материей. Тайна изначально присутствовала в материи, до того, как разум смог об-ратиться от своего устроения к ней. Ведь и на сам разум можно посмотреть как на чудо прорвавшейся осознан-ности в многообразии усложняющейся материи, как на выросший из нее. Разум — это тайна, смотрящая сама на себя. Тайна всегда данного единства, которое и яв-ляется основой сознания. А с содержательной стороны для субъекта, основой бытия. Поэтому сознание есть микрокосм*, потому что оно имеет основу ту же, что и весь мир в целом — это единство.

Радость от мысли (то, что ей движимо) — в расширяю-щемся усложнении нахождение единства, во все боль-шем разветвлении отыскание связи, то есть во все боль-шей конкретизации содержания связи как таковой.

В разнообразных движениях мысли разыскивает каж-дый свой путь усложнения, где ярче и полнее происхо-

Чутье истинного

13

дит «выстреливание» реальности, то есть самого един-ства. И в этом поиске всегда есть желанная цель — вы-явление этой связи в завершенности, выздоравливание от болезненности разделенного духа. Ведь разделен-ность всегда несет в себе узость, хотя и большую пали-тру, яркость красок. Но в этих крайностях сосредота-чивается опасность экзистенциализма: принять более яркое за более реальное, то есть истинное. Ведь краски в крайности весьма конкретны, однако они ослепляют смотрящего, мутнят его осознанность и чувство истин-ного. В этих пограничных состояниях происходит ис-пытывание одного какого-то явления мира сознания: идея ли эта, захватившая его полностью, или эмоция (как с каждым циклом усиливающаяся, то есть становя-щаяся все более реальной, реакция на идею, то есть эмо-ция как встраивание идеи в жизнь). Идеи бывают раз-ные, но, в сущности, эти крайние состояния сопряжены со страхом в явлении этих идей, так как яркое чувство выкинутости в это конкретное состояние, из-за неосоз-нанной, но сильной вовлеченности в него, делает испы-тывающего претерпевающим, пассивным. Главное, что сознание как формообразующее ядро перестает быть центром, и центром становится что-то — данная идея, которая развертывается в своей полноте. Человек плы-вет в ней, он не стоит и не смотрит, он переживает теку-честь и стихийность материи мысли в себе. Эти состо-

яния дают человеку чувство живого, интуицию самой жизни, которая знает сущность связи, единства. Эти со-стояния — есть важный материал, из которого возмож-но потом построение осознанной веры. То есть уже со-знательное погружение себя в стихию чувства истинно-го, для которого требуется достаточная устойчивость сознания от порывов переживаний, от переживания единичности, когда человек боится мощи своего соб-ственного воления, содержащейся в нем бесконечности.

Путь к истине — это путь на ощупь, это щупанье свято-го, того, что самое лучшее, достойнейшее и интимней-ше близко, мысль о котором пробуждает, а не пьянит. Путь истины связан с риском — отбросить леность ума, искушение слепой опьяненностью воления, но вместе с тем смелость обрести опьянение ведущего внутренне-го света, того, что проясняет, при этом всегда оставляя простор полноте. Свет является как надежда пробужде-ния и высвобождения творческих сил — как собствен-ной стихии, накрывающей с головой, но не ослепляю-щей. В этом процессе все более трезвится, охлаждает-ся и кристаллизуется материя. Тогда начинается путь, тогда слышен треск реализующегося духа в материи — оживленный дух, и  обретающая глаза, проявляюща-яся красота материи. Так рождается истинная Душа, красота человеческого сознания.

Диего Веласкес Венера перед зеркалом ок.  1647–1651

Национальная галерея, Лондон

и с с л е д О в а н и я

14

Уже в  ранних формах религии, таких как анимизм и тотемизм, существовали различные праздники. Вряд ли можно говорить о празднике именно Нового года, поскольку он более характерен для более поздних зем-ледельческих культур. Но в  анимизме и  тотемизме были ритуалы, воспроизводящие события космого-нических мифов — мифов о создании всего мирозда-ния, включая людей. Целью этих праздников-ритуа-лов было привести испорченный за год мир в порядок, как бы заново его обустроить, после чего в мире вновь будет править гармония.

Концепция цикличности времени получила свое раз-витие в первых земледельческих цивилизациях и тес-но связана именно с культом плодородия. Суровый за-сушливый климат Междуречья и Египта делал людей зависимыми от великих рек Тигра и Евфрата и Нила соответственно. Шумеры праздновали Новый год вес-ной во время разлива рек и накануне весеннего рав-ноденствия. Этот праздник основывался на мифе о создании мира богом мирного крестьянского труда Нинуртой, который победил предводителя злых сил демона Асага и из частей его тела сотворил мир. Собы-тия этого мифа воспроизводились в начале года, когда проводилась ритуальная битва между Нинуртой, роль которого исполнял правитель, и злыми силами, после чего, как считалось, мир был сотворен заново.

Роль реки Нил в культуре Древнего Египта трудно пе-реоценить. Именно благодаря Нилу древнеегипетская цивилизация могла существовать. Поэтому и космо-гонические мифы Древнего Египта (которых было много и разных, в каждом номе свой) часто расска-зывали о появлении всего из воды (по одной из вер-сий эту идею впоследствии перенял греческий фило-соф Фалес Милетский во время своего путешествия по Египту). Так, согласно гермопольской космогонии мир, был создан стараниями «божественной вось-мерки» (Огдоады) — четырех пар богов, изображае-мых в виде лягушек, и богинь, изображаемых змеями. Они создали посреди изначального океана холм суши, а на него положили яйцо, из которого вышли люди. По гелиопольской космогонии, изначально суще-ствовал только океан Нун, из которого появился сам себя создавший солнечный бог Атум. Атум породил первую пару божеств — Шу (свет) и его жену Тефнут (влажность), они породили вторую пару — бога земли Геба и богиню неба Нут. Геб и Нут породили еще две пары богов — Осириса и Исиду, Сета и Нефтиду. Они породили всех остальных богов. А люди — это слезы Атума (впоследствии стали считаться слезами фарао-на). Осирис — бог плодородия, умирающий и воскре-сающий бог. По мифу, Осирис был убит своим бра-том Сетом, а вернул его к жизни его сын Гор, вставив отцу свой глаз. После этих событий Осирис стал пра-

О ц

и к л и ч н о с т и в

ремени

Начался новый учебный год, с чем я и поздравляю всех читателей. Новый год, в том числе и учебный, — это всегда новое начало: для первокурсников вообще все в новинку, а для тех, кто учился раньше, — новые дисциплины, новые преподаватели, новые люди, новые интересы… Новый год отмеча-ется, извините за тавтологию, каждый год, это цикличный праздник, и он существует с самых древних времен в различных религиозных традициях. Об этом я и хотела бы вам рассказать.

О цикличности времениАлександра Ичетовкина

15

вителем и судьей мира мертвых. Во время проведе-ния обрядов Осирис ассоциировался с зерном: счи-талось, что срезание колосьев во время жатвы — это умерщвление бога, сев — его похороны, а появление всходов — его возрождение.

В Древней Греции основные праздники также опре-делялись циклом земледельческих работ. В каждой области Греции были свои праздники. Важнейшим афинским праздником были Панафинеи в  честь рождения богини Афины, которые праздновались сразу после жатвы. В  начале весны праздновались Антестерии — праздник проводов зимы и пробуж-дения природы. А  спустя месяц во время Великих Дионисий прославлялись силы плодородия. Грече-ская космогония уже намного более сложная, чем древнеегипетская, но нужно отметить, что по древ-негреческому космогоническому мифу все появляет-ся из единого первоначального Хаоса, а затем мир по-степенно приобретает свою форму.

В более сложных религиозных системах зависимость праздников от земледельческого календаря ослабе-вает. Но цикличность времени никуда не исчезает: во всех современных религиях есть повторяющие-ся ежегодно праздники, например, тот же иудейский Песах, христианское Рождество или мусульманский

Курбан-байрам, во время которых верующие заново переживают события священной истории. Эти празд-ники являются для верующих священным временем, и,  хотя для последователей религий все события их священной истории действительно происходили (не будем сейчас разбираться и искать исторические фак-ты, доказывающие или отрицающие их историчность), во время праздников связь с теми событиями ощуща-ется верующими наиболее сильно.

Таким образом, концепция цикличности време-ни  — одна из древнейших созданных (или осознан-ных) человеческим разумом. Можно сказать, вся си-стема подсчета времени основывается на ней. Время, следовательно, исходя из рассмотрения мифов древ-них народов, является скорее не линейным, а спира-левидным, похожим на винтовую лестницу, на опреде-ленных ступеньках которой человек может посмотреть вниз на точно такие же ступеньки, и так сказать, за-глянуть в прошлое. Отсюда и берутся все эти поговор-ки и выражения о времени и истории, такие как, на-пример, «все новое — это давно забытое старое» (здесь можно вспомнить и о платоновской концепции знания как припоминания) или «виток истории». Такое пред-ставление о времени, хотя бы потому, что оно имеет такую древнюю историю, очень прочно закрепилось в  сознании человечества.

Сальвадор Дали Бесконечная загадка, 1938

Частная коллекция

и с с л е д О в а н и я

16

Петербург для иностранца  — это оплот вполне ясно-го романтического мистицизма в совершенно непонят-ном и необъяснимом царстве загадочной русской души. Взглянув на историю города, нетрудно понять с какой силой он всегда манил европейцев своей непохожестью на все прочее «русское». На протяжении всего XVIII века это был оазис, который нужно было возделывать, причем возделывать умелыми руками, и именно этот факт объяс-няет то, что многие иностранцы, искавшие новой жизни, приезжали сюда. Поэтому, когда в 1794 году революци-онные события во Франции достигли своего апогея, в пе-реезде из Парижа в Петербург двадцатидвухлетнего Луи Жюля Бенуа не было ничего необычного.

Сразу в год приезда Луи Жюль женился на молодой нем-ке Анне-Катарине Гроппе, которая за 28 лет брака пода-рила ему 17 детей, из которых выжили лишь 11. Несмотря на то, что родоначальник семейства Бенуа не имел осо-бых способностей к искусствам, свое призвание он тоже нашел в особой форме творчества — в кулинарии. Поэ-тому, чтобы содержать свое семейство, Леонтий Николае-вич (именно такое имя Луи Жюль взял себе в Российской Империи) стал императорским кондитером: уже через несколько лет после переезда в Россию, он стал царским метрдотелем при дворе Павла I и продолжал занимать эту должность до самой своей смерти.

О степени значения Луи Жюля в мировой истории мож-но поспорить, но значение его для мировой художествен-ной культуры, как ни странно, оспорить трудно. Для многих причины такого тезиса будут совершенно неоче-видны, но все дело в том, что почти всем потомкам кули-нара в том или ином виде передавалось невероятное ху-дожественное дарование, поэтому среди его детей, вну-ков и правнуков — всемирно известные художники, ис-

История одного семействаАлександр Гальченко

Санкт-Петербург — город, изначально задумывавшийся Петром I как иностранный, а потому всегда имевший особую привлекательность за границей. За более чем три века существования здесь на разных поприщах себя проявило огромное количество деятелей искусства, покинувших свою родину. Однако, если говорить о целых творческих династиях, то едва ли можно отыскать хоть одну столь же потрясающую по своей одаренности и яркости как династия Бенуа.

Александр Бенуа

Петр Великий думающий о  строительстве Санкт-Петербурга, 1916

Александр Бенуа

Иллюстрация к поэме «Медный Всадник», 1923

17

кусствоведы, архитекторы, актеры. С течением времени что-то менялось — фамилии, места жительства, направ-ления и стили творчества, но дар оставался неизменным.

Николай Леонтьевич Бенуа, один из самых известных представителей фамилии, по стопам отца не пошел. Свя-зав свою жизнь с архитектурой, он стал основоположни-ком художественно-артистической традиции своего се-мейства. Несмотря на то, что его работа была тесно свя-зана с Санкт-Петербургом (по его проектам было постро-ено большое количество доходных домов в центре города, а также костел Посещения Пресвятой Девы Марии на Выборгской стороне), особенно ярко талант архитекто-ра проявился в Петергофе. В ансамбль разраставшего-ся пригорода был вписан ряд построек, оформленных в классическом и неоготическом стилях. Здание вокзала, главные императорские конюшни, некоторые постройки хозяйственного назначения, а также фрейлинские корпу-са, где с 1988 года находится музей семьи Бенуа, — вот неполный список всего того, что было создано архитек-тором на территории Петергофа.

У Николая Леонтьевича было 9 детей. Самым известным из них, пожалуй, стал Александр Николаевич Бенуа — художник и видный искусствовед, создатель и идеолог объединения «Мир Искусства», он, подобно многим сво-им современникам, чутко прислушивался к «шуму вре-мени». Картины его — преимущественно пейзажи, но при этом природа на них чаще всего фиксируется в не-посредственной связи с историей, поэтому свое творче-ство сам Александр Николаевич определял как принад-лежащее к направлению пассеизма. Среди живописных работ художника можно найти виды Италии и Франции, родного ему Петергофа и других петербургских пригоро-дов, но при этом суть их не сводится к одному лишь ко-

Александр Бенуа

Версаль. Прогулка короля, 1897

Николая Леонтьевича Бенуа

Музей семьи Бенуа в Петергофе, 1901

Николай Леонтьевич Бенуа

Здание Петергофского вокзала, 1857

и с с л е д О в а н и я

18

пированию натуры. Многие пейзажи с легкой руки ав-тора обретают совсем иной оттенок, так как на них по-являются люди: бретонские крестьяне оказываются по соседству с итальянскими актерами комедии дель арте, Петр I — с Екатериной II. Однако более всего художник был увлечен двумя темами — Версалем эпохи Людови-ка XIV и Петербургом на рубеже XVIII-XIX веков. Поми-мо живописи, кисти Александра Николаевича принадле-жат талантливые иллюстрации к пушкинским «Медно-му всаднику» и «Пиковой даме». Кроме того, он — худо-жественный руководитель «Русских сезонов» в Париже, автор триумфального балета «Петрушка» Стравинско-го. Имея даже самый общий перечень заслуг этого чело-века, нетрудно понять, как гармонично уникальная раз-носторонность сочеталась в нем с глубиной и точностью исследуемых вопросов.

Леонтий Николаевич Бенуа, еще один сын Николая Леонтьевича, в отличие от младшего брата стал продол-жателем дела отца, посвятив всю свою жизнь архитек-туре, пробуя себя в различных архитектурных стилях. В Петербурге насчитывают около 40 зданий, построен-ных под его началом. Первоначально следовавший вея-ниям французского классицизма, воплотившегося в зда-нии Придворной певческой капеллы, в дальнейшем он пробовал себя в неовизантийском и романском стилях. В  этот период увлечения эклектикой, архитектор уча-ствовал в конкурсе на строительство храма на месте ги-бели Александра II. Высочайшей комиссией его проекту была присуждена третья премия, однако последнее сло-во было за Александром III, и, в итоге, финальный выбор императора все же пал на ныне реализованный проект архитектора Альфреда Парланда. Со временем Леонтий Николаевич вновь стал приверженцем классицизма. В этом стиле им были построены клиника Отта на Мен-делеевской линии Васильевского острова, а также запад-ный корпус Русского музея, теперь носящий имя архи-тектора. Кроме того, нельзя не упомянуть спроектиро-ванный в сотрудничестве с братом Альбертом и кузеном Юлием доходный дом 1-го Российского страхового обще-ства, ныне известный как дом Бенуа. Результат виртуоз-ного сотрудничества трех братьев, дом Бенуа на Петро-

Зинаида Серебрякова

Портрет А.Н. Бенуа, 1924

Леонтий Николаевич Бенуа

Жилой дом Первого Российского страхового общества, 1914

19

градской стороне и по сей день остается одним из самых ярких и  запоминающихся примеров неоклассицизма в архитектуре Санкт-Петербурга.

Ошибочно было бы думать, что художественное да-рование в  роду Бенуа проявлялось только среди муж-чин. Великолепной художницей, одной из первых жен-щин в  российской художественной истории, высту-пила Зинаида Евгеньевна Серебрякова (в девичестве Лансере) — внучка Николая Леонтьевича Бенуа. Проя-вившая себя как замечательный портретист, в своих ра-ботах художница сумела соединить реализм с необык-новенной самобытностью, зачастую позволяющей безо-шибочно угадать ее уникальный почерк. «В ее искусстве столько милой, ласковой прелести, оно такое по существу близкое, оно так просто и прямо говорит сердцу и уму, что трудно быть вполне объективным, когда говоришь о нем. Оно слишком подкупает, слишком пленит», — от-кровенно вспоминал приходившийся Зинаиде Евгеньев-не дядей Александр Николаевич Бенуа.

***

Бесконечно долго можно продолжать список представите-лей фамилии Бенуа, так или иначе связавших свою жизнь с искусством. Однако, как и для большинства российской интеллигенции, судьба этой семьи в XX веке складыва-лась не так благополучно, как в веке XIX. История реши-ла сыграть с ними злую шутку. В свое время вытесненная революцией в Россию, семья Бенуа революцией же была вытеснена обратно во Францию. Покинуть страну были вынуждены многие — уехал и Александр Николаевич со своей семьей, и его брат, талантливый архитектор, и ак-варелист Альберт. Уехала, забрав детей, и Серебрякова. Все они, прежние французы, а теперь русские, оказались «дома», в Париже, жизнь закончили там же, оказались по-хоронены на Сент-Женевьев-де-Буа и Батиньоль, рядом с другими русскими эмигрантами. Но при этом «связь вре-мен» с Россией осталась. «Все так близко и рядом, — писал Д. С. Лихачев. — Связи небольшие, слабые, но они есть и они удивительны». Ими до сих пор опутан весь Петер-бург. Важно только уметь увидеть и  понять их.

Зинаида Серебрякова

За туалетом, 1909

Александр Бенуа

Иллюстрация к поэме «Медный Всадник», 1923

О к и н О

20

Поймите меня правильно, я очень люблю кино. Игровое, доку-ментальное, научно-познавательное и мультипликационное, фе-стивальное или прокатное, — оно дает повод задуматься, помо-гает расслабиться, забыться или прийти в настроение. Кино ве-ликодушно дарит нам возможность безопасно и реалистично прожить любую ситуацию, приобрести опыт, не повредив шку-ру. Вы просто сидите перед экраном и умнеете. Как выразилась одна моя знакомая, «за эти полтора часа я будто стала старше на полтора десятка лет». Но в этом-то все и дело. Будто! Кино да-рит готовый мир, где мы щекочем себе нервы, страдаем, любим, смеемся, а потом встаем и, довольные, но чистенькие, идем зани-маться своими делами. Кино расслабляет мозг, ограничивает во-ображение, удовлетворяет потребность в размышлении без раз-мышления. Это не взросление, это угасание.

НАЧАЛО КИНЕМАТОГРАФА — ЗАКАТ КУЛЬТУРЫ?

Ольга Передельская

Кинематограф, прошедший путь от «волшеб-ных картинок» до синтетического искусства, можно смело объявить символом примирения науки и искусства. Кино — это сплав техни-ческих достижений и  многовековой художе-ственной культуры. Вобрав в  себя и  перера-ботав опыт и традиции живописи, литерату-ры, музыки и театра, кино, не желая того, за-меняет собой эти искусства. Четыре в одном, быстро, удобно, наглядно, — за два часа вы по-стигаете страны, судьбы, уроки жизни, соци-альные процессы. Кинематограф становится своего рода панацеей познания, витаминной таблеткой, которую съел — и порядок. Идеаль-но для обывателя, который не хочет ничего не делать, но и не хочет при этом прослыть неда-леким ограниченным невеждой. Я скатываюсь в свои любимые штампы, но кинематограф со-здал общество потребления, по крайней мере, очень много в него вложил, кинематограф со-здал телевидение. Кино научило и приучило людей получать информацию быстро и  ком-фортно. Что в  этом плохого? Ничего, кроме того, что все получают одну и ту же информа-цию, рассчитанную на одну и ту же реакцию, одним и тем же языком, через один и тот же фильтр. Связь может быть не очевидна, но ки-

21

нематограф примерно из той же серии, что и табуретки из Икеи. Но как же, возразит мне кто-нибудь, есть же прекрасное автор-ское кино, искусство для искусства, элитарная культура! Есть. Те, кто посещает фестивали, находят время и силы встать с ди-вана; в наше время это уже подвиг и повод считать себя элитой. Продвинутые потребители хотят потреблять продвинутые вещи и ценности. В частности, от кинематографа они требуют эстети-чески выдержанного кадра и катарсиса. Хороший фильм дей-ствительно в состоянии вызвать похожее ощущение, и это, по-жалуй, самая коварная ловушка кинематографа. Очищение за два часа сидения перед экраном — вам не кажется, что здесь ка-кой-то подвох?

Точка зрения

редакции всегда

не совпадает

с мнением авторов

О к и н О

22

Подвох в том, что в статье о кино еще ни разу не было упомя-нуто слово «иллюзия». Иллюзии движения, времени, действия создают реальную виртуальность, которая становится затем виртуальной реальностью. И кино уже видится не иллюзией, а действительностью, соответственно, все, что дает кино, тоже воспринимается как действительный опыт. Но то, что вы посмо-трели документальный фильм о хирургии, не научило вас опе-рировать грыжу или, хотя бы, переносить вид вскрытой брюш-ной полости. В лучшем случае вы научились смотреть фильм о хирургах, все остальные ваши навыки виртуальны. Конечно, это крайне утрированный пример, но художественная социальная драма даст вам точно тот же опыт — навык просмотра фильма. Все остальные ваши ощущения такие же бутафорские, как ка-кая-нибудь водка в каком-нибудь «Даун Хаусе». Кинематограф совершенствуется технически, и чем более реальной становится киновиртуальность, тем более реальным становится восприя-тие. И если уж мы верим прекрасной истории любви из не менее прекрасной мелодрамы, как же нам не поверить, что мы сами научились любить, строить отношения и жить долго и счастли-во? И вот мы в это верим, считаем, что стали опытнее, мудрее. Кино удовлетворяет жажду познания и дает ощущение сытости, как рекламируемые таблетки для похудения. В результате мы не хотим «есть» и «худеем». Это, кажется, называется деградацией.

23

Меня можно упрекнуть в гиперболизации проблемы: мол, где же эти люди, которые только кино смотрят и считают себя са-мыми умными и совершенными. Если вы хотя бы со слов друзей не знаете ни одного человека, который предпочитает фильм кни-ге или черпает мудрость с экрана, или считает своим кумиром и образцом для подражания Железного человека, я вас поздрав-ляю: должно быть, у вас нет друзей. А сколько людей предпочи-тают познавательные фильмы классическому обучению? И это естественно, ведь куда приятнее посмотреть красивый фильм BBC про пеликанов, чем подержать в руках живую птицу и из-учить пару орнитологических статей. Этого пеликана еще надо найти, да и воняет он, наверное. А в фильме за 60 минут по-кажут пеликана со всех ракурсов в течение всей жизни, дадут послушать его крик, и можно еще пить чай с печеньем, и ноги на стену закинуть. Расслабились, съели таблетку. Теперь можно в компании козырнуть забавным фактом из жизни пеликанов и прослыть образованным разносторонним человеком. Допу-стим, знание о пеликанах не является необходимым для каждого человека, но это переменная, вместо нее можно поставить любое другое знание — знание о стране, о дружбе, о семье, о науке, о смерти, о чем угодно, и результат не изменится. Это модель вос-приятия, которая приучает верить только глазам и только обра-зам. Читать? Слишком скучно. Музыка? Красиво, но непонятно. Живопись? Но она же не двигается. Театр? Скучно, непонятно, неудобно, каждый раз что-то меняется. И даже фильмы, с кото-рых началась эпоха клипового мышления, становятся слишком долгими и скучными, мир переходит на короткометражное ви-део. Что будет, когда и короткий метр надоест и будет утомлять интеллигентную пресыщенную публику?

Кинематограф развивается, ставит перед со-бой все более сложные технические задачи и  находит новые художественные решения, не забывая при этом старые проверенные на-работки. Но развивается ли вместе с ним зри-тель? Чем сложнее и умнее становится кине-матограф и виртуальность вообще, тем мень-ше научно-художественных задач решаем мы сами. Мы в принципе делаем меньше, перело-жив свои дела на надежные технические пле-чи. Мы не ходим смотреть закат, мы включаем фильм про людей, которые смотрят закат или видео заката на ютубе. Мы передали технике право реализовывать нашу фантазию. Сможем ли мы фантазировать завтра?

к р О с с в О р д

4

8

2

7 15

9

3

5 6

16

10

1 13

11

12 14 17

2. Философ, окончательно сформулировавший т.н. «основной вопрос философии».

3. На знаменитой средневековой гравюре, изображающей логику, две собаки, Истина и Ложь, преследуют это животное, изображающее проблему.

4. Значение имени философа из 5-го вопроса.

6. Имя — возможно — нашей галактики.

8. Ритуал возведения человека к высоте ответа на вопрос №16.

9. Мыслитель, применивший идеи философии жизни к культуре.

14. Вторая родина Платоновской Академии.

15. Древнегреческий корень для «изучение», «наука».

17. Пессимист просвещения как века торжества разума.

Никита Загвоздкин

1. Буквальная русская калька с «философии».

5. Философ, первый заключивший от своего мышления к своему бытию.

7. Философское течение, первым разработавшее логические проблемы модальности и семантики.

10. Средневековый философ, задумавший машину из концентрических кругов для получения новых понятий.

11. Идея «Совы» в ее временном исходном моменте бытия-в-себе.

12. Последователи этого философа первыми смогли добиться значительного

общественного веса и стать философской политической силой.

13. Имя создателя Булевой алгебры.

16. Русский философ, первым учивший, что дело сынов — исполнить Евангелие и воскресить отцов с помощью науки.

По горизонтали:

По вертикали:

Ответы на ребусы в номере XIV:1. Интерсубъективность2. Субстанция3. Антиципация4. Метафизика5. Сократ

Возрождение