buletin 12

15 жовтня 2014

ВИКЛИКИ і РИЗИКИБезпековий огляд ЦДАКР № 12

Загальні оцінкиОсновні виклики і ризики першої половини жовтня 2014

У дзеркалі експертної думкиНеобхідна підвищена увага до посилення ВМСУ – експертні погляди

Виклик часу: перегляд морської політики України та відтворення її Військово-морських сил

Нова Холодна війна і фактор українсько-китайської співпраці

Аналітичні розробки Уязвимые места военной организации России

ЦЕНТР ДОСЛІДЖЕНЬ АРМІЇ, КОНВЕРСІЇ ТА РОЗЗБРОЄННЯ

CENTER FOR ARMY CONVERSION AND DISARMAMENT STUDIES

Адреса: вул. Іллінська, 10, офіс 5, Київ, 04070

тел.: +38 (044) 425-42-10, факс +38 (044) 425-16-22

www. cacds.org.ua

Безпековий огляд «ВИКЛИКИ і РИЗИКИ» Центру досліджень армії, конверсії та роззброєння (ЦДАКР, www.cacds.org.ua ) здійснюється аналітиками ЦДАКР за підтримки банку «Аркада». Для підготовки оглядів залучаються відомі експерти, дипломати, військові фахівці та спеціалісти усіх відомств, що працюють у безпековому середовищі України.

Метою публікацій Безпекового огляду «ВИКЛИКИ і РИЗИКИ» є оперативне та аналітичне інформування зацікавлених профільних структур, ЗМІ та громадян, що цікавляться актуальними проблемами безпеки України.

Кожний огляд присвячений короткому періоду (1 – 2 тижні), та містить експертні думки, які можуть не збігатися з офіційною позицією української влади.

@2014 Центр досліджень армії, конверсії та роззброєння

У разі цитування обов’язкове посилання на ЦДАКР

Редакційна колегія:

Бадрак В.В. – головний редактор, директор ЦДАКР

Копчак В.І. – відповідальний секретар, керівник оборонно-промислових проектів ЦДАКР

Члени Редакційної колегії:

Бондарчук С.В. – член Експертної Ради у галузі національної безпеки, генеральний директор ДК «Укрспецекспорт» (2005-2010 рр.)

Згурець С.Г. – головний редактор журналу «Экспорт оружия и оборонный комплекс Украины», директор інформаційно-консалтингової компанії (ІКК) Defense Express

Кабаненко І.В. – заступник міністра оборони, перший заступник начальника Генерального штабу ЗСУ (2012 – 2013 рр.), член Експертної Ради у галузі національної безпеки

Конопльов С.Л. – директор Гарвардської програми з чорноморської безпеки та програми з безпеки США-Росія і США-Південна Азія, член Експертної Ради у галузі національної безпеки

Литвиненко О.В. – заступник секретаря Ради національної безпеки і оборони України (з 2014 р.)

Міхненко А.В. – головний редактор журналу «Ukrainian Defense Review»

Паливода К.В. – голова правління банку «Аркада», член Експертної Ради у галузі національної безпеки

Поляков Л.І. – голова Експертної Ради ЦДАКР, перший заступник міністра оборони України (2005 – 2007 рр.), заступник міністра оборони України (2014 р.)

Рябих В.О. – член Експертної Ради у галузі національної безпеки, директор з розвитку інформаційно-консалтингової компанії (ІКК) Defense Express

Щербак Ю.М. – письменник та громадський діяч, Надзвичайний і Повноважний Посол України в США (1994 - 1998 рр.), міністр охорони навколишнього середовища (1991 - 1992)

ВИКЛИКИ і РИЗИКИ / 15 жовтня 2014 3

Загальні оцінки

Основні виклики і ризики першої половини жовтня 2014Основні виклики і ризики першої половини жовтня 2014 року

пов’язані із розширенням присутності потенційно прокремлівських сил в українському парламенті, можливою ескалацією військового конфлікту з подальшою реалізацією Росією сценарію масштабної війни. Є ознаки, що президент РФ Володимир Путін не відмовився від бажання перерозподілу території України, впливу на українську владу та на стратегічно важливі сектори національної економіки. Незважаючи на режим припинення вог-ню та оголошене рішення Кремля про відведення військ від кордону, вій-ськовий виклик та ризик проведення операції із застосуванням регулярної армії з метою з’єднання східних територій (підконтрольних ДНР та ЛНР) з сухопутною частиною захопленого Криму та Придністров’ям залишається вагомим. Для Україні питання нарощування оборонного потенціалу та по-силення можливостей сил оборони з армією в якості ядра залишається го-ловною можливістю організації протидії агресивним діям Кремля.

Ситуацію дуже добре окреслив відомий політолог Віктор Небоженко (газета «День», 13 жовтня): «Путін домігся свого – він сильно загальмував і створив колосальні труднощі для розвитку України. Якби Путін погодився на буферну зону на російсько-українському кордоні, це було б прекрасним розв’язанням і ми б хвалили Президента. Але буферна зона в 120 км по те-риторії України – це втрата для нашої держави.».

Ще про один додатковий виклик у військовій площині поінформувала газета «Дзеркало тижня» (12 жовтня). Так, за даними видання, на контро-льованій сепаратистами і бойовиками території Донецької області знахо-дяться 38 з 92 газорозподільних станцій (ГРС). В Луганській області бойо-вики контролюють 33 ГРС з 84-х. Як зазначає автор статті Алла Єрьоменко, «оскільки контрольована бойовиками і сепаратистами частина об’єктів ГТС у будь-який момент може бути підірвана або зупинена через часткове пошкодження, це дає російському «Газпрому» можливість у потрібний Кремлю момент заявити, що недопоставки транзитного газу — на совісті української сторони».

Виклики і ризики у міжнародній площині пов’язані із відсутністю на-міру країн-гравців світового рівню виробити та дотриматися єдиної стратегії щодо поводження з керівництвом РФ. Той факт, що після відвертого втор-гнення російської армії на територію України президент Путін візьме участь у саміту «Великої двадцятки» (G-20), остаточно перекреслює попередню ідею ізоляції кремлівської верхівки. Отримання летальної зброї від західного світу перейшло у площину додаткових дискусій, а військово-технічна допомога за-хідних країн так і залишилася нездійсненою мрією. Незважаючи на очікуван-ня, західні партнери не стали союзниками у справі боротьби з агресією Путіна.

Тим часом фактично заблокованим виявилося питання скасування по-заблокового статусу. А саме набуття повного членства в НАТО відкладено

Незважаючи на режим припинення вогню та оголоше-не рішення Кремля про відведення військ від кордону, військовий виклик та ризик проведен-ня операції із застосуванням регулярної армії з метою з’єднання східних територій (підконтрольних ДНР та ЛНР) з сухопутною час-тиною захоплено-го Криму та Придністров’ям залишається вагомим.

Буферна зона в 120 км по території України – це втра-та для нашої держави.

Незважаючи на очікування, західні партнери не стали союзниками у справі боротьби з агресією Путіна.


на невизначений термін. Хоча такий підхід до справи в даний час (зважа-ючи передусім на позицію західних країн) здається логічним, багато хто з фахівців дипломатичного фронту не погоджується із замороженням питання.

Виклики і ризики у сфері будівництва та розвитку Збройних сил та інших воєнних формувань держави пов’язані із надзвичайною важливою послідовності майбутніх зусиль влади у цій сфері. Серед іншого, це зна-йшло відображення у кадровій політиці Президента Порошенка – у части-ні змін керівництва Міноборони та Державної прикордонної служби. Ці кадрові ротації переважно позитивно були сприйняті експертним середо-вищем (також дуже позитивна реакція експертів на призначення началь-ником управління спеціальних операцій Генштабу ЗСУ полковника Сергія Кривоноса). Крім того, глава держави Петро Порошенко вже почав здій-снювати певні кроки, спрямовані на посилення сектору безпеки. Зокрема, відновив Комітет з питань розвідки при Президенті України, призначив у Донецькій та Луганській областях очільниками цих регіонів генералів – ці рішення фахівці з питань безпеки переважно оцінюють як послідовні та такі, що надають нові можливості щодо врегулювання кризи.

У сфері забезпечення сил оборони залишається невирішеним ще одне невідкладне та вкрай важливе питання - налагодження в державі систем-ного підходу щодо закупівлі нових систем озброєнь та військової техніки (в тому числі, в іноземних країн, шляхом створення спільних підприємств, входження до міжнародних проектів) та проведення перспективних до-слідно-конструкторських робіт для усіх воєнних формувань України. За-для цього потрібно утворити Державне агентство оборонної промисловос-ті (або Держкомісію оборонної промисловості) з керівником на рівні віце-прем’єр-міністра. Саме такий підхід здатен забезпечити визначення реальних можливостей підприємств ОПК України, пріоритетності та чер-говості програм закупівель у своїх та іноземних підприємств. До того ж, необхідно терміново внести зміни до системи закупівель. Чехарда із заку-півлями зброї у підприємств не закінчиться, доки не буде докорінно пере-будовано тендерні процедури, а держоборонзамовлення не розглядати-меться на два-три роки відразу. Крім того, надзвичайною стає відповідальність за гучні заяви у цій сфері. Так, Петро Порошенко пообі-цяв, що протягом наступних трьох років буде виділено близько 40 млрд. грн. для переозброєння сил оборони України. Це — головний чинник, який дозволяє європейським країнам починати співпрацю з Україною. І дуже вагомий чинник налагодження масштабної роботи національного ОПК в інтересах сектору безпеки.

На початку жовтня ц.р. з’явилася важлива інформація від адміністра-ції Президента України: передбачається збільшення військового фінансу-вання з 1% у 2014-му до 5% від ВВП у 2020 році. Крім того, реформи перед-бачають, що в Україні буде збільшено кількість військовослужбовців - з 2,8

Залишається невирішеним ще одне невідкладне та вкрай важливе питання - налаго-дження в державі системного підхо-ду щодо закупівлі нових систем озброєнь та вій-ськової техніки

Чехарда із закупів-лями зброї у підпри-ємств не закін-читься, доки не буде докорінно перебудовано тен-дерні процедури, а держоборонзамов-лення не розгляда-тиметься на два-три роки відразу.


до 7 чол. на тисячу осіб. У цьому контексті варто зазначити про важливість збалансованого фінансування сектору безпеки вже з 2015 року. Незважаю-чи на економічні складнощі та прогнозоване НБУ падіння ВВП в 2014 р. до 9%, владі варто знайти ресурси на належне фінансування сектору безпеки вже нині. Щодо збільшення чисельності, то це може стати найбільшою по-милкою нинішньої влади. Слід розуміти, що Україна не може собі дозволи-ти готуватися до війни третього покоління, яка фактично відбувалася до 5 вересня. Не кількість людей з автоматами, а сучасні системи та професійне їх використання може забезпечити народу України можливість протистоя-ти агресору. До речі, саме такий підхід забезпечить Україні наближення до такої мети як отримання повного членства в НАТО чи вступ до іншої (ймо-вірно, нової) системи колективної безпеки. Отже, краще мати 100-тисячне, добре оснащене, добре нагодоване та підготовлене професіональне військо, ніж 400 тис. напівголих, погано озброєних людей. До речі, однією з най-більших вад нової російсько-української війни виявилася проблема управ-ління військами. У цьому контексті слід згадати, що саме нерозв’язані про-блеми із забезпеченням військовослужбовців, недопрацьовані урядом питання створили новий тип загроз – бунти та непокора військовослуж-бовців. Мітингування військовослужбовців Національної гвардії через не-виплату заробітної плати та проблеми із забезпеченням стало прикрим та вражаючим сигналом владі. За умов, коли держава де-факто знаходиться в стані війни з сусідньою країною, цей ризик набуває надзвичайного значен-ня. До того ж, слід звернути особливу увагу на такий факт: Військова про-куратура розслідує 222 кримінальних провадження за фактами ге військо-вослужбовців, по яких проходять понад 3 тисячі солдатів. Це – ще одна внутрішня небезпека, що напряму пов’язана із зовнішньою.

Військове керівництво має підтримувати хвилі героїзму в українській армії. Фахівці у галузі безпеки вже наголосили, що такі епізоди цієї війни як утримання українськими військами донецького аеропорту має величез-не символічне значення та вплив на зростання бойового духу усієї армії. Експерти Міжнародного центру перспективних досліджень слушно позна-чили, що в українській масовій свідомості захисники аеропорту перетво-рилися на незламних борців за свою землю, що водночас стає об’єднавчою ідеєю для українців і сильно підриває бойовий дух проросійських сепара-тистів.

З посиленням оборонного потенціалу пов’язана здатність запровадити систему керівництва державою в умовах воєнного часу та оборони України (це одна з найвагоміших рекомендацій Експертної ради з питань націо-нальної безпеки від 1 вересня ц.р. – вона залишається найактуальнішою). Варто переглянути систему управління військами та за умов подальшої агресії Кремля невідкладно вжити заходів щодо створення єдиного ефек-тивного та оперативного керівництва усіма силами оборони України в ра-

Недопрацьовані урядом питання створили новий тип загроз – бун-ти та непокора військовослужбов-ців.

Варто зазначити про важливість збалансованого фінансування сектору безпеки вже з 2015 року.

Варто перегляну-ти систему управ-ління військами та за умов подальшої агресії Кремля невідкладно вжи-ти заходів щодо створення єдиного ефективного та оперативного керівництва усіма силами оборони України в районах ведення ними бойових дій.


йонах ведення ними бойових дій. У цьому контексті слід додати: за даними лідера партії «Громадянська позиція» Анатолія Гриценка, «за сім місяців керівництвом країни і Збройних сил на Схід не направлено жодної брига-ди, яка у воєнному плані є єдиною цілісною тактичною одиницею, яка може воювати». «У складі бригади є всі необхідні підрозділи і засоби, від медич-ного батальйону до дивізіону протиповітряної оборони. Там є все те, що дає можливість взяти рубіж 40 на 50 кілометрів і з тієї бази іти в наступ і захищатись», - переконаний колишній військовий міністр.

Крім того, потрібно вже завершити підготовку до введення правового режиму воєнного стану в державі, зокрема, внести необхідні зміни до за-конодавства, насамперед до Закону України «Про правовий режим воєнно-го стану». Також конче необхідно у максимально стислі терміни відновити багаторівневу підготовку населення України до можливої масштабної агре-сії з боку Росії та до оборони держави. Головним має стати прискорене формування потужних військових резервів. Доцільно невідкладно пере-йти від застосування у районах бойових дій батальйонних тактичних груп Збройних Сил та інших військових формувань України до застосування відповідних бригад, яким мають бути придані добровольчі батальйони те-риторіальної оборони. Це не виключає можливість формування окремих і добровольчих бригад у складі добровольчих батальйонів за умов забезпе-чення їх належним важким озброєнням.

Позитивним для України фактором стало безпрецедентне падіння цін на нафту – до 88,42 дол. за барель. А також поява інформації про те, що після арешту олігарха Євтушенкова шанси на стабілізацію економіки Росії суттєво зменшилися. Західні видання відверто кажуть, що «клани Путіна і Медведєва почали протистояти один одному».

Виклики і ризики у внутрішній політиці характеризуються не тільки загостренням конкуренції. Хоча чинний Президент Петро Порошенко за-лишається беззаперечним лідером, активізація рекламної кампанії може дозволити зробити парламент неоднорідним за критерієм бачення розви-тку України. Так, голова правління Комітету виборців України Олексій Ко-шель 6 жовтня зазначив про можливості виборів наступне: «Це є класич-ний путінський сценарій. Я думаю, що Володимир Путін готовий не просто відкрити Донецьк і Луганськ, а дозволити навіть в Криму проголосувати для того, щоб провести максимальну проросійську колону. Думаю, що вся агітація, яка зараз ведеться, ведеться на перспективу, а можливо, Володи-миру Путіну вдасться виторгувати в української влади можливість прове-дення виборів на Донбасі». Також несподіванкою стало рішення 3 жовтня Вищого адміністративного суду, який дозволив екс-главі СБУ Валерію Хо-рошковському балотуватися до Верховної Ради.

Між іншим фахівці МЦПД констатують неприємну тенденцію: напру-га між силовиками та громадськими активістами, яка під чає Євромайдану

Для влади, яка утворилася завдя-ки стійкості Май-дану, з’явилися ризики реваншу з боку представни-ків колишньої влади або наближе-них до команди попереднього глави держави осіб.

Головним має ста-ти прискорене формування по-тужних військових резервів.


вилилася у жорстоке протистояння, нікуди не зникла, перейшовши у більш латентну форму. А не притягнення до відповідальності хоча б обмеженої кількості правоохоронців, винних у злочинах проти активістів, веде до по-силення суспільного невдоволення. Отже для влади, яка утворилася завдя-ки стійкості Майдану, з’явилися ризики реваншу з боку представників ко-лишньої влади або наближених до команди попереднього глави держави осіб.


У дзеркалі експертної думки

Необхідна підвищена увага до посилення ВМСУ – експертні погляди

Ігор Тенюх,міністр оборони України (2014 р.), командувач Військово-морськими силами України (2006 – 2010 рр.):

1. Важливим фактором, що впливає на обороноздатність держави, є створення ефективної системи базування сил флоту. Вже сьогодні для розміщення та повноцінного забезпечення корабельного скла-ду ВМС наявного причального фронту пунктів базування Одеса та Очаків не достатньо. Необхідно вирішити питання щодо передачі причального фронту в портах Одеса, Іллічівськ та Южний.

2. Гостро стоїть питання передачі у власність Міноборони казармен-но-житлових фондів для розташування військових частин ВМС у містах Одеса, Миколаїв і Очаків, їх відновлення і підготовки до зими, переобладнання під гуртожитки для військовослужбовців військової служби за контрактом, будівництва житла для військо-вослужбовців, виведених з Криму. З метою вирішення зазначених питань, необхідно: • внести зміни до нормативно-правової бази щодо спрощення

процедур і порядку передачі у сферу діяльності Міноборони зе-мельних ділянок, будівель та споруд для забезпечення розмі-щення і діяльності ВМС;

• цільове фінансування заходів відновлення і підготовки до зими зазначених вище фондів;

• розроблення Державної цільової програми будівництва (при-дбання) житла для військовослужбовців, виведених з Криму.

3. Проблемним питанням залишається відновлення підготовки на-вчених ресурсів для ВМС. На даний час з Криму вдалося вивести педагогічний та особовий склад Академії ВМС, коледжу підготов-ки старшинського складу та ліцей ВМС. Їх розташування та на-вчання планується здійснювати на базі різних за фахом навчальних закладів в м. Одеса, що унеможливлює комплексне навчання осо-бового складу, як майбутніх морських фахівців. З метою організа-ції комплексного навчання моряків від ліцеїста до офіцера необхід-но створення цільового, майнового комплексу з відповідною інфраструктурою. Для цього необхідно повернути повністю фонди військового містечка №16 від Південноукраїнського національного педагогічного університету імені К.Д. Ушинського у власність Мі-ноборони, які були незаконно віддані у свій час.

4. Проблемою залишається врегулювання питання повернення захо-плених російською стороною корабельного складу, озброєння та військової техніки і матеріально-технічних засобів.

Для розміщення та повноцінного забезпечення корабельного складу ВМС наяв-ного причального фронту пунктів базування Одеса та Очаків не достатньо.


5. Наступним проблемним питанням відродження ВМС є відновлен-ня технічної готовності та комплектування ВМС озброєнням і вій-ськовою технікою. Призначений фінансовий ресурс в обсязі 19,2 млн. грн. не дозволить відновити (підтримати) технічну готовність наявного озброєння і військової техніки в повному обсязі. Необ-хідно в проекті Державного бюджету на 2015 рік передбачити окре-мою бюджетною програмою виділення необхідних обсягів кошто-рисних призначень для ВМС на відновлення, утримання, ремонт озброєння та військової техніки.

6. Спрощення порядку виготовлення нових видів продукції оборон-ного призначення в особливий період.

7. Для забезпечення комплексного підходу до вирішення питань від-новлення боєздатності і подальшого розвитку ВМС вкрай необхід-но в найкоротший час затвердити Державну комплексну програму кораблебудування, розвитку суднобудівної галузі, інфраструктури портів та пунктів базування в інтересах ВМС на 25-30 років. У зв’язку з нагальною потребою в новому корабельному складі, озброєнні і військовій техніці, вирішити питання щодо додатково-го фінансування Державного оборонного замовлення: Закупівлі для ВМС броньованих артилерійських катерів типу “Гюрза-М”, ба-гатоцільового морського буксиру (т.”G-07BL”), бронетранспортерів БТР-3Е1, РЛС “Дельта” та “Малахіт”, проектування морського па-трульного катера “Лань”, плавучого причалу. Вкрай необхідно від-новити будівництво багатоцільового корвета проекту 58250. На-жаль, необхідний фінансовий ресурс у обсязі 282,9 млн. гр. для продовження проектування і будівництва корвета Державним обо-ронним замовленням на 2014 рік не передбачено.

Наслідком припинення фінансування в цьому році буде: впроваджен-ня закордонними постачальниками судових санкцій по вже укладеним; контрактам на суму 106,0 млн. гр. та розірвання ними контрактів; ризику збанкрутіння ряду державних підприємств України, які повністю зорієнто-вані на випуск продукції саме для цього корабля; повної зупинки будівни-цтва корабля класу “корвет” проекту 58250.

Для збереження будівництва корабля необхідно профінансувати у 2014 р. суму у розмірі 282,9 млн. грн. для проектування та будівництва ко-рабля. За умови належного фінансування, ВМС до кінця 2017 року будуть мати головний корвет даного проекту.

Крім цього ВМС пропонується завершити проектування та виготов-лення на базі існуючих вітчизняних літаків типу Ан-140, Ан-148, дослідний зразок багатоцільового патрульного літака, який би поєднував функції па-трульного, протичовнового,десантного літака та був би носієм протикора-бельних ракет.

Для забезпечення комплексного підходу до вирі-шення питань відновлення боєз-датності і по-дальшого розви-тку ВМС вкрай необхідно в найко-ротший час за-твердити Дер-жавну комплексну програму корабле-будування, розви-тку суднобудівної галузі, інфра-структури портів та пунктів базу-вання в інтересах ВМС на 25-30 років.


Фахівці ЦДАКР: (підготовлено до Експертної ради з питань національної безпеки

10 жовтня ц.р.)

1. На сьогодні Україна, після анексії АР Крим, який протягом наступ-них п’яти років малоймовірно буде повернений до складу України, зіткнулась з новими реаліями формування власних ВМС.

2. ВМСУ мають спиратися на такі складові:• надводний флот – потужні угруповання малорозмірних швидкіс-

них бойових кораблів (типу ракетний катер); головна ставка на швидкохідність;

• підводний флот – або взагалі поки що відсутній, або з надмалими ПЧ;

• підрозділи мобільних берегових ракетних комплексів (типу «Басті-он» вітчизняної розробки);

• підрозділи берегових ППО;• морська ударна авіація (протичовнова, штурмова та винищуваль-

на); • морська піхота;• морські сили спецоперацій (готові до дій на території окупованого

Криму);• розгалужена система берегової охорони (оскільки головна загроза

для України – проведення морської десантної операції з одночас-ним ударом з Криму та висадкою повітряного десанту).

3. Система базування має бути розгалуженою від Ізмаїлу до Маріупо-ля (слід передбачити шляхи поставки морського озброєння в аква-торію Азовського моря – ракетні катери можна поставляти заліз-ничним транспортом).

4. Озброєння:• Росія нічого не поверне Україні, або поверне у непридатному стані; • оскільки корабельний склад має дуже швидко оновлюватись, осно-

вний акцент - на закупівлю кораблів та їх оснащення за кордоном, перш за все: добре оснащені ракетні катери або малогабаритні ра-кетні крейсери з протикорабельними ракетними комплексами (типу «Гарпун»);

• одночасно – будівництво власних ракетних катерів на Миколаїв-ському суднобудівному заводі (здатний виконати будь-яке замов-лення ВМСУ);

• поставка десантно-висадкових засобів (підготовка до звільнення АРК).

5. Підготовка кадрів:• оскільки нові кораблі необхідно закупати за кордоном, то й осно-

вний бойовий склад ВМСУ слід готувати за кордоном (так зробили


Туреччина /програма «Гаппі»/, Греція та Іспанія, які закупили кора-блі в США);

• в Одесі можна готувати тільки офіцерів електромеханічних спеці-альностей та штурманів (підготувати повноцінних бойових мор-ських офіцерів там неможливо).

Виклик часу: перегляд морської політики України та відтво-рення її Військово-морських сил

Валентин Горовенко, Вадим Тютюнник, співробітники Національного інституту стратегічних досліджень,

радники Експертної Ради Центру досліджень армії, конверсії та роз-зброєння:

У сучасних умовах особлива увага при визначенні пріоритетів забез-печення національної безпеки і оборони України повинна надаватися, на нашу думку, питанням щодо перегляду стратегії та основних напрямів її розвитку як морської держави, і, насамперед, відтворення ефективних Вій-ськово-Морських Сил. Це обумовлюється низкою обставин.

Україна, після окупації Криму Росією, втратила контроль над великою частиною свого кордону, морських портів, шляхів та економічних зон у Азовському і Чорному морях, а також значну кількість найбільш боєздат-ного корабельного та авіаційного складу Військово-Морських Сил (ВМС), майже усі запаси флотського озброєння, військової та спеціальної техніки, матеріальних і мобілізаційних резервів тощо. Наш флот залишився без об-лаштованих місць базування, ремонтних органів, навчальних закладів, по-лігонів, житлового фонду для моряків та їх сімей, тощо.

Разом з тим, завдання з участі у забезпеченні оборони держави з мор-ських напрямів та військове забезпечення морегосподарської діяльності України, що покладається на її ВМС, є актуальними як ніколи. Стосовно останнього, варто лиши зазначити, що, наприклад, через українські мор-ські порти йде зараз та проходитиме у майбутньому 80-90 відсотків обсягів експорту зерна, продукції металургійної, хімічної, машинобудівної та ін-шої промисловості, а також імпортуватимуться енергоносії, зокрема скра-плений газ. Вони є також важливою складовою європейської та національ-ної транзитних транспортних інфраструктур.

Кремль об’єктивно оцінює критичну залежність економіки України від її морської діяльності. Саме тому його проект зі створення «Новоросії» спрямований на перетворення України із морської на континентальну дер-жаву, позбавлення її виходу до морів та океанів, нанесення нищівного уда-ру по її експортним і транзитним можливостям тощо.

Для цього Росія стрімко нарощує у Криму та Новоросійську свої вій-ськово-морські, військово-повітряні та сухопутні сили. Вони постійно

Завдання з участі у забезпеченні оборони держави з морських напрямів та військове забез-печення морегоспо-дарської діяльнос-ті України, що покладається на її ВМС, є актуальни-ми як ніколи.


проводять поблизу морського та сухопутного кордону України провока-ційні військові навчання, до яких, зокрема, залучаються десантні кораблі і морські піхотинці не лише Чорноморського, а й Балтійського та Північно-го флотів. Не варто сумніватися, що у 2015 році у Криму базуватиметься і побудований Францією вертольотоносець типу «Містраль», недарма на-званий «Севастополь».

Тому є підстави прогнозувати, що чергова масштабна російська агре-сія проти України матиме потужні військово-морську та військово-пові-тряну компоненти, які діятимуть в обхід раніше згаданих наших сухопут-них оборонних рубежів. Їх сили та засоби виконуватимуть завдання зі знищення залишків українського флоту та кораблів Державної прикордон-ної служби, висадки морських та повітряних десантів у Маріуполі, Бердян-ську, Генічеську, Херсоні, Миколаєві, Одесі, Ізмаїлі та в інших українських морських портах, утриманні їх до підходу відповідних російських сухопут-них сил з території Криму і Придністров’я.

Слід констатувати, що на цей час наші Військово-Морські Сили не ма-ють реальних сил та засобів для належного виконання завдань щодо участі у забезпеченні територіальної цілісності, політичної та економічної неза-лежності України, непорушності її державного кордону у Чорному та Азов-ському морях, захисту інших національних інтересів у сфері морської і вій-ськово-морської діяльності держави, відсічі можливої російської агресії на півдні країни з морських напрямів тощо. І це є великим викликом для на-ціональної безпеки України та її оборони.

При цьому, нажаль, керівництво української держави, Уряду, Мініс-терства оборони і Генерального штабу, а також недержавні експертні струк-тури та військові фахівці зосереджуються на аналізі помилок ведення ан-титерористичної операції (АТО) на Сході країни, пошуку винних у них, питаннях підготовки сил АТО до дій у зимових умовах, будівництві трьох оборонних рубежів на суходільних північних та східних напрямах можли-вої нової російської агресії тощо. Тривають дискусії й щодо використання у реформуванні Збройних Сил України досвіду «швейцарської», «австрій-ської», «угорської», «чеської», «хорватської» та інших моделей війська, у складі яких не має ВМС або вони відіграють другорядну роль у забезпечен-ні оборони країни.

Однак, поза увагою залишаються проблеми, пов’язані зі зміцненням оборони, насамперед, протидесантної, на південних морських напрямах, відтворення майже з «нуля» наших ВМС та поступового посилення їх бо-єздатності тощо. Основною причиною цього є, на наш погляд, те, що пере-важна більшість згаданих українських воєнних керівників, експертів та фахівців (окрім заступника міністра оборони України І.Кабаненка, бувшо-го в.о. міністра оборони України І.Тенюха та помічника міністра оборони С.Близнюкова) мислять категоріями континентальних геостратегій, авто-

Чергова масштаб-на російська агре-сія проти України матиме потужні військово-морську та військово-пові-тряну компонен-ти, які діятимуть в обхід раніше згаданих наших сухопутних обо-ронних рубежів.

Поза увагою зали-шаються пробле-ми, пов’язані зі зміцненням оборо-ни, насамперед, протидесантної, на південних мор-ських напрямах, відтворення май-же з «нуля» наших ВМС та поступо-вого посилення їх боєздатності


ром яких є російський «неоєвразієць» О.Дугін. Дехто з низ не усвідомлює особливостей геополітичного положення сучасної України, ролі ВМС у за-хисті її національних інтересів, катастрофічного стану їх сил та засобів, а також тенденцій змін у завданнях, складі та спрямованості оперативної і бойової підготовки російського Чорноморського флоту.

Разом з цим, позитивно, що останнім часом активно стали запрова-джуватися заходи щодо посилення нашої оборони проти вторгнення ро-сійських військ суходолом із Криму на територію Херсонської та Запорізь-кої областей, а також з Придністров’я до Одеської області. Однак, при цьому чомусь не розглядаються питання протидії застосуванню відповід-них сил Чорноморського флоту Росії.

До речі, воєнним експертам та керівництву і фахівцям Генерального штабу Збройних Сил України було б бажано ретельно переглянути досить повчальну військову операцію, проведену у Північній Таврії та Криму ще у березні - листопаді 1920 року генералом В.Врангелем із залученням сил свого флоту проти Червоної армії та війська батьки Махна. Нагадаємо, що нинішній президент Росії В.Путін дуже полюбляє історію «білого» руху і його генштаб мабуть вже втілив досвід П.Врангеля у плани майбутньої власної аналогічної операції.

Нещодавно почали обговорюватися питання стосовно нової редакції Стратегії національної безпеки і Воєнної доктрини України. Однак при цьому поза увагою залишилася Морська доктрина України на період до 2035 року, яка була затверджена п’ять років тому постановою Кабінетом Міністрів України від 7 жовтня 2009 року №1307.

Тому Уряд України має невідкладно внести необхідні зміни до визна-чених у згаданій Морській доктрині основних завдань державної морської політики нашої держави. Слід також уточнити національні інтереси Украї-ни у сфері морської діяльності, принципи реалізації її державної морської політики та шляхи розв’язання завдань цієї політики. Так, зокрема, варто визначити позицію нашої держави щодо статусу Азовського моря, Керчен-ської протоки та Керчь-Єнікальського судноплавного каналу, розвідки та видобутку газу на шельфі у Чорному та Азовському морях тощо.

Крім того, вважаємо за необхідне внести до нових редакцій Стратегії національної безпеки та Воєнної доктрини положень стосовно національ-них інтересів нашої держави у Чорному та Азовському морях, загрози можливої російської агресії на півдні України з морських напрямів, ролі та завдань Військово-Морських Сил щодо її відсічі, шляхів переозброєння флоту, розвитку системи його базування, тощо. Адже, серйозними недолі-ками чинних Стратегії національної безпеки та Воєнної доктрини є відсут-ність у них таких положень.

Гострою та складною є проблема відновлення боєздатності Військово-Морських Сил України. Відомо, що здійснення цього шляхом будівництва

Вважаємо за необ-хідне внести до нових редакцій Стратегії націо-нальної безпеки та Воєнної доктрини положень стосовно національних інтересів нашої держави у Чорному та Азовському морях, загрози можливої росій-ської агресії на півдні України з морських напря-мів, ролі та за-вдань Військово-Морських Сил щодо її відсічі, шляхів переозбро-єння флоту, розви-тку системи його базування, тощо.


нових бойових кораблів в Україні (наприклад, за відомим проектом «Кор-вет») або за кордоном триватиме декілька років та вимагатиме найбільших фінансових витрат, порівняно із виробництвом інших видів озброєння для Збройних Сил.

Але нашій державі вже сьогодні потрібен боєздатний, навіть поки і не-великий за чисельністю, однак універсальний за складом сил і засобів флот, спроможний виконувати обмежений перелік завдань з участі у забезпечен-ні оборони України. Тому у коротко- та середньостроковій перспективі до-цільно було б піти шляхом його оснащення кораблями, отриманими від США, Великої Британії та інших західних партнерів на безоплатній основі за програмами воєнної допомоги, а також взятими в оренду/лізинг (за ана-логом відомого американського «Ленд-лізу» у часи другої світової війни), у тому числі із забезпеченням військового аутсорсинга в їх обслуговуванні або придбаними за рахунок наданого ними кредиту чи на звичайній оплат-ній основі.

Визначення типів та кількості таких кораблів є справою Генерального штабу та командування Військово-Морських Сил України. Зауважимо лише при цьому, що на наш погляд, є сенс у середньостроковій перспективі відмовитися від створення підводних сил флоту.

Вважаємо, що Міністерство оборони та Генеральний штаб Збройних Сил України мають обговорити питання стосовно збільшення у складі ВМС Сил берегової оборони, як основи оборони баз ВМС в Одесі, Херсоні, Миколаєві, Ізмаїлі та морських портів від можливих дій російських мор-ських десантів, сили та засоби яких нарощуються у Криму.

Кабінет Міністрів України, відповідні обласні державні адміністра-ції та органи місцевого самоврядування повинні надати реальну допо-могу Міністерству оборони і безпосередньо командуванню Військово-Морських Сил у створенні необхідної інфраструктури у нових місцях базування флоту.

Вважається, що Генеральний штаб має дуже прискіпливо вивчити питання щодо доцільності базування в Азовському морі на постійній основі бойових кораблів ВМС. Водночас, він разом із керівництвом Дер-жавної прикордонної служби повинен підготувати Президентові Украї-ни пропозиції стосовно спільного виконання ВМС і Морською охороною України завдань з оборони та охорони державного кордону у Чорному та Азовському морях, їх спільної підготовки до цього, вирішення питань ба-зування кораблів, здійснення усіх видів їх забезпечення, підготовки осо-бового складу тощо.

На сьогодні у Збройних Силах України та ВМС відсутні сучасні проти-корабельні ракети. Це унеможливлює ведення боротьби як із бойовими ко-раблями противника, так і з його морськими десантами на етапі переходу до районів десантування. З огляду на це, варто спрямувати у короткостро-

Міністерство оборони та Гене-ральний штаб Збройних Сил України мають обговорити пи-тання стосовно збільшення у складі ВМС Сил берегової оборони, як основи оборони баз ВМС в Одесі, Херсоні, Миколаєві, Ізмаїлі та морських портів від можли-вих дій російських морських десантів, сили та засоби яких нарощуються у Криму.


ковій перспективі основні зусилля та переважну частку наявних ресурсів на оснащення частин берегової оборони та кораблів ВМС, а також літаків Повітряних Сил протикорабельними крилатими ракетами наземного, ко-рабельного та авіаційного базування, відповідно.

З урахуванням цього, Україна має подовжити переговори із західними партнерами, насамперед із США, які є її стратегічним партнёром та одним із гарантів її безпеки за Будапештським меморандумом, стосовно поста-чання в рамках програм воєнної допомоги іноземним державам (FMA чи FMS) протикорабельних крилатих ракет авіаційного, корабельного та бе-регового базування типа «Гарпун». Вони належать до оборонних систем зброї і експортуються фірмою «Боїнг» до понад тридцяти іноземних країн.

Усвідомлюючи м’яко кажучи специфічне ставлення наших західних партнерів щодо надання Україні для оборони від можливої нової росій-ської агресії так званої «летальної» зброї, тим не менш вважаємо за потріб-не постійно звертатися до них з цього питання не лише під час відповідних переговорів, а й через засоби масової інформації, у ході проведення спіль-них «круглих» столів, зустрічей неурядових структур, експертів, тощо. Адже двері відчиняють тим, хто в них стукає. При цьому варто звертати увагу наших друзів на те, що на кордонах України відбувається боротьба за об’єднану Європу, її безпеку і цінності.

Підсумовуючи, варто рекомендувати Президентові України дати дору-чення щодо підготовки до розгляду на одному із чергових засідань Ради національної безпеки і оборони України питання про оновлення засад морської політики нашої держави та невідкладні заходи з відтворення ефективних ВМС Збройних Сил України.

Нова Холодна війна і фактор українсько-китайської співпраціВолодимир Солов’ян, експерт ЦДАКР з питань зовнішньої політики:

Українську кризу часто розглядають як породження протистояння трансатлантичної цивілізації Заходу і реставрованого в Кремлі концепту «російського світу». Але, якщо заглянути в калейдоскоп нещодавніх подій в міжнародній політиці, можна побачити, що війна в Україні є лише продо-вженням глобальних процесів, які змістили весь світ в зону турбулентності.

Нове геополітичне протистояння стало найбільшим за останні десяти-ліття. При цьому слід визнати, що паралелі, які часто проводять між ни-нішнім загостренням міжнародних відносин і Холодною війною, не є ціл-ком справедливими. Сьогодні протистояння ведеться не за домінування якоїсь з ідеологій чи способу господарювання. Головні гравці протистоять один одному в межах єдиної системи, лише адаптуючи її до регіональних особливостей та власних інтересів.

Рекомендувати Президентові України дати доручення щодо підготовки до розгляду на одному із чергових засі-дань Ради націо-нальної безпеки і оборони України питання про онов-лення засад мор-ської політики нашої держави та невідкладні заходи з відтворення ефективних ВМС Збройних Сил України.

Війна в Україні є лише продовжен-ням глобальних процесів, які зміс-тили весь світ в зону турбулент-ності.


Однак не всі практики часів Холодної війни виявилися списаними в історію. Ключовий елемент суперництва капіталістичної і комуністичної систем - гонка озброєнь - знову набирає обертів. Численні міжнародні ор-ганізації та експерти з питань озброєння відзначають загальну тенденцію росту воєнних бюджетів і об’ємів торгівлі зброєю. Починаючи з середини 1990-тих, витрати країн у військовій сфері неухильно зростають, сягаючи свого піку в 2011 році. Хоча, за даними Стокгольмського інституту дослі-дження проблем миру (SIPRI), в 2012 і 2013 роках ці показники знизилися на 0.4% і 1.9% відповідно, сьогодні загальносвітові воєнні витрати станов-лять вражаючі $1747 млрд.

Падіння динаміки озброєння протягом двох останніх років насправді не може відображати тенденцію до нового зменшення росту оборонних витрат. Насправді, гонка озброєнь і переозброєнь відбувається нерівно-мірно. Поки Північна Америка та країни ЄС зменшували витрати на обо-рону у зв’язку з кризовими явищами в економіці, в цілому ряді регіонів світу, навпаки, відбувалось нарощування воєнного потенціалу.

Як відзначають аналітики SIPRI, за останню декаду найбільших по-казників (8,3%) досягли країни Африки, хоча в 2013 році загальний оборот становив незначні в глобальних масштабах $44,9 млрд. Фінансування обо-ронної сфери за період 2004 -2013 років в Латинській Америці зросло на 61% і сьогодні становить близько $67 млрд. За аналогічний період нарощу-вання м’язів в Азіатсько-Тихоокеанському регіоні обернулось підвищен-ням рівня оборонних витрат на 62%, до позначки в $407 млрд. Статистика щодо Близькосхідного регіону свідчить, що протягом останнього десяти-ліття оборонні бюджети тут зросли більш ніж на половину і досягли сумар-ного значення в $150 млрд.

Ще на початку поточного року експерти передбачали, що питома вага країн НАТО в сфері військових витрат зменшуватиметься й надалі. Однак українська криза, яка особливо загострила протиріччя Вашингтону і Мо-скви, показала що Заходу ще рано роззброюватись.

І хоча західні демократії не стануть збройно захищати Україну, важли-вість питання власної безпеки там зрозуміли навіть останні скептики.

Ключову роль, як і раніше, відіграють США. На початку вересня ц.р. Білий дім направив в Конгрес уточнений бюджет на 2015 рік, в якому впер-ше за час другої каденції Барака Обами, витрати на оборону було збільше-но (на $ 400 млн.). На останньому саміті НАТО в Уельсі, Вашингтон зміг досягти домовленостей про доведення країнами-членами Північноатлан-тичного блоку своїх воєнних витрат до 2% від ВВП. Ще раніше американ-ський президент висловлював готовність виділити $ 1 млрд. на зміцнення воєнної присутності Альянсу в Східній Європі.

Дії Вашингтону, направленні на активізацію НАТО в Європі, можна розглядати як відповідь агресивній політиці Москви. Першою «гарячою»

Ключову роль, як і раніше, відігра-ють США.


точкою зіткнення інтересів США і Росії часу розпаду СРСР стала війна в Сирії. Формування міжнародної коаліції проти терористичної організації Ісламська держава Іраку та Леванту та ймовірна наземна операція в Іраку (можливо й Сирії) зменшить вплив Росії в Близькосхідному регіоні. Однак анексія Криму створила нове джерело напруженості у відносинах Кремля і Білого дому на довгі роки.

В самій Росії, схоже, не збираються обмежуватись Кримом і сходом України. Витрати російського бюджету на національну оборону в 2015 році збільшаться у порівнянні з 2014 роком на 21,4%, до 2999 трлн руб. Росій-ська опозиція вже охрестила цей кошторис бюджетом війни. Але Кремль, схоже, хвилюють інші речі. Так, в перші дні жовтня Держдепартамент США розповсюдив новину - Росія наздогнала США за числом всіх носіїв ядерних озброєнь у складі Стратегічних ядерних сил (СЯС), а також за кількістю боєголовок на розгорнутих носіях СЯС. За останні 6 місяців США і РФ синхронно збільшили кількість розгорнутих і нерозгорнутих носіїв, яка тепер складає 1642 і 1643 одиниці відповідно. При цьому за останній рік Москва збільшила їхню кількість на 243 одиниці. Таким чином, обидві сторони виходять за рамки логіки договору про Стратегічні наступальні озброєння (СНО-3) , підписаного ще в 2011 році строком на 10 років. Згід-но з ним, США і РФ повинні скоротити загальне число ядерних боєзаря-дів до 1550, з яких на бойовому чергуванні можуть перебувати не біль-ше 800 одиниць.

В таких умовах особливого значення набуває міжнародна позиція Ки-таю як потенційного союзника Росії. Стратегічні інтереси Москви і Пекіну перетинаються в кількох напрямках. Останнім часом в фокусі особливої уваги перебували питання експорту енергоносіїв. Спроби ЄС ослабити свою енергетичну залежність від Росії (замороження проекту «Південний потік», обговорення переорієнтації на скраплений газ із США) штовхнули Газпром на підписання контракту з Китаєм терміном на 30 років, при ви-гідній для останнього ціні в 360-380 $ за кубометр. Але плани Москви не вичерпуються виходом на стрімко зростаючий енергетичний ринок Ки-таю. Зважаючи на системні проблеми російської економіки, які поглиблю-ються неефективною і корумпованою бюрократією, для кремлівського ре-жиму воєнно-політичний союз з Китаєм є питанням виживання.

За оцінками експертів, доля Китаю у експорті російської зброї в 2009-13 роках складала 12% (другий показник після Індії). Особливо цікавим для Кремля є поглиблення військово-технічної співпраці з Китаєм в рам-ках Шанхайської Організації Співробітництва (ШОС). З такою ініціативою ще в 2007 році виступив тодішній міністр оборони РФ Анатолій Сердюков. Але в Піднебесній досі відмовляються розглядати ідею реорганізації ШОС у військово-політичний альянс. В Китаї надають перевагу боротьбі з про-явами тероризму, екстремізму і сепаратизму, про що йдеться в офіційних

В самій Росії, схо-же, не збираються обмежуватись Кримом і сходом України.

Для кремлівського режиму воєнно-по-літичний союз з Китаєм є питан-ням виживання.


документах цієї організації. Простіше кажучи, завдяки участі в ШОС Ки-тай хоче зменшити ризики сепаратизму в Синьцзян-Уйгурському автоном-ному районі. Тим не менше, в серпні ц.р. в Китаї (Внутрішня Монголія) пройшли антитерористичні навчання збройних сил держав-членів ШОС «Мирна місія-2014». В них прийняли участь близько 7 тис. військовослуж-бовців з Казахстану, Киргизії, Китаю, Росії і Таджикистану. Це були най-більш масштабні навчання під егідою ШОС із залученням авіації, засобів ППО і радіоелектронної боротьби. Очевидно, що для придушення сепара-тизму уйгурів літаки не потрібні. Тому такі навчання виглядають скоріше як сигнал для Вашингтону зі сторони Пекіну.

Активізація КНР в цілій низці регіонів світу стала справжнім голо-вним болем для Білого дому. Дії китайських властей спровокували прикор-донні конфлікти в 2012 році з Японією (о-ви Сінкаку) і Філіппінами (о. Скарборо-Шол). Вже цього року нагадали про себе протиріччя КНР з В’єтнамом після рішення Пекіну розмістити бурову установку для видо-бутку нафти у спірних водах Південно-Китайського моря.

Задля стримування зростаючих амбіцій Китаю, влада США обрала стратегію оновлення системи договорів зі своїми союзниками в Східній та Південно-Східній Азії, яка склалась ще в 1950-х роках. В поточному році були переглянуті воєнні угоди США з Філіпінами і Австралією. Іншим фактором посилення Америки в регіоні може стати активізація Японії. Тамтешній прем’єр-міністр Сіндзо Абе неодноразово висловлювався за зміну статусу сил самооборони Японії на формат повноцінної армії. Також, в планах Вашингтону заручитися підтримкою таких країн регіону як: Таї-ланд, В’єтнам, Малайзія, Індонезія та Бруней.

Подібна політика наводить на думку, що в США, схоже, забули форму-лу власного геополітичного успіху, яку вивели ще в адміністрації Ніксона. Ця концепція проголошує, що відносини між США і Росією з одного боку і США та Китаєм з іншого, повинні завжди бути кращими ніж стосунки Росії і Китаю. Останні дії Білого дому, безумовно, лише дратують керівни-цтво Піднебесної і схиляють його до більш тісної співпраці з Росією. І це при тому, що Китай залишається осторонь української кризи, намагаючись отримати максимальний зиск від зіткнення Росії та Заходу.

Сьогодні ми практично не спостерігаємо спроб Заходу вбити клин у відносини Росії та Китаю. В таких умовах, Україна, активізувавши співпра-цю з Китаєм, може відіграти важливу роль в процесі конструювання нової глобальної системи стримувань і противаг. Зробити це буде досить важко. Зважаючи на протидію Росії, Україна не може розраховувати на диплома-тичну підтримку Китаю. Стан української економіки не робить нашу краї-ну привабливою і для нових китайських кредитів.

Тому налагодження українсько-китайських відносин повинно відбува-тися через співпрацю в оборонній сфері. Важливо також обрати стратегію на «заміщення» долі російської продукції на Китайському ринку озброєнь.

Китай залиша-ється осторонь української кризи, намагаючись отримати макси-мальний зиск від зіткнення Росії та Заходу.

Україна, активізу-вавши співпрацю з Китаєм, може відіграти важливу роль в процесі конструювання нової глобальної системи стриму-вань і противаг.


Насправді, конкуренція між Україною і Росією за контракти з Китаєм ве-деться давно, адже ВПК обох країн базується на залишках оборонної про-мисловості СРСР. Китай, у свою чергу, значних успіхів у переоснащені власних збройних сил досяг завдяки вдалому копіюванні радянських зраз-ків озброєнь, документацію на які продавали Україна і Росія.

За більш ніж 20 років військово-промислової співпраці з Китаєм Укра-їна отримала десятки вигідних контрактів. На разі можна говорити про перспективу в таких напрямках як воєнно-транспортна авіація (збірка в Китаї АН-70), підготовка кадрів НОАК на українській освітній базі, спіль-не виробництво ракетного озброєння, поставки в Китай авіаційних газо-трубних двигунів, взаємодія в космічному сегменті виробництва. При цьо-му, у порівнянні з попередніми роками, збільшилось коло проблем, які повинна долати українська сторона. До традиційних негараздів, таких як уповільнення розвитку українського ОПК чи відтік закордон кваліфікова-них кадрів, стараннями Росії добавилася ціла низка інших. Так, внаслідок бойових дій на Донбасі, Україна втратила можливість поставок в Китай ав-томатизованих станцій пасивної радіоелектронної розвідки «Кольчуга» ви-робництва державної акціонерної холдингової компанії «Топаз». За деяки-ми даними обладнання з цього підприємства було вивезено бойовиками в Росію. Інший приклад - десантні кораблі проекту «Зубр». Свого часу саме вони складали великі статті китайсько-української співпраці. Але внаслі-док анексії Криму Україна втратила верф, яка випускає «Зубри».

Політичне керівництво нашої держави за роки незалежності так і не спромоглося вивести стосунки двох країн на рівень стратегічного партнер-ства. Незважаючи на всі недоліки, можна констатувати, що співпраця України з Китаєм мала ознаки ефективності саме у воєнно-технічній сфері.

В цей драматичний для України час, важливо шукати підтримку не лише на Заході. Сьогодні Китай - чи не єдина сила в світі, яка може через дипломатичні канали впливати на позицію Кремля, не чекаючи поки за-працюють санкції. Також нові замовлення з Піднебесної можуть стимулю-вати вітчизняний ОПК. Зважаючи на загальносвітові тенденції збільшення витрат на озброєння, це може стати запорукою трансформації України в суб’єкт міжнародної політики.

Незважаючи на всі недоліки, можна констатувати, що співпраця України з Китаєм мала ознаки ефек-тивності саме у воєнно-технічній сфері.


Уязвимые места военной организации РоссииВячеслав Целуйко,

кандидат политических наук,доцент кафедры политологии ХНУ им. В.Н. Каразина,

специалист по негосударственным вооруженным формированиям)

Часть 1. ТылКак у любой типичной механизированной армии узким местом рос-

сийской является тыл. Массы техники, особенно тяжелой гусеничной тре-буют постоянного подвоза тысяч тонн топлива, а артиллерия тысяч тонн снарядов. Причем стабильное снабжение снарядами является для СВ Рос-сии даже более важным, чем для многих других подобных армий. Это свя-зано с доминирующей ролью артиллерии в военной организации России. Подробнее об этом в нашей предыдущей работе «Артиллерия российской армии». Нельзя не вспомнить фразу Наполеона: «чем хуже пехота, тем нужно больше пушек». Это вполне применимо к российской армии, где сухопутные части испытывают некомплект личного состава, а имеющийся преимущественно представлен срочниками с невысоким уровнем подго-товки.

Ставка в тактике на артиллерию активно прослеживается и в действи-ях боевиков под кураторством российских офицеров на Донбассе. Причем бои вокруг Донецкого аэропорта показывают, что при надлежащем обо-рудовании позиций они способны выдержать интенсивный обстрел артил-лерией противника. Последнее требует от артиллерии повышенного расхо-да боеприпасов.

Таким образом, активность и результативность действий российской армии во многом зависит от подачи артиллерийских боеприпасов на по-зиции. Если же в этом процессе возникают перебои, то можно ожидать су-щественного сокращения эффективности наземной компоненты россий-ской армии. Отсюда вывод:

Активное воздействие на тылы российской армии оказывает непо-средственное влияние на ее боевую мощь.

Снабжение российской армии в целом и артиллерии в частности зави-сит от железнодорожного и автомобильного подвоза. Активное использо-вание первого на приграничной и оккупированной территории сокращает плечо подвоза автомобильной техникой и снижает на нее нагрузку. Так во время первого штурма Грозного в 1995 г. доставка грузов до станции Черв-ленная существенно облегчила нагрузку на автомобильные средства тыла, сократив плечо подвоза до 15 км. Это позволило нарастить суточную по-дачу боеприпасов российской группировке с 300-500 т., до 600-800 т. При-том, что суточный расход боеприпасов колебался от 500-600 т в первые 10 дней штурма до 150-200 т в его завершающей фазе. Эти данные наглядно

Аналітичні розробки

Как у любой типич-ной механизирован-ной армии узким местом российской является тыл.

Нельзя не вспо-мнить фразу Наполеона: «чем хуже пехота, тем нужно больше пушек». Это впо-лне применимо к российской армии, где сухопутные части испытывают некомплект лично-го состава, а име-ющийся преимуще-ственно представлен сроч-никами с невысоким уровнем подготовки.

Активное воздей-ствие на тылы российской армии оказывает непосред-ственное влияние на ее боевую мощь.


демонстрируют не только роль ЖД подвоза, но и масштабы потребности армии при штурме далеко не самого крупного города, слабо подготовлен-ного к обороне в инженерном отношении (подробнее в одном из предыдущих материалов) и со слабо дисциплинированным гарнизоном с незначительным количеством тяжелой техники. Для штурма более крупных городов, тем более нескольких, занятых хорошо вооруженным гарнизоном потребности в боеприпасах могут оказаться куда выше, и подача таких объемов требует максимального привлечения ЖД транспорта.

В тоже время, железнодорожный транспорт довольно уязвим, в том числе, и на территории противника. Потому, безусловно, необходимым элементом противодействия агрессии со стороны российской армии яв-ляется воздействие на ее железнодорожные коммуникации. Их осно-вная задача не столько в нанесении материального вреда (хотя в случае с ЖД составами эффект от организации их крушений или обстрелов может быть существенным), сколько в принуждении противника к увеличению плеча подвоза предметов тыла автомобильной техникой из-за отказа от ис-пользовании железнодорожного транспорта в зоне боевых действий и ближнем тылу армии.

Хотя железнодорожный транспорт существенно облегчает подвоз материальных средств основная роль в их подаче непосредственно в части лежит на автомобильном транспорте. От функционирования автоподвоза боеспособность российской артиллерии и наземных сил вообще зависит непосредственно. Потому его нарушение является одной из основных за-дач силовых структур Украины. Решение данной задачи имеет и побочный эффект – отвлечение значительных сил общевойсковых формирований, инженерно-саперных, армейской авиации противника для решения задач охраны коммуникаций, чем снижаются наступательные возможности РА.

Важно помнить о высокой уязвимости автомобильной техники, особен-но с боеприпасами и топливом, даже от огня стрелкового оружия. Потому защита колонн снабжения ложится на плечи стационарных и временных сторожевых застав, авиационного сопровождения, спецподразделений в ра-йонах маршрутов, инженерной разведки на коммуникациях и непосредствен-ного охранения колонн. Именно нейтрализация или существенное ослабле-ние эффективности данных средств защиты (по крайней мере, некоторых) во многом и предопределяет успешное поражение транспортных колонн. Эти же средства используются и для охраны ЖД коммуникаций, однако высокая уязвимость полотна и самих составов позволяет проще воздействовать на противника даже при наличии данных средств защиты.

Идеальная система охраны наземных коммуникаций представляет собой сочетание всех элементов, а именно:

Непосредственное прикрытие транспортных колоннПреимущественно речь идет о мотострелковых или десантных подраз-

делениях на бронетехнике, а также формированиях внутренних войск

От функциониро-вания автоподвоза боеспособность российской артил-лерии и наземных сил вообще зави-сит непосред-ственно. Потому его нарушение является одной из основных задач силовых структур Украины.


усиленных саперами, зенитными пушками на грузовиках, а иногда танка-ми, САУ и ЗСУ. Численность личного состава и их техника зависят от раз-меров колонны снабжения, характера местности, противника и наличных сил. Минимальной нормой охраны считается одна боевая машина на 10 транспортных. Такая охрана носит довольно символический характер и редко позволяет защитить колонну от нападения противника и чревата большими потерями водителей, автомобилей и грузов. Это объясняется тем, что атакующие имеют возможность атаковать часть колонны, даже не вступая в столкновение с прикрытием, используя характер местности. Либо единичная боевая техника на атакованном участке уничтожается в первую очередь, после чего уничтожаются автомобили.

Более надежным является прикрытие колонны боевой техникой из расчета 1 боевая машина на 2-4 транспортные. Однако это требует соо-тветствующего отвлечения боевых подразделений на конвойные функции и существенный расход ресурса боевой техники. Вопрос ресурса особенно остро стоит для гусеничной техники, тем более не новой. Потому более вероятным является привлечение к сопровождению колонн колесной бро-нетехники. Однако последняя зачастую хуже бронирована и слабее воору-жена, что влияет на выживаемость самого прикрытия.

В отдельных случаях (обычно при доставке грузов подразделениям вблизи линии соприкосновения, где высок риск встречи с противником) возможно превышение числа боевых машин над числом транспортных в 2 и даже 3 раза. Привлечение таких крупных сил конвоя несколько нейтра-лизуется обычно непродолжительным маршрутом столь плотной охраны.

Главная особенность непосредственного прикрытия транспортной колонны состоит в том, что ее боевые средства могут вести практически исключительно огонь прямой наводкой и не могут защитить колонну от обстрела даже легкими минометами и автоматическими гранатометами при ведении последними огня непрямой наводкой, не говоря уже об об-стреле гаубицами, пушками и РСЗО. Возможность артиллерийского об-стрела колонны также оказывает существенное влияние на эффективность непосредственного прикрытия из-за того, что в услови-ях угрозы применения артиллерии требуется увеличивать дистанции между машинами в колонне, что приводит к ее растягиванию и облегча-ет задачу нападения на нее.

В тоже время при достаточной плотности боевой техники нападение на колонну с помощью стрелкового и неуправляемого противотанкового оружия чревато мощным ответным огнем танковых и гаубичных орудий, автоматических пушек и крупнокалиберных пулеметов. В условиях актив-ного перевооружения российской легкой бронетехники на 30-мм автома-тические пушки наиболее вероятен обстрел ими наших подразделениях на российских коммуникациях. Также в российской армии для защиты ко-лонн активно применяют ЗУ-23, установленные в кузовах грузовых авто-

Главная особен-ность непосред-ственного прикрытия тран-спортной колонны состоит в том, что ее боевые средства могут вести практичес-ки исключительно огонь прямой наводкой и не могут защитить колонну от об-стрела даже легки-ми минометами и автоматическими гранатометами при ведении по-следними огня непрямой навод-кой, не говоря уже об обстреле гауби-цами, пушками и РСЗО.


мобилей. Автоматические пушки обладают довольно высокой эффективной дальностью, превышающей таковую у стрелкового оружия, а также способны пробить естественные и искусственные препятствия значитель-ной толщины. В тоже время осколочное действие снарядов (особенно 23-мм) довольно умеренно как из-за малого разрывного заряда, так и из-за высокой настильности траектории осколочное поле очень ограничено, а рассеивание по дальности значительно. Потому данные автоматические пушки хорошо поражают вертикальные цели и имеют невысокую эффективность против залегшей пехоты. Поражение последней требует расхода большого количества снарядов.

Таким образом, прямое нападение на колонну с использованием стрел-кового и легкого противотанкового вооружения может вызвать ответный огонь непосредственного прикрытия колонны. Его эффективность во мно-гом будет зависеть от той боевой техники, которая привлечена к охране колонны, ее количества и плотности, обученности личного состава проти-вника, дистанции между машинами в колонне, а также тех средств, с по-мощью которых ведется обстрел колонны. Чем больше их эффективная дальность, тем ниже эффективность ответного огня прикрытия. Кроме того, чем более дальнобойное вооружение применяется против колонн, тем шире зона поиска для авиации и спецназа противника, что увеличива-ет нагрузку на них, требует привлекать для данной задачи больше сил и снижает их эффективность.

Серьезной угрозой для колонны и ее прикрытия являются расчеты ПТРК, даже довольно устаревших. Последние могут поразить любую ма-шину прикрытия в борт с дистанции, где даже обнаружить расчет прикрытию проблематично, не говоря уже о его поражении. Однако огра-ниченное число ПТРК, ПТУР к ним и обученных операторов, способных их применять, не позволяет сделать их основным средством борьбы на коммуникациях противника.

Особенно эффективным для воздействия на коммуникации мог бы стать отечественный ПТРК «Корсар». Эффективность этого ПТРК была бы еще выше при наличии в боекомплекте кумулятивно-осколочной ракеты с уменьшенным диаметром боевой части и ее массы. Это позволило бы повысить эффективность обстрела небронированной техники и вертоле-тов за счет роста маршевой скорости ракеты, а также уменьшило ее массу. Последнее важно при переноске ПТУР на длительные расстояния. При этом бронепробиваемости в 200-мм (по сравнению с 550-мм за динамичес-кой защитой у противотанковой ракеты «Корсара») хватило бы для пора-жению любой бронетехнику, кроме танка, в любую часть корпуса и башни и для поражения танков в борт, корму и крышу. Применение данного ПТРК против вертолетов хотя и может носить вынужденный характер, но явля-ется дополнительным фактором повышения ПВО подразделений на ком-

Серьезной угрозой для колонны и ее прикрытия явля-ются расчеты ПТРК, даже доволь-но устаревших.

Особенно эффективным для воздействия на коммуникации мог бы стать отечественный ПТРК «Корсар».


муникациях противника. Более того, особенность сопровождения транспортных колонн вертолетами делает их уязвимыми даже от огня ПТРК с командным наведением, особенно современных, таких как «Кор-сар».

Хотя применение дальнобойных средств имеет свои очевидные пре-имущества при наличии на маршруте колонны противника значительных населенных пунктов, а также лесных массивов возможно нападение на колонну с близкого расстояния, где плотность и мощь огня засады ста-новятся максимальными, а боевая техника довольно уязвимой. Нападе-ние на колонну в таких условиях при наличии достаточных сил может при-вести к ее полному или частичному уничтожению вместе с прикрытием.

Важную роль играет обстрел колонн даже легкой «пехотной артилле-рией»: минометы калибра 60-82-мм и автоматические гранатометы. Эти средства и самостоятельно могут наносить потери технике противника, особенно при обстреле узких мест маршрута: мостов, путепроводов, въездов и выездов из тоннелей и т.д. То есть мест, где колонна вынуждена снижать скорость, имеет тенденцию к сбиванию в плотную группу и где затруднен объезд поврежденной или уничтоженной техники, особенно под обстрелом. Учитывая низкое боковое рассеивание гранат АГС, стоит располагать их позиции у поворотов дорог, чтобы эффективно накрывать колонну противника продольным огнем.

Важно помнить, что чем больше противник выделяет боевых средств для непосредственной охраны своих транспортных колонн, тем меньше их может быть привлечено к боевым действиям на фронте. Также важно по-мнить о значительном расходе моторесурса техники при сопровождении колонн, что особенно критично для гусеничной техники (танки, САУ, БМП, БМД). Потому сама угроза прямого нападения на колонны заставляет про-тивника расходовать свои силы для выполнения пассивных задач.

Цепь сторожевых застав

Рассмотрим опорные пункты в районе узких мест маршрута с блокпос-тами на самих дорогах. Их назначение - прикрывать наиболее уязвимые участки маршрута транспортных колонн, служить для них местом стоянки или ночевки, поддерживать огнем (в том числе артиллерийским) подверг-шиеся нападению колонны, высылать им на помощь бронегруппы или спешенный личный состав. Плотность застав на маршруте, их состав и во-оружение зависят от важности маршрута, характера местности, собственных сил и сил противника.

При наличии на заставах танков, САУ, буксируемых гаубиц и пушек, включая противотанковые, БМП, ЗСУ, ЗУ, ПТРК они способны поражать прямой наводкой цели на значительном удалении и прикрывать значительный участок дороги до нескольких километров, особенно при

Cама угроза пря-мого нападения на колонны заставля-ет противника расходовать свои силы для выполнения пассивных задач.

Наличие таких «белых пятен» должно учитываться нашими формиро-ваниями при пла-нировании нападе-ний на колонны.


расположении на господствующих высотах. В тоже время при пересечен-ном рельефе и наличия крупных масок местности (населенные пункты, лесные массивы, причем даже без листьев) эффективность огня прямой наводкой заставы снижается. Наличие таких «белых пятен» должно учитываться нашими формированиями при планировании нападений на колонны. В тоже время для прикрытия непросматриваемых и непоражаемых участков у коммуникаций заставы могут использоваться как базы для специальных подразделений или войсковой разведки. Также следует учесть, что в случае нападения на колонну ей на помощь могут выйти бронегруппы или спешенный личный состав из ближайших застав. Эти мероприятия также могут осуществляться заблаговременно до прохода колонны путем временного прикрытия опасных участком силами застав.

Важным свойством сторожевых застав является наличие артиллерии. Зачастую это один или несколько минометов, реже взвод или батарея ар-тиллерийских орудий. Наличие этих средств позволяет заставам поражать цели, недосягаемые для непосредственного прикрытия колонн. Однако из-за относительной слабости собственной артиллерии застав она не спосо-бна выпустить нормативное число мин и снарядов за разумное время, фак-тические ее цель своим обстрелом заставить противника отказаться от атаки на колонну или снизить эффективность последнего. Уничтожение же одиночной ненаблюдаемой с заставы цели (например, миномета или расче-та ПТРК) практически исключено и может носить случайный характер. Бо-лее того, активное расходование мин и снарядов артиллерией застав при-водит к необходимости отправлять колонны уже для их снабжения и еще более нагружает тыл.

В тоже время при наличии целеуказания, например, от БПЛА, артил-лерия застав, особенно если речь идет о целых батареях, может эффективно поражать засады, а также личный состав и технику противника при выдвижении к месту засады или отходу от него. Потому возможности ар-тиллерии противника должны учитываться при планировании своих дей-ствий. Для чего необходимо выявить места ее расположения, типы артил-лерийских систем и их количество.

В целом, заставы являются эффективным средством защиты комму-никаций. При достаточной плотности застав и мощи их гарнизонов удает-ся довольно эффективно защитить коммуникации от засад и минирова-ния. Главная негативная сторона состоит в отвлечении крупных сил и средств для решения пассивных задач. Чтобы снизить нагрузку на мотострелковые и танковые подразделения заставы могут организовываться на базе подразделений обеспечения, что негативно сказывается на выполнении последними своих основных функций.

Если говорить о плотности и силах застав, то она может составлять 1 заставу на 3-5 км маршрута и представлять собой усиленное отделение или

Противник, ис-пользуя заставы для прикрытия своих коммуника-ций, всегда ищет золотую середину в выборе между эффективностью прикрытия, а так-же устойчивостью самих застав к атакам, и желани-ем минимизиро-вать свои силы на решение пассивных задач.


взвод. Чем ниже плотность застав и слабее их гарнизоны, тем ниже эффективность защиты коммуникаций. Более того, слабые заставы сами становятся привлекательными объектами для обстрела и даже атаки. На-иболее чувствительны к обстрелу временные заставы, которые выставляют на время прохождения колонны или нескольких колонн. Такие заставы куда хуже оборудованы в инженерном плане, чем стационарные и могут эффективно поражаться минометным огнем. Малочисленная застава так-же может быть захвачена, причем малочисленность делает ее очень чув-ствительной к каждой потере техники, вооружения и личного состава, что заметно влияет на ее возможности. Потому противник, используя заставы для прикрытия своих коммуникаций, всегда ищет золотую середину в выборе между эффективностью прикрытия, а также устойчивостью самих застав к атакам, и желанием минимизировать свои силы на решение пассивных задач.

Постоянное наличие на одном месте стационарных застав делает их уязвимыми не только к атакам и обстрелу, но и позволяет организовывать засады на их гарнизоны во время решения задач за пределами заставы (выход бронегрупп, разведгрупп, инженерной разведки, решение бытовых вопросов). Также эффективным средством снижения активности гарнизо-нов является минирование подходов к заставе. Такие действия позволяют существенно снизить эффективность защиты коммуникаций с помощью застав, превратив их фактически в места огневой поддержки атакованных колонн.

Инженерная разведка

Минирование коммуникаций неуправляемыми и управляемыми ми-нами и фугасами как промышленного, так и кустарного производства ста-ло обыденностью в современных вооруженных конфликтах. Секрет успеха данной тактики прост: установить и даже дистанционно подорвать мину или фугас проще и безопаснее, чем организовывать нападение на колонну снабжения. Причем для этого требуется намного меньше сил и средств. Ес-тественно, что такие действия, в отличии от засад, могут вывести из строя обычно лишь одну или несколько единиц техники, но число минирований может существенно превышать число организованных засад. Особенно эффективным оказывается сочетание обеих форм воздействия на колонны противника. Как было сказано выше, эффективным является и минирова-ние подходов к заставам и базам противника на коммуникациях.

Активное применение одной из сторон мин и фугасов даже называют «минной войной». Ответом на нее обычно является инженерная разведка маршрутов движения. Причем саперы могут придаваться как прикрытию колонн снабжения, так и ежедневно осматривать участки коммуникаций в своей зоне ответственности. Российская армия в Чечне использовала обе


эти формы. Если выделение в состав прикрытия колонн инженерно-сапер-ного подразделения (обычно отделения или взвода в зависимости от раз-меров колонны) особо не перегружает саперные подразделения, то ежедневный пеший осмотр десятков и сотен километров коммуникаций и подступов к базам и заставам на них требует привлечения большого числа саперов. Так одно инженерно-саперное отделение может сформировать 1-2 группы инженерной разведки и качественно осмотреть за день не более 10-15 км дороги. А ведь саперы являются востребованными и на фронте, как при организации обороны своих позиций, так и при наступлении, особенно в крупном городе, где их требуется много и потери саперных подразделений значительны.

И тут у российской армии возникают серьезные проблемы, так как ее саперные формирования довольно малочисленны. Так, в инженерно-са-перном взводе мотострелкового батальона РА после 2010 г. было всего 2 инженерно-саперных отделения, то есть 6 отделений на три мотострелковых батальона мотострелковой бригады. Еще 3 отделения были в составе инже-нерно-саперного взвода инженерно-саперной роты инженерно-саперного батальона, то есть всего 9 отделений на всю бригаду. Еще 2-3 нештатных отделений теоретически можно сформировать на базе взводов дистанци-онного минирования и инженерных заграждений инженерно-саперной роты инженерно-саперного батальона. Этих сил ввиду широкого спектра задач, решаемых саперами довольно мало. Потому общевойсковые бригады и тем более десантные полки российской армии не располагают значительными возможностями по выделению саперов для инженерной разведки на коммуникациях. Не решает эту задачу и привлечение инженерных бригад округов в силу их малочисленности. В состав данных бригад входят инженерно-саперные батальоны усиления общевойсковых армий (по 1 на армию) и собственный инженерно-саперный батальон. Од-нако в этих батальонах далеко не все подразделения являются собственно саперами, в первую очередь это относится к батальонам усиления армий.

Таким образом, в составе российской армии саперов мало, и даже привлечение саперов из других ведомств и министерств (в первую оче-редь, речь идет о Внутренних войска МВД России) проблему не решает. Ситуация усугубляется высокими потерями среди саперов в случае активных оборонительных и наступательных действий, особенно в крупных городах, где, по опыту Чечни, саперные подразделения могут в считанные дни утрачивать боеспособность из-за понесенных потерь.

Не менее опасна инженерная разведка коммуникаций. Это связано не только с подрывами саперов на необезвреженных минах и фугасах, в том числе установленных специально против инженерной разведки. Дело в том, что сама инженерная разведка является крайне привлекательной це-лью для нападения. По своей форме она представляет собой группу

Ее саперные фор-мирования доволь-но малочисленны.


спешенных инженеров, медленно идущих вдоль дороги под прикрытием 1-2 единиц бронетехники и мотострелков. Таким образом, саперы пред-ставляют собой простую мишень для обстрела стрелковым оружием, особенно снайперским, или минометами и АГС. При этом на ряде участ-ков маршрута они будут испытывать трудности с укрытием от обстрела. Также уязвимо и прикрытие инженерной разведки, где одиночная стоя-щая или медленно едущая бронетехника может легко поражаться из противотанкового оружия или крупнокалиберного стрелкового. Да и сама ежедневная охрана многочисленных групп инженерной разведки тре-бует отвлечения для этих целей существенных сил и значительного расхода моторесурса бронетехники, особенно гусеничной.

Таким образом, «минная война» не только способна наносить про-тивнику ощутимые потери в живой силе и технике, но и заставлять его привлекать для противодействия ей дефицитных саперов, подставляя их под удар.

Специальные подразделения

Эффективным средством охраны коммуникаций является использо-вание специальных подразделений, войсковой разведки, а в некоторых случаях и подразделений из общевойсковых и десантных частей для орга-низации засад на маршрутах выдвижения к коммуникациям сил проти-вника, в том числе и его минеров. Такие превентивные действия способны наносить существенные потери действующим на коммуникациях подраз-делениям и влиять на их активность и результативность по борьбе со снаб-жением противника. В тоже время сами специальные подразделения должны становиться объектами засад, которые в свою очередь влияют на их активность. То есть, кроме уставных мер противодействия засадам необходимо вести активную борьбу с подобными подразделениями.

Также важным фактором данного противостояния является миниро-вание местности в районе коммуникаций обеими сторонами. В конечном счете, активное минирование более выгодно противнику, так как после определенной частоты подрывов местность начинает считаться опасной для организации засад на колонны или установки мин и фугасов на и у до-роги.

Работа спецназа затрудняется, если необходимо организовать засаду в населенных пунктах на маршруте движения колонн, так как там спецназовцы могут быть вскрыты мирным населениям и выданы украин-ским силовикам. Потому засады в населенных пунктах со стороны россий-ского спецназа менее вероятны, чем за его пределами, в том числе и в лесных массивах.

Стоит помнить, что хотя Российская Федерация обладает довольно многочисленными специальными подразделениями, как в составе МО, так

«Минная война» не только способна наносить проти-внику ощутимые потери в живой силе и технике, но и заставлять его привлекать для противодействия ей дефицитных саперов, подстав-ляя их под удар.


и других ведомств, а также войсковой разведкой, их число не безразмерно. И у данных подразделений есть широкий спектр задач для решения, которых им необходимо выделять силы. Ситуация усугубляется тем, что в российской армии любят использовать спецназ в качестве элитной удар-ной пехоты для захвата тех или иных объектов. Такая ситуация вызвана относительно невысоким качеством обычной российской пехоты и оказывает существенное влияние на выделение сил спецназа для активной охраны коммуникаций.

Еще одним фактором, влияющим на эффективность действий спецпо-дразделений России по охране коммуникаций, являются методы воздей-ствия на них. Так, если ведется исключительно «минная война», то это тре-бует выдвигаться непосредственно к дорожному полотну, потому площадь зоны перехвата для спецназа будет минимальной. Она увеличивается при необходимости противодействовать нападению на колонны с использова-нием стрелкового оружия и гранатометов. Когда же колонна может быть обстреляна из крупнокалиберного стрелкового оружия, ПТРК или мино-метов зона поиска для спецназа растет существенно и требуется привле-кать более значительные его силы для противодействия таким формам на-падения на колонны.

Авиация

Авиация является важным средством охраны коммуникаций. Наибо-лее отвечают этим задачам два ее компонента: БПЛА и боевые вертолеты. Первые позволяют вести продолжительное наблюдение за местностью, со-провождать колонны, просматривать проблемные участки и служить ис-точником информации для артиллерии и ударной авиации.

Однако для столь широких задач требуются соответствующие БПЛА. Если выставлена цепь сторожевых застав, то сопровождать колонну и осматривать проблемные места на маршруте могут и микро/миниБПЛА с соседних застав. Эти относительно дешевые и простые летательные аппараты могут использоваться в большом количестве. В тоже время их разведывательное оборудование имеет довольно ограниченные возмож-ности. Потому эффективность таких БПЛА будет напрямую зависеть от размеров зоны разведки, а она, в свою очередь, зависит от применяемого для нападения на колонны вооружения. Чем шире будет зона применения оружия, тем менее эффективен будет поиск с помощью микро/миниБПЛА.

Еще одним вариантом может быть наличие в составе прикрытия колонны подвижных пунктов управления миниБПЛА. В идеале они должны обеспечивать управление летательным аппаратом в движении, но возможен вариант и с использованием нескольких пунктов перекатами.

Когда цепь застав вдоль маршрутов не развернута или они не распола-гают БПЛА, а в составе прикрытия нет подвижных пунктов управления,


сопровождение колонн требует более совершенных летальных аппаратов со значительной продолжительностью полета и дальностью действия средств управления и передачи информации. Эти БПЛА более дороги и их число в российской армии довольно ограниченно. Причем такие беспилот-ники очень востребованы не только в своем тылу, но и на фронте и в тылу украинских войск. Потому их привлечение к прикрытию колонн может иметь эпизодический характер в критических ситуациях и не может стать нормой.

Эффективным средством борьбы с простыми микро и миниБПЛА мо-гут быть средства РЭБ, которыми надо оснащать действующие на комму-никациях противника подразделения. Причем они должны быть довольно компактными. Более крупные БПЛА уже могут поражаться зенитными средствами, в первую очередь зенитными автоматическими пушками. Так-же средством противодействия разведке со стороны БПЛА должна стать качественная маскировка.

Вертолеты являются наиболее удобным средством поражения проти-вника в районе коммуникаций благодаря повышенным возможностям по обнаружению и поражению малоразмерных целей.

Причем сейчас благодаря БПЛА с вертолетов частично снимается за-дача по поиску целей при непосредственном сопровождении колонн, когда они сами довольно уязвимы и представляют легкую мишень для зенитных средств, особенно ПЗРК. При наличии адекватных задачам БПЛА вертолеты имеют возможность патрулировать в стороне от маршрута колонны нахо-дясь в ожидании целеуказания по информации от БПЛА. Этим значитель-но повышается выживаемость вертолетов при сопровождении колонн. При таких условиях вертолеты находятся под огнем только в довольно не-продолжительное время. Когда вертолетчики не получают внешнего целе-указания и вынуждены вести поиск целей самостоятельно, их уязвимость растет многократно при наличии у противника зенитных средств, в пер-вую очередь, ПЗРК. Более того, борьба с вертолетами на коммуникациях по своему значению даже превышает исходную задачу лишения россий-ской армии в целом и артиллерии в частности стабильного снабжения.

Также важно понимать, что прикрытие транспортных колонн ударными вертолетами мера вынужденная. Это связано с относительно не-большим ресурсом самих вертолетов и их элементов. Потому если проти-вник вынужден прибегнуть к постоянному прикрытию транспортных ко-лонн вертолетами, это можно считать крупным успехом. Особенно с учетом небольшого числа ударных вертолетов в российской армии. Тем более, что являясь грозным боевым средством, российские вертолеты представляют опасность для украинских войск и когда они активно уча-ствуют в проводке колонн подвергаясь при этом существенной опасности этим облегчается положение украинских войск на фронте.

Эффективным средством борьбы с простыми микро и миниБПЛА мо-гут быть сред-ства РЭБ, кото-рыми надо оснащать дей-ствующие на коммуникациях противника под-разделения.

Борьба с вертоле-тами на коммуни-кациях по своему значению даже превышает исход-ную задачу лише-ния российской армии в целом и артиллерии в частности ста-бильного снабже-ния.


Часть 2. Инженерные войскаПо мере усложнения военных организаций постепенно возрастала роль

инженерных войск. Первая, а потом и Вторая мировые войны в полной мере продемонстрировали их роль в решении широчайшего спектра задач, от строительства стратегических линий обороны, до участия в штурмах крупных населенных пунктов, превращенных противником в крепости.

В современных вооруженных конфликтах и войнах роль инженерных войск возросла еще более из-за того, что боевые действия ведутся не толь-ко на фронте, но и в тылу армии, как негосударственными, так и регулярными силами. Фактически сами понятия фронт и тыл стали до-вольно размытыми, и правильнее говорить о зонах боевых действий. «Минная война» стала визитной карточкой партизанско-террористичес-ких действий и направлена как против военнослужащих, сотрудников правоохранительных органов, органов власти, а также простых граждан, так и против важных объектов.

Российское военное руководство ставит перед инженерными вой-сками широкий спектр задач, а именно:

• инженерная разведка противника, местности и объектов;• возведение (устройство) фортификационных сооружений (окопов,

траншей и ходов сообщений, укрытий, блиндажей, убежищ и др.), устройство полевых сооружений для размещения войск (жилых, хозяйственных, медицинских);

• устройство инженерных заграждений, в том числе установка минных полей, производство взрывных работ, оборудование невзрывных заграждений (противотанковых рвов, эскарпов, контрэскарпов, надолбов и т.п.);

• разминирование местности и объектов;• подготовка и содержание путей движения войск;• оборудование и содержание переправ на водных преградах, в том

числе строительство мостов;• маскировка, дезинформация противника имитацией войск и

объектов;• ликвидация последствий применения противником оружия массо-

вого поражения;• добыча и очистка воды в полевых условиях;• участие в ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций.Последняя в списке задача отнюдь не является таковой в приоритетах,

так как для столь крупного государства как Россия с частыми природными и техногенными катастрофами привлечение военных инженеров к ликви-дации их последствий является довольно обыденной.


Решение столь широкого спектра задач требует различных по свое-му назначению, составу, оснащению, техники и подготовке специализированных формирований. Среди них можно назвать:

• инженерно-разведывательные;• инженерно-саперные;• заграждений;• разграждений;• штурмовые;• инженерно-дорожные;• понтонно-мостовые (понтонные);• переправочно-десантные;• инженерно-маскировочные;• инженерно-технических;• полевого водоснабжения. Наличие столь обширных и довольно узкоспециализированных фор-

мирований приводит к ситуации, когда даже при достаточно многочислен-ном инженерном компоненте в Вооруженных Силах России возможности по решению каждой конкретной задачи довольно умеренны. Более того, относительная малочисленность каждого компонента делает его крайне неустойчивым к потерям в технике и особенно в личном составе. В предыдущей нашей работе, посвященной уязвимым местам российской системы тыла, мы уже кратко касались вопроса малочисленности и уязви-мости инженерно-саперных формирований российской армии. Сейчас же остановимся на инженерных войсках РФ подробнее. Основную роль в ре-шение вышеперечисленного спектра задач играют инженерные формиро-вания Сухопутных войск России.

До недавнего времени в каждом из 4-х военных округов имелась ин-женерная бригада, которая включала:

• инженерно саперный батальон;• инженерно-дорожный батальон;• инженерно-технический батальон;• понтонно-переправочный батальон;• рота разминирования;• несколько инженерных батальонов усиления армий из расчета по

одному батальону на каждую армию округа;• подразделения обеспечения.Инженерные батальоны усиления армий были сформированы из

инженерно-саперных полков общевойсковых армий. Такую группировку инженерных формирований окружного и армей-

ского звена можно признать крайней умеренной, потому в 2013-2014 гг. на-чался процесс обратного переформирования инженерных батальонов уси-ления окружных бригад обратно в отдельные армейские инженерно-саперные

Наличие столь обширных и до-вольно узкоспециа-лизированных формирований приводит к ситуа-ции, когда даже при достаточно многочисленном инженерном ком-поненте в Воору-женных Силах России возможно-сти по решению каждой конкрет-ной задачи доволь-но умеренны.


полки. В разной стадии процесса формирования находятся 4 полка из необходимых 10-ти. 2 полка сформированы в 6-й армии Западного ВО и 58-й армии Южного ВО, еще 2 полка формируются в Восточном ВО. Их структура пока не известна, но можно предположить в них развертывание инженерно-саперной, инженерно-дорожной и инженерно-технической рот в батальоны (возможно более слабого состава, чем батальоны окруж-ной бригады) или некоторых из данных рот с расширением штата остав-шихся рот.

Становым хребтом российских сухопутных войск являются мотострелковые бригады, в которые входили инженерно-саперные батальоны в составе:

• инженерно-саперной роты;• инженерно-дорожной роты;• инженерно-технической роты;• понтонной роты.Состав каждой из рот по 2-3 взвода, зачастую предназначенных для

решения различных задач. Например, в составе инженерно-саперной роты входит инженерно-саперный взвод, взвод управляемого минирования и взвод инженерных заграждений.

На практике это означает, что для выполнения каждой из специфичес-ких функций инженерных войск в инженерно-саперном батальоне мото-стрелковой бригаде предназначен единственный взвод и от его наличия в конкретном месте, численности и боеспособности во многом зависит выполнение конкретной задачи. Несколько лучше положение с саперами и минными заграждениями благодаря наличию инженерно-саперного взво-да в мотострелковых батальонах в составе 2 инженерно-саперных и 1 ин-женерно-технического отделений.

Тем не менее, высокая потребность в саперах в современных вооруженных конфликтах, их высокая уязвимость и, как следствие ожидаемые высокие потери в личном составе и технике приводят к быстрой утрате боеспособности инженерно-саперными подразделениями. Причем, в отличии от ряда других инженерных подразделений, где для развертывания или восполнения потерь можно мобилизовать гражданских специалистов хорошие саперы требуют качественного личного состава и существенного времени для подготовки. Использование же наскоро обученных нештатных саперов из мотострелков является вынужденным решением с соответству-ющей невысокой эффективностью.

Что касается инженерных формирований других видов и отдельных родов Вооруженных Сил России, то они довольно ограничены. Так в каж-дой из 4-х дивизий ВДВ имеется инженерно-саперный батальон и по одной инженерно-саперной роте в каждой из ее 2-х парашютно-десантных или десантно-штурмовых полков. Эти подразделения также как и в Сухопутных войсках имеют смешанный состав.

Что касается инженерных фор-мирований других видов и отдельных родов Вооруженных Сил России, то они довольно ограничены.


Говоря о действиях на российских коммуникациях нельзя не упомя-нуть инженерные подразделения Внутренних войск России. Они представлены инженерно-саперными батальонам в составе некоторых ди-визий ВВ, а также бригад, расположенных на Кавказе. В составе других со-единений и частей ВВ имеются отдельные инженерно-саперные роты. В целом возможности инженеров Внутренних войск РФ довольно ограничены и их значительные силы привлечены к выполнению прямых обязанностей на Северном Кавказе.

Подведем некоторые итоги:1. Инженерные войска играют важную роль в современных

вооруженных конфликтах, в которых решают широкий спектр различных задач.

2. Решение различных по природе, формам и средствам выполнения задач привело к узкой специализации инженерных подразделений.

3. В силовых структурах Российской Федерации (в первую очередь, в Сухопутных войсках, ВДВ и Внутренних войсках) имеется умерен-ное число инженерных частей и подразделений.

4. Из-за узкой специализации, подразделений предназначенных для выполнения конкретных задач мало как в масштабах общевойсковых или десантных частей и соединений, так и всех Вооруженных сил в целом. Потому каждый из компонент инженерных войск довольно уязвим и тяжело переносит потери, влияющие на его способность выполнять поставленные задачи.

5. Ограниченные возможности по выполнению своих задач инженерными подразделениями в условиях противодействия не-посредственно влияют на эффективность действий наземных ком-понентов Вооруженных сил России.

6. Потому необходимо вести активное уничтожение инженерных по-дразделений агрессоров, чем оказывается влияние на общий харак-тер боевых действий.

7. Несмотря на то, что саперные подразделения являются наиболее многочисленным компонентом инженерных войск, широта решаемых ими задач на фронте и в тылу и их общая уязвимость позволяет наносить им тяжелые потери, восполнение которых сопряжено с объективными трудностями.

В конце нельзя не упомянуть еще одно узкое место инженерных войск России: танковые мостоукладчики и инженерные машины разграждения. Этих машин в составе мотострелковых и танковых бригад единицы (до не-давнего времени 1 МТУ и 2 ИМР). Потому потеря каждой из них суще-ственно влияет на возможности бригады по преодолению инженерных за-граждений и естественных препятствий. Из-за чего требуется усиление бригад данной техникой из состава армейских и окружных инженерных

Каждый из компо-нент инженерных войск довольно уязвим и тяжело переносит потери, влияющие на его способность выполнять поставленные задачи.

Необходимо вести активное уничто-жение инженерных подразделений агрессоров, чем оказывается влияние на общий характер боевых действий.


формирований. Причем, даже наличие у данных машин танкового шасси не обеспечивает им должного уровня защиты, особенно их внешнего обо-рудования. Это позволяет поражать МТУ и ИМР как в процессе их при-менения в районе препятствий, так и на марше. Штучность данных изде-лий требует от украинских подразделений в тылу противника уметь идентифицировать данную технику и стараться вывести ее из строя, чем оказывается влияние на соединение противника в целом. Уничтожению данной техники способствует их специфический вид, позволяющей их лег-ко идентифицировать на фоне другой тяжелой техники. Успешная нейтра-лизация данной техники существенно повышает эффективность украин-ских невзрывных заграждений.

ВЫВОДЫТрудно переоценить значение стабильного снабжения для современ-

ной армии в масштабной войне. Для российской армии из-за ее ставки на артиллерию стабильный подвоз артиллерийских боеприпасов имеет еще большее значение.

Сами по себе транспортные машины с топливом и боеприпасами до-вольно уязвимы, потому их прикрытие требует комплекса мероприятий с привлечением различных сил и средств. Каждый из элементов прикрытия коммуникаций имеет свои сильные и слабые стороны, которые необходи-мо знать и умело использовать для нейтрализации усилий противника по защите своего снабжения.

Причем ряд защитных элементов коммуникаций – вертолеты и саперы – сами являются при такой форме применения уязвимыми целя-ми. Их значение в структуре российской армии столь значительно, что борьба с ними имеет не менее, а то и более важное значение, чем воздей-ствие на тыловые коммуникации российских войск.

Таким образом, борьба на коммуникациях носит комплексный харак-тер, как по формам воздействия, так и объектам.

Часть 3. Авиационная поддержка войск.В ходе своей агрессии против Украины Российская Федерация исполь-

зовала далеко не все свои козыри. Одним из наиболее существенных явля-ется ударная авиация, способная оказать существенное влияние на ход и исход боевых действий на земле. В последние годы в российской военной авиации в целом и ее ударном компоненте в частности произошли позитивные изменения, связанные с масштабными поставками новой ави-атехники и вооружения. В тоже время, опыт воздушных кампаний, проводимых куда более современными, оснащенными и обученными ави-агруппировками НАТО, показывает, что возможности авиации отнюдь не безграничны, даже при столкновении с противником с примитивной или устаревшей ПВО. От правильного понимания сильных и слабых сторон

Еще одно узкое место инженерных войск России: танковые мостоу-кладчики и инженерные машины разграж-дения.

Борьба на комму-никациях носит комплексный характер, как по формам воздей-ствия, так и объектам.


ударной авиации России во многом зависит комплекс мер по противодей-ствию ей и, в конечном итоге, ее эффективность.

В составе российской ударной авиации можно выделить следующие основные компоненты: 1) ударные вертолеты; 2) штурмовая авиация; 3) фронтовая бомбардировочная авиация; 4) истребительная авиация; 5) дальняя авиация.

В российской военной организации важное место в поддержке наземных войск отводится ударным вертолетам. Опыт их активного при-менения советским союзом в Афганистане и российский опыт в войнах на постсоветском пространстве, в первую очередь, в обеих Чеченских войнах, продемонстрировал важную роль этих боевых средств в борьбе с легковооруженными партизанско-повстанческими формированиями. Ми-ровой опыт продемонстрировал большое значение данных вертолетов и в классическом столкновении регулярных армий. Такая многофункциональ-ность, безусловно, импонировала российскому военному руководству. Не удивительно, что после начала стабильного и масштабного финансирова-ния Вооруженных Сил ударные вертолеты стали поступать в российскую авиацию в больших объемах.

В тоже время нельзя не отметить, что довольно высокая живучесть со-ветских ударных вертолетов была продемонстрирована к огню зенитных пулеметов (12,7-14,5-мм), зенитных пушек (20-23-мм) и поражению ПЗРК со слабой боевой частью (Redeye, семейство «Стрела-2/2М/3», семейство «Игла-1»/«Игла»). Но уже опыт поражения Ми-24 в Афганистане ПЗРК «Stinger» с более мощной БЧ продемонстрировал серьезную угрозу для вертолетов со стороны данных ПЗРК. В случае поражения ударных верто-летов боевыми частями ЗРК ближнего действия и тем более малой даль-ности можно ожидать более высоких потерь ударных вертолетов России.

Также нельзя забывать, что при полетах на предельно малых высотах вертолеты уязвимы не только к огню зенитных средств, но и стрелковому и противотанковому оружию. Так, ударные вертолеты вполне сбивались РПГ, когда этому благоприятствовала ситуация. Хотя российские вертолеты довольно устойчивы к огню личного стрелкового оружия, однако опыт современных вооруженных конфликтов показывает, что при множественных попаданиях вертолеты вынуждены прекращать выполнение боевой задачи или даже идти на вынужденную посадку с по-следующими проблемами эвакуации техники и ее ремонта. При удачном стечении обстоятельств возможно и уничтожение вертолета стрелковым огнем. Потому имеет смысл объяснять личному составу стрелковых по-дразделений украинских силовых структур принципы ведения огня по воздушным целям, значение упреждения и видов огня.

На данный момент парк ударных вертолетов России представлен тре-мя основными типами, с довольно близкими характеристиками: семейство

В тоже время нельзя не отме-тить, что доволь-но высокая живу-честь советских ударных вертоле-тов была проде-монстрирована к огню зенитных пулеметов (12,7-14,5-мм), зенитных пушек (20-23-мм) и пора-жению ПЗРК со слабой боевой частью (Redeye, семейство «Стрела-2/2М/3», семейство «Игла-1»/«Игла»). Но уже опыт поражения Ми-24 в Афганис-тане ПЗРК «Stinger» с более мощной БЧ проде-монстрировал серьезную угрозу для вертолетов со стороны данных ПЗРК.


Ми-24/Ми-35, Ка-52/Ка-50 (последние практически износились) и Ми-28. Наличие трех близких по характеристикам вертолетов на вооружении, при довольно значительной их разунификации, демонстрирует низкий профессиональный уровень планирования российского военного руко-водства и может иметь единственное объяснение – желание поддержать всех производителей вертолетной техники.

Главной особенностью вертолетной авиации России и ее ударного компонента в частности, которая выгодно выделяет ее на фоне других ро-дов авиации и видов Вооруженных Сил вообще, - это высокий процент новой боевой техники. Поставки новых вертолетов Ми-35М, Ми-28 и Ка-52 при наличии значительного парка советских Ми-24 позволяет России наращивать возможности данного компонента Вооруженных Сил как в ка-чественном отношении, так и количественном за счет создания новых ави-ачастей и расширения штата существующих.

Объемы поставок новых вертолетов характеризуются следующими цифрами:

Ка-52: было подписано 2 контракта, первый на 36 единиц завершен в 2013 г., второй на 143 единицы до 2020 г. реализовывается в данное время. На декабрь 2013 г. было произведено 63 вертолета Ка-52, включая 5 опытных. Из этих вертолетов в строевые части поступило не менее 48 еди-ниц, еще 8 находятся в ЦПБ в Торжке, т.е. общее количество вертолетов данного типа в ВС России составило не менее 56 единиц. В течение 2014 г. ожидается поставка еще 15-20 единиц.

Ми-28: на начало апреля 2014 г. для России было построено 80 единиц Ми-28, включая опытные и предсерийные. Число вертолетов данного типа в составе Российской военной авиации к концу 2014 года может составить более 80 единиц в строевых частях и пилотажной группе.

Ми-35М: реализован контракт на поставку 22 единиц. Сейчас реализу-ется второй на 27 единиц;1 потерян в аварии.

Таким образом, на данный момент российская авиация получила бо-лее 150 новых ударных вертолетов и продолжает их получать темпами око-ло 30 единиц в год. Кроме того, нельзя забывать и об оставшемся парке советских Ми-24. Это очень значительная сила, с которой нельзя не счи-таться. Особенно с учетом довольно высокого профессионального уровня российских вертолетчиков и боевого опыта, приобретенного на Кавказе.

Важно отметить роль Украины в этом процессе, путем поставки заво-дом «Мотор Сич» двигателей для этих, а также транспортных вертолетов российских ВВС. Эти поставки довольно критичны для России ввиду невысоких темпов ее собственного производства вертолетных двигателей, причем в значительной мере последние также собираются из украинских комплектующих. В случае прекращения поставок из Украины в Россию готовых изделий и комплектующих есть возможность сорвать российскую

Таким образом, на данный момент российская авиация получила более 150 новых ударных вертолетов и продолжает их получать темпами около 30 единиц в год. Кроме того, нельзя забывать и об оставшемся парке советских Ми-24. Это очень значительная сила, с которой нельзя не считаться. Осо-бенно с учетом довольно высокого профессионального уровня российских вертолетчиков и боевого опыта, приобретенного на Кавказе.


программу перевооружения вертолетных частей на новую технику, а также осложнить эксплуатацию имеющихся машин из-за потребности менять двигатели досрочно, например, в результате боевых повреждений, в пер-вую очередь, от ракет ПЗРК.

Однако, как бы ни была сильна ударная вертолетная авиация России, ее эффективность можно существенно уменьшить. Так, стоит отметить до-вольно высокую уязвимость ударных вертолетов от огня широкого спектра зенитных средств. Теоретически, за счет применения дальнобойных ПТУР на предельной дальности ударные вертолеты имеют возможность не вхо-дить в зону поражения многих комплексов ПВО Сухопутных войск. Одна-ко на практике реализовать максимальную дальность пуска далеко не всег-да удается. А когда зенитные средства действуют из засады (например, в городе, лесу или горной местности) то вертолеты часто оказываются в зоне их поражения и несут потери. Так, даже относительно слабая ПВО чечен-цев сумела нанести российским вертолетчикам существенные потери, осо-бенно от ПЗРК. Значительными оказались и потери украинских ударных вертолетов на Донбассе.

При наличии самоходных автономных ЗРК/ЗПРК («Стрела-10», «Оса», «Тунгуска»), а также массированном применение ПЗРК, ЗУ-23, ЗПУ можно ожидать крайней высоких потерь вертолетов противника в зоне их пора-жения. Причем, в отличие от ударных самолетов, которые могут уйти на высоты недосягаемые для большинства средств ПВО СВ, в первую очередь, ПЗРК, вертолеты имеют крайне ограниченные возможности по реализа-ции данного способа защиты. Более того, при данной тактике существенно падает их эффективность. Уязвимы вертолеты и к обстрелу мощными дальнобойными ЗРК, истребителями и другими вертолетами. Однако об-щая многочисленность ударных вертолетов России и их высокий боевой потенциал требует воздействовать на них комплексно, а не только в рамках противовоздушной обороны.

Одним из серьезных факторов, ограничивающих эффективность вер-толетов, является их небольшой радиус. Последний еще более сокращает-ся, если необходимо использовать полную боевую нагрузку, ожидать целе-указания, находясь в воздухе или сопровождая медленные транспортные колонны. Малый радиус требует размещения вертолетов вблизи зоны активных боевых действий, в том числе, на временных вертолетных пло-щадках. Это повышает оперативность реагирования ударных вертолетов и получения задач от общевойсковых командиров, командные пункты которых могут находиться вблизи вертолетных площадок. Однако такое размещение имеет несколько негативных моментов.

1. Вертолетные площадки могут подвергаться нападению и обстре-лам. Наиболее вероятен обстрел вертолетных площадок 82-мм ми-нометами и ПТРК, когда есть возможность подойти к ним на дис-

Однако общая многочисленность ударных вертоле-тов России и их высокий боевой потенциал требу-ет воздейство-вать на них комп-лексно, а не только в рамках противо-воздушной обороны.


танцию огня. Так, в 1999 г. на площадке в дагестанском Ботлихе огнем ПТРК боевиков было уничтожено 2 российских вертолета. Особенно остро стоит ситуация с безопасностью вертолетных пло-щадок, когда они находятся в зоне досягаемости тактических ракетных комплексов Украины и ее РСЗО. Также возможны удары по местам базирования Су-25 кочующими РСЗО «Град», в том чис-ле, и упрощенной полукустарной конструкции, действующими в тылу противника. Последнее может быть возможно при отсутствии сплошного фронта. Также возможен обстрел вертолетных площа-док 120-мм минометами, особенно установленными на грузовых автомобилях, по образцу таких импровизированных самоходных минометов у боевиков на Донбассе.

Риск уничтожения ценной техники, личного состава и материальных средств на вертолетных площадках требует их соответствующей охраны. В Афганистане советская армия выделяла на каждый важный аэродром по батальону охраны, не считая общевойсковых подразделе-ний, которые охраняли аэродромы опосредованно как побочный ре-зультат охраны ими своих зон ответственности (к 1987 г. в той или иной степени к охране аэродромов было привлечено 25 батальонов, примерно по 3-4 батальона на аэродром). И это все равно не уберегало их от обстрелов из легких минометов и малокалиберными реактивными снарядами. Фактически такая охрана в сочетании с минными полями защищала аэродром от нападения боевиков. Для защиты от обстрелов авиабаз данных сил было совершенно недостаточно, потому применя-лось патрулирование местности вокруг них вертолетами. В случае же с вертолетными площадками, которых требуется много, выделять крупные силы для охраны места базирования 2-12 вертолетов получа-ется довольно расточительно. Не говоря уже об обеспечении постоян-ного воздушного патрулирования, когда ресурс вертолетов будет ухо-дить на охрану самих себя. Ситуация несколько упрощается при наличии в системе охраны площадки БПЛА и при ее нахождении в системе охраны общевойсковых формирований, например, у штаба бригады или армии. Тем не менее, такие факторы способны повлиять лишь на результативность обстрелов легкими минометами и тяжелым пехотным оружием. В случае, когда против вертолетной площадки применяют более дальнобойные средства уберечь ее от обстрела ста-новится крайне проблематично, и даже своевременное обнаружение огневых средств с помощью БПЛА затруднено из-за большой площади поиска и потребности в одновременном привлечении нескольких БПЛА. Так как при большой зоне поиска единичный беспилотник по-вторно вернется в конкретную точку через значительное время. 2. Сама местность вблизи фронта, который сейчас зачастую не имеет

сплошного вида, благоприятствует действиям ДРГ, в том числе,


специализированным командам истребителей авиации. Послед-ние, имея на вооружении ПЗРК, могут устраивать засады вблизи вертолетных площадок. Успешность подобной тактики неодно-кратно была продемонстрирована в Афганистане и Чечне. Для защиты от противовертолетных засад необходим комплекс мер, в некотором смысле сходный с таковым для предотвращения обстре-ла площадок из минометов, однако своевременное обнаружение расчета ПЗРК до выполнения им пуска задача более тяжелая и ре-зультативность мер противодействия будет ниже. Более того, сами вертолеты в зоне патрулирования могут становиться мишенями для засад.

3. Близкое расположение вертолетных площадок к линии фронта за-трудняет их снабжение топливом и боеприпасами, которые вертолеты расходуют в значительном объеме. Успешные нападения на колонны снабжения оказывают влияние на эффективность ударных вертолетов и требуют привлечения их для охраны собственных колонн. Снабжение же транспортными вертолетами или не обеспечивает потребных объемов грузов, или, нагружая эти средства решением данной задачи, отвлекают их от решения дру-гих, не менее важных.

Вопрос с расходом ресурса для вертолетов как ударных, так и транспортных, стоит довольно остро. Потому как и во многих других слу-чаях одной из эффективных мер противодействия данным средствам про-тивника состоит в распылении их усилий по различным направлениям, желательно пассивным, к которым можно отнести охрану баз и колонн, со-провождение транспортных вертолетов. Также желательно заставить про-тивника отказаться от базирования вертолетов вблизи фронта с переносом его поглубже в тыл. Это не только сказывается на эффективности ударных вертолетов, но и приводит к повышенному расходу ресурса для выполнения типовой задачи.

Таким образом, атаки и обстрелы вертолетных площадок, засады в ра-йоне мест базирования вертолетов и на типовых маршрутах их полетов, атаки на систему снабжения вертолетных частей, а также прекращение Украиной содействию развитию вертолетной авиации России способны существенно ослабить эффективность данных средств вооруженной борьбы.

В фронтовой авиации основными компонентами авиационной по-ддержки наземных войск являются штурмовик Су-25, фронтовые бомбар-дировщики Су-24М и Су-34, а также многофункциональные истребители Су-27СМ, Су-30СМ/М2, Су-35С и МиГ-29СМТ.

Су-25 показал себя эффективным противоповстанческим самолетом в ходе боевых действий на территории Афганистана и Северного Кавказа.

В фронтовой авиации основны-ми компонентами авиационной под-держки наземных войск являются штурмовик Су-25, фронтовые бом-бардировщики Су-24М и Су-34, а также многофунк-циональные истре-бители Су-27СМ, Су-30СМ/М2, Су-35С и МиГ-29СМТ.


Его отличает высокая живучесть и мощное вооружение. В ВВС России насчитывается около 200 штурмовиков данного типа, включая модернизированные Су-25СМ. Общее число модернизированных Су-25 в вариант Су-25СМ оценивается в пределах 60 единиц, при потере несколь-ких из них.

Существенным недостатком Су-25 является его крайне ограниченный радиус действия, особенно с полной боевой нагрузкой. Хотя в случае со штурмовиками этот вопрос стоит не столь остро как с ударными вертоле-тами, но все равно требуется размещать их на авиабазах, в том числе граж-данских аэродромах, поближе к предполагаемым целям, что делает их уязвимыми к диверсиям и минометным и артиллерийским обстрелам. Так в последние годы войны советской оккупации Афганистана довольно мно-го Су-25 было потеряно именно из-за действий примитивной артиллерии моджахедов. Ситуация стоит наиболее остро, когда аэродромы не имеют укрытий для самолетов, и даже минометный обстрел способен вывести из строя авиатехнику. Боевая нагрузка штурмовика сильно зависит от уда-ленности от цели и при значительных величинах данной характеристики она сокращается до 1 т из 4 максимальных.

Опыт применения Су-25 в условиях пусть и ограниченного ПВО про-тивника продемонстрировал уязвимость данного штурмовика. Так, в ходе Пятидневной войны в Грузии в 2008 г. 3 штурмовика Су-25 были сбиты и не менее 3 получили серьезные повреждения, потребовавшие длительного за-водского ремонта (причем не менее 2 из них были в итоге списаны). Таким образом, безвозвратные потери штурмовой авиации России в столь скоро-течном конфликте и с противодействием слабого войскового ПВО Грузии, осетинских ополченцев и ПВО СВ России (так как часть штурмовиков была сбита и подбита дружественным огнем) составили не менее 5 штур-мовиков, причем наиболее совершенных российских модификаций - Су-25БМ и Су-25СМ. Опыт применения отечественной штурмовой авиации на Донбассе также продемонстрировал довольно высокие потери при умеренных возможностях ПВО противника. Таким образом, можно с уве-ренностью утверждать, что Су-25, показавший себя эффективным проти-воповстанческим ударным самолетом, при противодействии ПВО, пред-ставленной зенитными пулеметами, зенитными пушками в ограниченном количестве и устаревшими ПЗРК. В войне же с более серьезным противни-ком, имеющим даже ограниченное число ЗРК ближнего действия и малой дальности, Су-25 несут ощутимые потери. В условиях, когда наземные вой-ска насыщены позднесоветскими средствами ПВО Сухопутных войск, а также имеются ЗРК и истребители из состава Воздушных войск, потери российских Су-25 могут быть масштабными и интенсивными.

Фронтовые бомбардировщики обладают значительной дальностью полета и боевой нагрузкой и являются мощным средством для

В условиях, когда наземные войска насыщены поздне-советскими сред-ствами ПВО Сухопутных войск, а также имеются ЗРК и истребите-ли из состава Воздушных войск, потери российских Су-25 могут быть масштабными и интенсивными.


массированных ударов. До недавнего времени единственным самолетом фронтовой бомбардировочной авиации России был Су-24/М/М2. Хотя сейчас идет масштабная программа перевооружения бомбардировочных полков на Су-34, его предшественник составляет большую часть парка дан-ного рода авиации. До начала активного перевооружения ФБА на Су-34 в ВВС России насчитывалось (без учета баз хранения) 124 Су-24М. Осно-вной проблемой парка Су-24М является его износ. Так, аварии и катастрофы этого типа бомбардировщиков стали довольно обыденными. В тоже время в ВВС России реализуется программа модернизации данных бомбардиров-щиков. Учитывая ее темпы можно предположить, что весь оставшийся парк будет в ближайшее время модернизирован в варианты от «Сухого» и «Гефеста». По мере поставок Су-34 Су-24 будут выводиться из состава строевых частей ВВС.

ВВС России уже получили 32 Су-34 по контракту 2008 года. Сейчас на-чата реализация контракта на 92 Су-34 по контракту 2012 г., по которому уже поставлено 5 единиц. Общее число построенных Су-34 с учетом летных опытных и предсерийных образцов к лету 2014 года составило 53 единицы, в том числе 45 в составе ВВС. В строевых частях Су-34 находятся на воору-жении 2-х эскадрилий 455-го полка в Воронеже и 1-й эскадрильи 559-го полка в Морозовске. Начато перевооружение 2-й эскадрильи Морозовско-го полка с Су-24М на Су-34. Стоит отметить, что обе строевые части ВВС России на Су-34 находятся вблизи украинской границы и имеют боевой опыт, приобретенный в вооруженных конфликтах на Кавказе. Стоит отме-тить, что большинство самолетов на обеих авиабазах размещено на открытых стоянках, что делает их уязвимыми для диверсионных действий, включая минометные обстрелы. Особенно уязвимо положение Воронеж-ской авиабазы («Балтимор»), окруженной жилой и дачной застройкой и лесом.

Кроме фронтовых бомбардировщиков и штурмовиков удары по наземным целям могут наносить и тактические истребители. Наиболее новыми и совершенными самолетами этого класса в ВВС России являются МиГ-29СМТ, Су-30СМ/М2, Су-27СМ, Су-35С. Первые МиГ-29СМТ были получены российской авиацией в результате разрыва Алжиром контракта на их поставку для национальных ВВС, всего российские авиаторы полу-чили 28 самолетов этого типа по алжирскому контракту, еще 16 будут получены в будущем по прямому контракту 2014 года. Эти тактические истребители, как и фронтовые бомбардировщики Су-34, также базируются вблизи украинской границы на авиабазе Курск-Восточный и входят в со-став 14-го гвардейского полка. Данная авиабаза также как и «Балтимор» находится вблизи жилой застройки и «зеленки» и также уязвима к воздей-ствию диверсионных групп и минометов. В тоже время, хотя база и не рас-полагает железобетонными укрытиями для самолетов, все-таки в отличие


от Воронежа и Морозовска, у нее имеются индивидуальные места стоянки самолетов, укрытые земляными брустверами.

На данный момент общее число законтрактованных Министерством обороны России самолетов Су-30СМ составляет 72 единицы, в том числе, 12 для ВМФ. Из них на осень 2014 г. уже поставлено 29 единиц, и еще 3 са-молета должны быть поставлены до конца этого года. На данный момент эти самолеты поступают на вооружение 120-го смешанного авиационного полка 303-й гвардейской авиационной дивизии 3-го Командования ВВС и ПВО Восточного военного округа на аэродроме Домна (Забайкальский край), где их число достигло 20 единиц в составе 2-х эскадрилий. Кроме Су-30СМ ВВС России получают и Су-30М2. К августу 2014 года была осущест-влена поставка 12 единиц, еще 4 ожидается до конца 2014 г. и 4 в 2015 г.

Основная часть Су-27СМ в ВВС России стала продуктом модерниза-ции строевых Су-27 (48 единиц), а также поставки 12 новых Су-27СМ3 из заводского задела.

Су-35С на данный момент являются наиболее современными россий-скими тактическими истребителями. Контракт на 48 единиц реализовывается с задержкой, причиной которой, видимо, стали проблемы, выявленные в ходе испытаний. В составе 929-го ГЛИЦ находится 10 еди-ниц, первые 8 Су-35С были поставлены в строевую часть (23-й ИАП, аэродром Дземги, Хабаровский край) в конце 2013 - начале 2014 гг., всего ожидается поступление в эту часть 24 единиц Су-35С.

Говоря об эффективном применении тактических истребителей в ка-честве ударных самолетов, стоит отметить ряд моментов.

Во-первых, эти самолеты являются наиболее современными россий-скими истребителями, потому сам факт наличия и тем более применения украинской авиации заставит расходовать часть их ресурса на выполнение своих прямых задач. Так, несмотря на крайнюю слабость югославской ави-ации (фактически только одна эскадрилья МиГ-29 представляла ценность), на 4 вылета ударных самолетов приходился 1 истребительный вылет (пре-имущественно на патрулирование или сопровождений ударных групп).

Во-вторых, тактические истребители, как и фронтовые бомбардиров-щики, довольно уязвимы к огню легких средств с земли, начиная от стрел-кового оружия и зенитных пулеметов и заканчивая зенитной артиллерией, ПЗРК и ЗРК ближнего действия. Потому опыт применения тактических истребителей развитыми странами демонстрирует рост высоты полета и применения вооружения за пределы досягаемости данных средств. Такая тактика требует двух элементов: подавления средств ПВО средней и малой дальности (С-300 и Бук в украинских Вооруженных Силах) и наличия больших запасов высокоточного оружия.

Подавление даже устаревших комплексов ПВО является довольно сложной задачей даже для высокоразвитых армий европейских членов

Такая тактика требует двух элементов: подав-ления средств ПВО средней и малой дальности (С-300 и Бук в украинских Вооруженных Силах) и наличия больших запасов высокоточного оружия.


НАТО и даже США. Россия же ввиду отсутствия обширного опыта в дан-ном вопросе и количественно и качественно более слабых ВВС будет испытывать еще большие проблемы в этом вопросе. Особенно с учетом более мощной системы ПВО Украины, чем та, с которой сталкивались члены НАТО в последние 20 лет. Подтверждением данному тезису может считаться грузино-российская война 2008 г., где ВВС России не справились с задачей подавления слабой грузинской ПВО. Единственный успех, который можно засчитать на долю авиаторов в этом деле – поражение единственной мощной РЛС 36Д6 в зоне боевых действий на третий день войны летчиком-испытателем ракетой, выделенной из экспортного контр-акта, трудно считать крупным достижением. Потери же в ЗРК грузины по-несли от действий наземных войск, да и саму РЛС 36Д6 добивали наземные силы. Борьба же с зенитными средствами, не ведущими постоянного РЛ излучения вообще станет для ВВС РФ сложнейшей задачей.

Что касается высокоточного оружия, то потребность в нем для такти-ческих истребителей и фронтовых бомбардировщиков обусловлена низ-кой результативностью ударов с больших высот обычными авиабомбами. Фактически без массированного применения ВТО речь может идти только о поражении площадных целей большим тоннажем авиабомб. В последнем случае сложно ожидать эффективного поражения широкого спектра це-лей. Плюс растет наряд сил для выполнения типовой задачи, чем повышается нагрузка на ВВС и требуется отказываться от ударов по одним целям для поражения других.

Говоря о потребном количестве высокоточных боеприпасов, можно привести пример захвата Ирака в 2003 г. (интересен наличием у противни-ка регулярной армии с массами техники и сочетанием наземной операции и воздушных ударов). Один месяц активных боевых действий потребовал от авиации и флота 20 тыс. высокоточных боеприпасов, включая почти 1 тыс. крылатых ракет. Можно предположить, что такое количество высокоточных боеприпасов вообще отсутствует в российских арсеналах в исправном виде.

Второй проблемой после самого факта наличия высокоточных бое-припасов является потребность в экипажах, способных их применять. Опыт войн на Кавказе демонстрировал, что ВТО там применялось зачас-тую летчиками-испытателями и летчиками-инструкторами ВВС. Безуслов-но, это было результатом плачевного уровня подготовки строевых пилотов в 90-х и начале 2000-х годов. Сейчас ситуация с подготовкой в ВВС России существенно улучшилась, но все еще не достигает уровня членов НАТО. Но дело еще и в том, что для летчиков-истребителей удары по наземным целям носят второстепенный характер, потому и практика их в данном во-просе существенно хуже, чем у фронтовых бомбардировщиков.

Третья проблема для российских ВВС состоит в тактико-технических характеристиках наиболее массовых типах ВТО (доставшихся ей от СССР),


которые имеют ограниченную максимальную высоту применения и не-большую дальность сброса или пуска. Так, основные высокоточные сред-ства поражения фронтовой авиации (КАБ-500, Х-25МЛ, Х-29Л, Х-29Т) имеют максимальную высоту сброса/пуска всего 5 км и максимальную дальность 8-10 км (у Х-29Т – 13 км), т.е. в пределах зоны поражения комп-лексов «Оса-АКМ» и более мощных. При этом использование физически старых советских боеприпасов чревато отказами на земле и в воздухе, а то и потерей авиационной техники. Что касается закупок нового авиационно-го ВТО с лучшими характеристиками, то пока этот процесс в ВВС не достиг значительных объемов, тем более для обеспечения продолжительной воз-душной кампании в Украине.

Отдельно стоит сказать о Дальней авиации России. Численность ее парка довольно существенна, но наиболее мощные машины Ту-160 (16 еди-ниц в строевой части) и Ту-95МС (32 единицы в строю, еще несколько де-сятков на хранении) ориентированы на нанесение ядерных ударов крылатыми ракетами. Для массированных ударов обычными бомбами в условиях довольно мощного ПВО Украины они подходят мало. Можно вспомнить высокие потери американских Б-52 во Вьетнаме при аналогич-ной тактике применения и примитивных по меркам современности ЗРК С-75 вьетнамцев. Потери стратегических бомбардировщиков, кроме осла-бления авиационной компоненты СЯС несут в себе еще и статусные поте-ри. Потому более вероятно использование Россией дальних бомбардиров-щиков Ту-22М3. Эти самолеты применялись в войне в Афганистане, Чечне и Грузии, причем в последнем случае грузинской ПВО удалось сбить один бомбардировщик. Не смотря на наличие в строю нескольких десятков данных бомбардировщиков (на 2010 г. в строевых частях имелось 78 еди-ниц и 6 единиц в учебных, не считая самолетов на хранении, в дальнейшем их число сокращалось из-за износа и отсутствия двигателей), из которых 30 планировали модернизировать к 2020 г. в вариант Ту-22М3М. В данной конфигурации эти бомбардировщики могут применять свободнопадаю-щие бомбы, и для них характерны те же проблемы с выживаемостью, что и для стратегических бомбардировщиков. В тоже время, в условиях отсут-ствия противовоздушной обороны над определенной местностью и по-требностью в ковровых бомбардировках применение данных самолетов возможно.

Общим местом борьбы с российской ударной авиации со стороны отечественных средств ПВО можно предложить тактику действий из за-сад. Такая тактика была успешно применена вьетнамцами против намного более мощного противника и с использованием малоподвижной техники с демаскирующим позицию РЛ излучением ЗРК С-75. Такая тактика, на первый взгляд, противоречит основному принципу построения ПВО – надежное прикрытие войск и объектов от ударов авиации противника, од-

Общим местом борьбы с россий-ской ударной авиа-ции со стороны отечественных средств ПВО можно предло-жить тактику действий из засад.


нако при неравенстве сил является наиболее рациональной. Для подтверж-дения можно привести следующие аргументы:

1. Тактика применения средств ПВО из засад позволяет минимизиро-вать потери данных средств, так как они себя демаскируют лишь непосредственно перед пуском или во время него. Минимизация потерь позволяет ПВО выполнять свои функции более длительный период времени и оказывать влияние на тактику ударной авиации все это время. Само наличие неподавленных средств ПВО застав-ляет противника выделять для прикрытия ударных групп средства подавления/поражения ПВО за чет расхода на это части ресурса самой ударной авиации. Так во время войны с Югославией в авиа-ции НАТО каждый четвертый вылет ударной тактической авиации был направлен на подавление средств ПВО или охрану ударных групп. И это при довольно слабой югославской системе ПВО и выбранной НАТО тактике ударов с высот вне зоны досягаемости средств ПВО Сухопутных войск. Кроме того, угроза со стороны ПВО заставляет выбирать не оптимальные формы применения авиацией своих средств поражения, что влияет на результатив-ность каждого вылета. Соответственно для выполнения типовой задачи требуется выделять повышенный наряд сил авиации. Таким образом, само наличие у Украинской армии ПВО снижает эффективную численность ударной авиации России.

2. Тактика действий из засад продемонстрировала способность нано-сить противнику ощутимые потери в авиационной технике во мно-гих вооруженных конфликтах современности. Соответственно по-тери снижают эффективность ударной авиации противника за счет сокращения ее численности. Причем речь идет не только о сбитых самолетах и вертолетах, но и о тяжело поврежденных, требующих длительного ремонта, включая заводской. Более того, применение зенитных средств из засад позволяет поражать цели противника, когда он менее готов к этому, например, на маршрутах. Соответ-ственно результативность применения зенитных средств и риск ответных действий оказывается ниже. Риск поражения на маршру-те заставляет принимать ударную авиацию защитные меры, что не-гативно сказывается на ее радиусе действия, боевой нагрузке, на-грузке на экипажи. Все это в совокупности также негативно влияет на результативность авиации и требует повышенного расхода ре-сурса авиации на выполнение типовой задачи.

Оптимальными зенитными средствами для действий из засад являют-ся автономные, когда огонь может вести даже единичное огневое средство. К таким можно отнести: зенитные пулеметы и буксируемые (возимые) зенитные пушки, ПЗРК, ЗПРК «Тунгуска», ЗРК «Стрела-10», «Оса», «Тор»,

Минимизация потерь позволяет ПВО выполнять свои функции более длительный пери-од времени и оказывать влия-ние на тактику ударной авиации все это время. Само наличие неподавленных средств ПВО заставляет про-тивника выделять для прикрытия ударных групп средства подавле-ния/поражения ПВО за чет расхо-да на это части ресурса самой ударной авиации.


СОУ ЗРК «Бук» (эффективность такого применения продемонстрирована боевиками на Донбассе).

Наиболее эффективными являются те зенитные средства, которые не демаскируют себя до момента открытия огня и которым не требуется на-ведение ракеты или подсвет цели до момента поражения. Речь идет о сис-темах с принципом «выстрелил и забыл», т.е. с системами самонаведения ракет. Наиболее распространено ИК самонаведение (советские ПЗРК, ЗРК «Стрела-10»). Для ПЗРК Украинской армии характерна слабая боевая часть, которая зачастую способна не сбить цель, а лишь повредить ее. Потому было бы желательно получить более современные ПЗРК западного типа. «Стрела-10» при более мощной БЧ и хорошей подвижности имеет неболь-шую зону поражения, сравнимую с ПЗРК. Потому на наш взгляд было бы оправданным создание отечественных ЗРК на базе авиационных ракет «воздух-воздух» (Р-73, Р-27Т) на автомобильном шасси. Такие автономные ЗРК на основе отечественных компонентов наиболее отвечают тактике действия из засад и в отличие от имеющихся систем с ИК самонаведением имеют более значительные зоны поражения и мощные боевые части. Важ-но отметить, что ЗРК на основе ракет «воздух-воздух» получают распро-странение в мире и уже нашли применение в вооруженных конфликтах. Кроме ракет с ИК-самонаведением также используются ракеты с активным РЛ-самонаведением. При разработке соответствующих ГСН такие ракеты существенно расширили бы возможности отечественных «партизанских» ЗРК. Основная задача таких ЗРК – борьба с дальней и фронтовой бомбар-дировочной авиацией, а также тактическими истребителями на больших высотах. Наличие таких ЗРК не только затруднит им комфортное примене-ние высокоточных боеприпасов из-за угрозы поражения, но и сделает при-менение свободнопадающих бомб слишком затратным из-за высоких по-терь самолетов. Такие ЗРК перекрывают зону применения основных высокоточных боеприпасов фронтовой авиации и способны наносить ей чувствительные потери при минимальном риске по сравнению с другими ЗРК украинской армии.

Хотя ракеты с самонаведением наиболее отвечают тактике действий из засад, опыт показывает, что и радиокомандное наведение или полуактив-ное радиолокационное также может быть с успехом использовано для та-кой тактики. Этому способствует включение радиосредств только после пуска. Такое применение сокращает зону поражения, так как обнаружение целей происходит не путем целеуказания от внешних РЛС или поиска це-лей собственными РЛС боевой машины ЗРК, а с помощью оптико-локационных или тепловизионных станций или даже визуально, то есть с применением пассивных средств поиска. Эти же средства поиска целей востребованы и для ЗРК с самонаведением ракет. Потому для предложен-ного отечественного ЗРК на основе ракет «воздух-воздух» также требуют-ся соответствующие пассивные средства поиска.

Наиболее эффективными являются те зенитные сред-ства, которые не демаскируют себя до момента открытия огня и которым не тре-буется наведение ракеты или под-свет цели до мо-мента поражения.

Такое применение сокращает зону поражения, так как обнаружение целей происходит не путем целеука-зания от внешних РЛС или поиска целей собственны-ми РЛС боевой машины ЗРК, а с помощью оптико-локационных или тепловизионных станций или даже визуально, то есть с применени-ем пассивных средств поиска.


Итак, следует учесть:1. Российская ударная авиация еще не была задействована в украино-

российской войне, однако логика эскалации конфликта не позволя-ет исключить ее применения, особенно в случае начала широкомасштабных боевых действий на земле.

2. Мощь ударной авиации России определяется ее количественным и качественным составом. На последний позитивно повлияли масштабные поставки новой авиатехники, профессиональный рост экипажей и полученный боевой опыт на Кавказе.

3. Несмотря на серьезность угрозы со стороны ВВС России при сис-темном подходе Украина способна существенно снизить ее эффективность и нанести ей тяжелые потери, для чего необходимо:а) прекратить участие в развитии военной авиации России путем

поставок изделий и комплектующих. Наиболее ощутимым уда-ром станет прекращение поставок вертолетных двигателей, как для ВВС России, так и экспортных российских контрактов;

б) выработать адекватную тактику применения средств ПВО сво-им возможностям и исходящим от российской авиации угрозам. На наш взгляд, наиболее адекватной будет тактика засад, спосо-бная как нанести ВВС России тяжелые потери в технике и лич-ном составе, так и существенно повлиять на общую эффективность ударных действий противника. В качестве одно-го из элементов реализации данной тактики стоит рассмотреть вопрос о создании отечественных автономных ЗРК с пассивными системами обнаружения и авиационными ракетами «воздух-воздух» с ИК-самонаведением (а в перспективе и АРЛ-самонаведением) в качестве зенитных;

в) важным элементом воздействия на авиацию противника, в пер-вую очередь, вертолетную и штурмовую является борьба с ней на земле. Ввиду слабости отечественной ударной авиации, мно-гочисленности российской истребительной авиации и средств ПВО наиболее адекватными средствами для этого становятся ракетные войска и артиллерия, а также спецподразделения. Та-кие средства не только способны нанести урон в технике, но и отвлечь для охранных функций в местах базирования авиации, как часть наземных сил противника, так и самих авиасредств.

И главное, как бы ни была сильна российская авиация, история знает немало успешных действий по нейтрализации эффективности авиации противника при куда более неравном соотношении сил и средств, чем в случае с Украиной и Россией.

Прекратить участие в разви-тии военной авиа-ции России путем поставок изделий и комплектующих. Наиболее ощутимым ударом станет прекраще-ние поставок вертолетных двигателей, как для ВВС России, так и экспортных российских контр-актов;

И главное, как бы ни была сильна российская авиа-ция, история знает немало успешных дей-ствий по нейтра-лизации эффективности авиации проти-вника при куда более неравном соотношении сил и средств, чем в случае с Украиной и Россией.

buletin 12

News & Politics